– Экспериментальный препарат? Лейла, о чём ты вообще говоришь?

– О нашем ребёнке, Арх-хан. Понимаешь?

Арх-хан явно этого не понимал.

– А как же Росомаха? Разве вы не были парой?

– Нет! Он просто был и оставался одним из кандидатов в мужья. Это всё. Наша планетарная лаборатория выяснила, что у нас с ним наибольшая совместимость, а потому сосватала мне его. Я его даже не выбирала! Когда вернулась на Цварг, меня поставили перед фактом, что он женится на мне. А ребёнок… Это твой ребёнок.

– Мой? – Теперь мужчина неверяще всматривался в моё лицо, словно ожидая, что пройдет секунда-другая, и я громко выкрикну «шутка!», а затем посмеюсь над ним.

Я поняла, что никакие слова не смогут донести до его дурной головы то, что я к нему чувствую, а потому я просто поднялась на цыпочки, обхватила руками мощную шею мужчины и прижалась губами к его губам. Это был поцелуй со вкусом слёз. Горький и сладкий одновременно. Отчаянный. Жадный. Ненасытный. Это было так же рискованно, как удар под сердце острым ножом или как полёт на флаере в верхних слоях атмосферы. Арх-хан мог меня оттолкнуть, сказать, что не верит, что ребёнок его, или посчитать, что я его использую и вновь чего-то хочу. Но какая-то частичка меня надеялась, что этого не случится. И этого не случилось. В первое мгновение Арх-хан растерялся, но потом крепко обнял меня и сам перехватил инициативу. Его язык проскользнул между моих губ, прошёлся по нёбу, аккуратно тронул кромку зубов. Я сама не поняла, в какой момент потянула мужчину на себя, и очнулась лишь тогда, когда мы оба завалились на кровать. Арх-хан, тяжело дыша, отстранился от меня и с потемневшими от желания глазами спросил:

– Это правда? Ты действительно выбрала меня, а не своего напарника-цварга?

Я рассмеялась и расплакалась ещё сильнее. На этот раз от облегчения.

– Да, это правда. Я выбрала именно тебя. – И потянулась к нему, проникая руками под рубашку, совсем как накануне ночью.

Нас вновь захватил вихрь страстных поцелуев, Арх-хан гладил и ласкал меня прямо сквозь одежду, но потом всё-таки нехотя отстранился от меня, упершись на прямые руки, и уткнулся лбом в мой лоб.

– Лейла, я не могу. – Его прерывистое дыхание щекотало мою шею и завитки волос, вызывая рой приятных мурашек. – Теперь, когда я знаю, что ты беременна, да ещё и от меня, я просто не могу допустить нашей близости. Ведь я могу навредить собственному сыну или дочери…

Я настойчиво потянула его на себя, обхватывая ногами его бёдра.

– Арх-хан, по-моему, мы уже решили этот вопрос. Я цварга, а не ларка.

– И что?

– А то. Во-первых, у меня выше уровень регенерации тканей, чем у любой девушки твоего клана. Во-вторых, ты ничуть не навредишь, если будешь аккуратен, а этой ночью ты был даже чересчур аккуратным.

– Но нельзя же! Это может спровоцировать плохие вещи…

– А ты не думал, что нельзя потому, что на Ларке плохо развита медицина? У вас есть УЗИ-аппараты, способные посмотреть, как развивается малыш? Вы делаете кардиотокографию? Женщины сдают регулярно анализы крови?

Арх-хан посмотрел на меня, одновременно вопросительно и удивлённо. Мне хотелось рассмеяться, глядя на то, как он нахмурил свои густые пшеничные брови, но, осознавая, что ларк может понять меня неправильно, я всё-таки сдержалась.

– У вас, ларков, очень большие ставки делаются на гены. Уверена, что среди всех планет Федерации ваша раса наверняка генетически самая совершенная, но это не отменяет того факта, что медицина всё равно нужна. Да ты и сам это понимаешь, иначе столько не путешествовал бы на этом звездолёте.

Я обвела пальцами чёткий абрис лица: высокие скулы, крупный прямой нос, волевой подбородок, на котором уже выступила твёрдая и колкая щетина, плотно сжатые губы. Арх-хан был красив не слащавой красотой вездесущей миттарской медицины, не изящным и утончённым телосложением цваргов, а какой-то своей дикой, первобытной, мужественной красотой ларков. И серо-зелёные глаза с вытянутыми зрачками ничуть не портили его, а наоборот, гармонично вписывались в его внешность. При этом Арх-хан не кичился своей красотой, не играл мышцами, чтобы привлечь женское внимание, не пользовался дорогостоящими одеколонами, не подчёркивал талию зауженными пиджаками. Ему всё это было не надо. Даже в подавленном состоянии, каком он пребывал на корабле до сегодняшнего дня, я чувствовала исходящую от него бешеную энергетику и властность. Всё моё существо признавало в нём самого сильного, самого достойного мужчину, которого я когда-либо встречала.

Арх-хан явно собирался мне что-то возразить, но я приложила палец к его губам и продолжила:

– А что касается мнения твоего клана о наших отношениях, то я просто не знаю, кто ещё справится быть хорошим вождём кроме тебя. Мне кажется, таких нет.

Мужчина еле заметно усмехнулся, видимо, не согласный со мной.

– Я провёл в Сухих Песках два месяца, думая, что ты умерла. Моё место всё это время занимал Шонхорн. Его же я оставил сейчас, когда собрался за тобой на Цварг.

– И как он справляется? – Я приподняла левую бровь, демонстрируя интерес.

Шонхорн в своё время напугал меня до швархов, когда в темноте деревни решил по-ларкски оказать честь даме, принявшей напиток из его рук. Но именно он заранее просчитал ситуацию с хайдой и предложил попросить его защиты прилюдно. Отношение у меня к нему было весьма двоякое.

Арх-хан пожал плечами.

– Понятия не имею.

– И ты думаешь, что он поднимет вопрос о смене вождя клана, когда ты вернёшься? Не захочет отдавать место Шаррше?

Теперь уже Арх-хан улыбнулся.

– Нет, я просто уверен, что он всеми силами будет пытаться спихнуть всё, что накопилось за моё отсутствие.

– Вот видишь, а ты говорил «единогласное решение», – протянула я, показывая на противоречие в словах мужчины.

– Но ведь есть ещё и другие кланы, претендующие на наши территории, – заспорил Арх-хан.

Я улыбнулась и притянула его ближе к себе, вдыхая умопомрачительный аромат мужского тела. Теперь, когда он уже не считал себя виноватым ни в моём похищении, ни в том, что занимался запрещёнными по его законам вещами с беременной женщиной, я успокоилась и отдалась чувствам. Мне хотелось воспользоваться оставшимся от полёта временем, чтобы восполнить всё то одиночество, что я испытывала на протяжении долгих двух месяцев на Цварге.

– Арх-хан, пообещай мне кое-что, пожалуйста, – произнесла я, заглядывая в его оливковые глаза.

– Что?

Мужчина напряжённо замер, нависая надо мной на вытянутых руках.

– Что ты больше никогда, ни за что в жизни не воспользуешься нестабильным туннелем. Ни ради того, чтобы найти меня, ни ради какой-либо другой не менее благородной цели. Ты больше не будешь рисковать собой и повторять этот безумный поступок. Даже если тебе вновь его посоветуют какие-нибудь духи, боги, Шонхорн или сами хтэрры!