– Арион и Сури были наверху, – сообщила старуха, пока они поспешно шли через двор. Растолкав толпу, они пробрались к входу в башню. – Иди, я подожду здесь, – сказала знахарка, скривившись при виде крутой лестницы.

Роан поднялась по полуразрушенным ступеням и обнаружила Сури и Арион, лежащих рядом.

– Арион? Сури? Что с вами? – крикнула Падера снизу. – Они погибли?

– Выглядят… неважно. – Роан подошла ближе и наклонилась. – Сури еще дышит. Арион – нет. Да, похоже, Арион… она… – Девушка не осмеливалась произнести это вслух.

– Как там Сури?

Роан потрясла девочку за плечо.

– Сури, очнись.

Та не ответила.

– Ран не видно, но она без сознания.

– Вот проклятье, – выругалась старуха. – Опять эта девчонка за свое.

– Что с ней? – Роан не расслышала ответ Падеры.

Она не сводила глаз с Арион. Фрэе было несколько тысяч лет, на ее голове не росло ни единого волоска, но Роан никогда не видела создания красивее. Даже после смерти Арион была прекрасна. Девушка закрыла ей глаза. Так лучше. Теперь она как будто спит.

– Эй, вы! – хрипло приказала Падера. – Поднимайтесь наверх, возьмите их и отнесите в кузницу.

– А там безопасно? – спросил кто-то.

– Если не сделаете, как я говорю, здесь станет намного опаснее, чем там. А ну пошевеливайтесь!

Роан узнала двух мужчин, поднявшихся к ней по лестнице. Одного звали Глен, второго – Хобарт или Хуберт, оба из клана Мэнахан, судя по ли-морам, окрашенным в синий, зеленый и желтый цвета. При виде заклинательниц на их лицах отразился ужас.

– Просто подними ее. Она не кусается, – крикнула Падера, как будто видела, что происходит наверху.

Хобарт и Глен умоляюще взглянули на Роан, надеясь на поддержку или хотя бы сочувствие.

Она кивнула.

Мужчины с легкостью спустили Сури и Арион, хрупких и худеньких. Зазвонили колокола. Начался второй день войны.

Персефона в который раз прокляла свой перевязанный живот, постель, рэйо и все на свете. Она снова попыталась сесть, и снова у нее ничего не получилось. Резкая боль пронзила все тело.

– Мы точно не знаем, – сообщил юноша, стоявший у ее кровати. Его звали Аланд, он служил в Третьем Копье – боевом отряде клана Мэлен. Невысокий, худенький и совсем юный, он исполнял обязанности вестового и стал для Персефоны голосом войны. – Я получил донесения о вспышке рядом с северной башней, потом был взрыв и…

– И что?

– Верхушка срезана напрочь, как у Спайрока.

– Есть жертвы?

– Да… похоже, всего двое. Фрэйская женщина и рхунская девочка.

Персефона, Мойя и Брин переглянулись.

– Что с ними? Ранены или погибли? Ты говоришь, Сури и Арион… как они?

– Я не знаю их имен. Одна из них мертва, вторая не приходит в сознание.

Глаза Брин наполнились слезами. Мойя застыла, стиснув зубы.

– Что еще? – спросила Персефона гонца.

– Воины построились у ворот, лучники – на стенах. Лорд Нифрон решил не выводить их сегодня на поле боя.

– А что с армией фрэев?

– Они встали в боевой порядок на той стороне ущелья, но пока не наступают.

– Хорошо. Добудь мне сведения о тех двоих пострадавших в северной башне.

Юноша направился к двери, однако замер на полдороги.

– Мне сказать лорду Нифрону, что вы желаете его видеть?

– Нифрону? – переспросила Персефона. – Нет, не надо.

Брин подошла к кровати, держа чашку с водой. Руки девочки дрожали.

– Сури и Арион… Как ты думаешь, что с ними?

Персефона покачала головой. Она уже поняла: не стоит даже пытаться пожимать плечами – слишком больно.

– Мне пора, – сказала Мойя.

Киниг кивнула.

– Я пришлю кого-нибудь охранять тебя.

– Ладно.

Мойя задержалась еще на мгновение.

– Это не закончится. Никогда не закончится.

– Так это ты ее убил? – уже второй раз переспросил фэйн.

Мовиндьюле кивнул, уязвленный тем, что отец с особым недоверием произносит слово «ты».

– Ты уверен? Откуда ты знаешь?

– Я ее видел.

– Ты ее видел? – Лотиан стоял посреди шатра в круге света от трех канделябров, а двое слуг надевали на него доспехи. Занималась заря, но ее было недостаточно, чтобы осветить внутренность шатра. – Как ты мог ее видеть?

Скажи ему правду. Если солжешь, он не поверит. Все равно рано или поздно он узнает.

– Мне помог кэл Джерид. Он использует силу Авемпарты.

С самого начала битвы Синна все время была настороже, неустанно разыскивая источники опасности, но, услышав слова принца, замерла и внимательно взглянула на Мовиндьюле. Даже слуги застыли на месте. Брови Лотиана поползли вверх.

– Он научил меня, как разговаривать с ним на расстоянии.

– То есть ты поддерживаешь связь с Джеридом? – уточнил фэйн.

– Да.

Лотиан несколько секунд смотрел на Мовиндьюле, переваривая услышанное, потом принялся задумчиво ходить по шатру. За ним следовали слуги, пытаясь закончить свое дело. Сайл, стоявший на пути фэйна, отступил и прижался спиной к плотной материи шатра. Еще шаг – и он своротит его напрочь.

– Значит, взрыв устроил Джерид? Он направил через тебя силу Авемпарты?

Мовиндьюле кивнул и поспешно добавил:

– Да, и кстати, я едва не погиб.

Лотиан продолжал ходить кругами, словно не услышав сына.

– Спроси Джерида, может ли он сделать это еще раз.

Я сделаю все, что будет угодно моему фэйну.

– Да, может, – ответил Мовиндьюле.

– Хорошо. Просто замечательно. Идем со мной. – Лотиан вышел из шатра.

Капитаны Шахди – гвардии Эриана – собрались вокруг каменного пятна на поле, где горел небольшой костер. Все в доспехах, синих плащах и шлемах с конскими хвостами, выкрашенными в цвета их отрядов. Одни командиры были высокие, другие – низкорослые, и почти все – старые.

– Мой фэйн! – вскричали они при появлении Лотиана.

Кое-кто из гвардейцев бросил косой взгляд на Синну. Со многими из них она познакомилась в своей обычной манере, и в результате никто не делал резких движений в присутствии фэйна.