выхватил оружие. Он поскользнулся в крови и едва не растянулся на спине, но именно эти неловкие движения и сохранили ему жизнь, когда болтерные очереди рассекли воздух над головой. Жерар что есть сил побежал вперёд на танки, один, без какой-либо поддержки со стороны союзников. Нет, они не трусы, просто рядом уже никого не осталось.

Воздух наэлектризовался. Волосы встали дыбом по всему телу.

Жерар слышал только гром собственного сердцебиения, хрип, вырывающийся изо рта, видел перед собой только цели.

Нет, ему не нужна ничья поддержка, ведь с ним Бог.

Когда стволы крупнокалиберных орудий нацелились на Жерара, он почувствовал потрясающую лёгкость, закружилась голова. Жерару показалось, что уже вот-вот и он сравнится со Святым, в чью честь когда-то и назвали культ, ставший для Жерара новой семьёй.

Однако в следующий миг погибли только танкисты, а Жерара сбила с ног ударная волна. Бог-Император решил пока не пожинать душу своего верного слуги.

Жерар повернулся на грудь, приподнялся и увидел, как над терминалом космопорта завис "Тетрарх". Да, десантный челнок, да, "летающий гроб", как за угловатую форму его называли флотские, но этот "летающий гроб" был вооружён очень даже мощными пушками, способными разрушить и толстостенный бункер, не говоря уже о танках.

"Тетрарх" завершил разгром подразделения культа генокрадов у космопорта, но оно — всего лишь капля в море. Наёмникам Георга Хокберга противостоял район, город.

Им противостоял целый мир.

8

— Хватит страдать ерундой! — прикрикнула Мурцатто. — Следи за лестницей!

Георг с задержкой, но всё-таки отвлёкся от осмотра лимузина и развёл руками, как бы говоря "ничего с собой поделать не могу". Мурцатто нехотя, но тоже отвлеклась, случайно обратив внимание на удивительную деталь, — антигравитационные приводы вместо колёс. До поры до времени лимузин стоял на лыжном шасси, но потом парил над землёй. Не то чтобы Мурцатто никогда такого не видела, но вообще большая редкость. Эта машина, скорее всего, принадлежала свергнутому губернатору и была отличным свидетельством того, из-за чего его свергли.

Кроме выпуклых антигравитационных приводов, Мурцатто отметила выгнутую клинообразную решётку радиатора, большие круглые крылья, такие, словно бы они изначально защищали именно колёса, шесть дверей — задняя пара створок с каждой стороны открывалась в разные стороны. У лимузина был укороченный задний свес кузова, из-за чего он немного напоминал катафалк.

Мурцатто даже криво улыбнулась, — катафалк ей и её коллегам пришёлся бы как нельзя кстати. Если бы, конечно, в него могли забраться десантники.

Авраам и Котар в этот момент как раз искали подходящий транспорт для себя только не на подземной парковке, а близ дворца. Оттуда доносился грохот взрывов, барабанная дробь болтера — Мурцатто дёрнулась, она чуть не оглохла во время столкновения с генокрадской ведьмой, — рычание цепного меча и душераздирающие крики мутантов.

Георгу и ко повезло, — больше они не встретили чистокровных генокрадов.

Гибридам не повезло, — они ничего не могли противопоставить двум космическим десантникам.

— Машина, конечно, дрянь, — проговорил Георг, — а вот антигравы я бы забрал. Нашёл бы для них корпус поизящнее.

Мурцатто фыркнула и проговорила:

— Для начала неплохо бы выбраться отсюда.

— Мысли позитивно. — Георг улыбнулся. — Бог-Император всё слышит. Глядишь, и исполнит наши желания.

Мурцатто чуть не рассмеялась в истерике. Георг весь в кровоподтёках и ссадинах, Ловчий искрил и дёргался на ходу, Агнец вообще вне игры, она сама больше походила на старую швабру, которой убирали паутину в чулане, но Георг всё равно не падал духом. Самая поразительная его особенность, только благодаря которой он, наверное, не спился после всех своих неудач.

В этот миг на парковку спустились десантники. Мурцатто повела плечами. Котар одним своим видом производил отталкивающее впечатление.

Авраам социализировался задолго до того, как Мурцатто попала в Classis Libera, Котар тоже вполне себе общался на понятном языке и даже иногда отпускал приличные остроты. Оба производили впечатление обыкновенных людей, — пусть и очень больших людей, — но вот способность переносить раны, которые вообще-то смертельны, сразу напоминала об их истинной природе.

Ничего человеческого или, лучше сказать, за пределами человеческого.

У Котара на лице остался цел только правый глаз, всё остальное — тёмно-алое месиво с чёрной коркой ссохшейся крови. Однако… на его боевых качествах жуткие увечья никак не отразились. Конечно, с такими ранами не поговорить, но Мурцатто слышала его команды у себя в голове. Впечатления не из приятных, — сначала она подумала о сумасшествии, — но понемногу втягивалась.

"Путь свободен", — "проговорил" Котар.

Георг в последний раз бросил тоскливый взгляд на лимузин, а потом поковылял к выходу. Мурцатто замыкала, беспрестанно оглядываясь. Она до сих пор не могла поверить, что им вообще удалось выбраться из дворца.

Картина снаружи оказалась именно такой, какую себе Мурцатто и рисовала в воображении. Чадящая бронетехника и горы истерзанных тел, — некоторые ещё бились в агонии. Настоящая мясорубка, которая плохо звучала, отвратительно выглядела и, не передать словами, как паршиво пахла. Колдовской огонь Котара продолжал полыхать, пока не превращал жертв в белый пепел.

Авраам указал ладонью в сторону относительно целого грузовика, четырёхколёсного и бронированного. Единственная изюминка, хоть как-то отличающая его от стандартной продукции военно-промышленного комплекса Империума, — это одноместная кабина водителя, которая больше напоминала башню, с узким полукругом триплекса. Сесть за руль можно было, только забравшись через люк сверху. Авраам сказал:

— Прошу на борт! "Голиаф" — машина крепкая, надёжная. К тому же есть шанс, что нас примут за своих.

Когда в десантный отсек сначала погрузили Агнца, а потом туда забрались Георг с Ловчим, Мурцатто поняла, в чём подвох:

— Так… вы что? Я за рулём?!

"Это проблема?" — спросил Котар.

Георг высунулся из отсека, хлопнул себя по ноге и проговорил:

— Ну извини. Нога гудит, рука онемела. Ты же умеешь водить?

Мурцатто проскрежетала зубами, выругалась про себя, а потом залезла в кабину, громко хлопнув люком. Раздался стук, а потом Георг отодвинул заслонку на барьере, который отделял десантный отсек от кабины водителя, и сказал:

— Не дрейфь! Прорвёмся! Мы тебе подскажем, что надо делать.

Мурцатто ничего не ответила, погрузилась на самое дно памяти, чтобы отыскать хоть что-то полезное в сложившихся обстоятельствах. Всё-таки она всегда была папиной дочкой, а когда твой папа — большая шишка в армии, то и игрушки Мурцатто доставались самые большие: бронированные автомобили, танки, шагатели.

Мурцатто вдохнула поглубже, выдохнула, осмотрела приборную панель, рычаги, педали и даже раскачивающийся на