Алисса не могла оспаривать эту точку зрения. Более того, люди страдали от явления под названием «склонность к подтверждению», которое раз за разом проявлялось в многочисленных опытах. Как только мы сформировали у себя в голове некое мнение или заняли какую-нибудь позицию – неважно, относительно политической ситуации, телевизионной передачи или глобального потепления, – мы начинаем фильтровать новые данные, принимая то, что подтверждает нашу позицию, и отсеивая или отвергая то, что ей противоречит, каким бы достоверным оно ни было. Мы цепляемся за наше мнение даже перед лицом неопровержимых доказательств, опровергающих его.

И к тому же людям нравится считать себя сострадательными, – рассуждал Крафт дальше. – Взять старую поговорку: дай человеку рыбу – и он будет сыт один день, научи его ловить рыбу – и он будет сыт до конца жизни. Так вот, многим кажется, что дать человеку рыбу – это добрый поступок. Ты проявляешь щедрость и сострадание. Удовлетворяешь его непосредственную нужду. А учить его ловить рыбу, напротив, может быть долго и трудно. Но в итоге дар самоуважения окажется куда ценнее, чем дар в виде одной-единственной рыбы. Нужно просто найти золотую середину. Дать человеку достаточно рыбы, чтобы он не умер от голода, но не избавить его от необходимости учиться рыбной ловле. Даже если тебя будут называть бесчувственным монстром.

– Значит, ты рассматриваешь себя как снисходительного диктатора либертарианского толка?

– Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, но, допустим, так. Я дам всем свободу идти к успеху. И одновременно буду направлять определенные ресурсы на решение проблемы, касающейся более широкого использования нулевой энергии. У людей будет мотивация трудиться, если они будут знать, что в случае успеха этот успех останется при них. А еще я вместе с теми, кого мы поднимем до моего уровня, смогу уничтожить бедность. Не буду говорить, как мы это сделаем, но мы можем производить практически бесплатную и неограниченную энергию. А если мир будет объединен под моим руководством, человечество сможет сэкономить триллионы на военных расходах, в которых больше не будет необходимости.

Крафт глубоко заглянул в карие глаза Алиссы:

– Так что ты скажешь?

Алисса была вынуждена признать, что он нарисовал весьма привлекательную картину. Она тщательно обдумала свой ответ.

– Я согласна с большей частью того, что ты сказал, – произнесла она через несколько секунд. – И кто знает, может быть, мир действительно станет лучше, если ты возглавишь его, помогая расчистить путь, давая людям инструменты и не препятствуя их развитию. – Она вздохнула. – Но диктатура, вне зависимости от того, благосклонная она или нет, все же остается диктатурой. Я не хочу принимать в этом участие.

Крафт преобразился мгновенно, как будто сбросив маску. Его теплый, задумчивый, рассудительный взгляд внезапно вспыхнул яростью, лицо побагровело. Алиссе отчаянно захотелось убежать – она поняла, что задела переключатель, превращавший его из здравомыслящего человека в безумца.

– Какая же ты тупая сука! – прогремел он, и весь дом затрясся. – Как я мог ожидать, что такая безмозглая дура сумеет понять все величие моего плана?

Алисса в ужасе сжалась в комок.

Несколько крупных валунов, видимых с балкона, разлетелись на куски, словно от взрыва, и зазубренные куски камня понеслись во все стороны, точно шрапнель. Две птицы в разноцветном оперении, порхавшие вдали, вспыхнули пламенем и через несколько секунд бесследно исчезли.

– Если бы у тебя в башке была хоть капля мозгов, ты была бы опасной! – выкрикнул Крафт. Выражение его лица было безумным и хищным, словно оскал бешеного волка.

Плетеное кресло, в котором сидела Алисса, взлетело и зависло в трех футах над балконом. Несколько деревьев внизу, как ранее камни, разлетелись на части, и полдюжины обломков размером с кинжал воткнулись в стену в считаных дюймах от головы Алиссы. Она была в таком ужасе, что не могла даже закричать.

– Мне следовало знать, что не стоит вести интеллектуальные беседы с такой тупой сукой, как ты! – прошипел Крафт с невыразимой яростью и презрением.

Потом он взмыл с балкона в воздух, а кресло Алиссы рухнуло на прежнее место.

– Меня тошнит от тебя! – прорычал он и добавил: – Даже видеть тебя больше не желаю!

Затем он рванулся прочь, в небо, и внизу, отмечая его путь, взорвалось еще несколько деревьев.

Алисса сидела на балконе, чувствуя, как по лицу струятся слезы. Она полюбила идеального мужчину. И теперь вынуждена была смотреть, как он превращается в нечто неузнаваемое. Как он сходит с ума.

Потерять человека, которого ты любила, было уже достаточно тяжело. Но наблюдать в бессилии, как он становится злобной пародией на себя самого, было еще хуже. Алисса одновременно ощущала боль в сердце, тошноту и ужас.

Но в основном ужас.

Ей очень повезет, если он оставит ее в живых хотя бы на какое-то время.

Крафт скрылся в закате, вымещая свой гнев на местной растительности и животных.

Всего несколько недель назад Алисса больше всего на свете хотела любить этого человека до конца времен. Она таяла в его объятиях, ощущая, что они оба едва сдерживаются, чтобы не сказать друг другу о своей любви. Теперь она чувствовала только ужас и глубокое облегчение от того, что он ушел, пусть и ненадолго.

Она набрала номер для срочного вызова, оставленный ей Эбеном Мартином, забыв о разнице в часовых поясах и о том, что у него сейчас уже середина ночи.

– Алисса? – встревоженно пробормотал он, сняв трубку, но быстро стряхнул с себя остатки сна. – Что случилось?

Она попыталась заговорить, но только всхлипнула в телефон, отчего Мартин встревожился еще сильнее.

– Алисса, ты в порядке? Где Бреннан?

Она наконец смогла подавить рыдания и произнесла:

– Эбен, ему стало хуже. Я боюсь за свою жизнь.

Последовала долгая пауза.

– Мне жаль, что дошло до такого, – сказал наконец Мартин. – Брен словно бы переключался от здравого рассудка к бреду. Во время наших последних разговоров с ним это происходило постоянно. Великолепный, нормальный разумный Бреннан Крафт – а в следующее мгновение это уже злобный сумасшедший. А потом обратно. Но я никогда не думал, что ты можешь оказаться в опасности, учитывая его чувства к тебе. Он тебе угрожал?

– Не словами, но действиями. Он взбесился и совершенно потерял над собой контроль. Обругал меня. Назвал меня тупой. Кричал. Все вокруг взрывалось и горело. Меня едва не проткнули щепки от разлетевшегося на куски дерева. Мы оба знаем, что если он утратит власть над собой, то в один миг сможет размазать меня в кашу.

– Нужно вывезти тебя оттуда, – промолвил Мартин.

Алисса неистово закивала, и по ее щекам опять покатились слезы.

– Пожалуйста, – взмолилась она. – Сделай это. Увези меня отсюда.