пара. Принц солнечно улыбался, хотя, кажется, это его привычное поведение, но я заметила, что они еще и о чем-то разговаривают в танце. Зоуи была великолепна в своем необычном платье, она будто специально выбирала те па, где можно было покрутиться, расправляя юбку, чтобы лишний раз привлечь внимание к необычному рисунку и переходу цвета. Хотя, почему «будто», она прекрасно умела смотреть на себя со стороны и отмечать, какие ее образы получают больше всего восхищенных взглядов. Наверное, в нашем мире она была бы блогером или актрисой, для модели ростом не вышла. Благодаря тому, что после моего появления мы сменили диету, ее лицо стало более точеным, фигура лишилась легкой отечности, отчего она начала напоминать изящную статуэтку, а корсет платья и правильный крой подчеркивал все выдающиеся достоинства фигуры.

Я глянула на Флоренс — та, как и обещала, стояла подле Дейзи, девушки оживленно болтали. Трис опять танцевала, кавалер ее был постарше, лет двадцати пяти на вид, но уже с легкими залысинами. Ванесса представила его как старшего сына какого-то виконта. Он был худ и высок и смешно подпрыгивал, высоко задирая колени, но Трис и рядом с ним блистала, не обращая внимания на технические ошибки партнера.

Наконец, я смогла немного расслабиться и самой отдаться танцу. Взглянула в глаза Грегори — он смотрел на меня с какой-то понимающей улыбкой, будто знал, где все это время были мои мысли, хорошо что натренированное тело Матильды само следовало нужным шагам. Даже стало немного стыдно, что потанцевать пошла, а внимание где-то там, в семейных делах. Все, можно уже, наконец, расслабиться, сказка уже пошла по правильному сценарию. Теперь влюбленность-предложение-свадьба для Зоуи, все как полагается. И можно хоть на пару минут забыть обо всем, смотреть только в глаза своему партнеру, выбросив из головы мысли о прошлом и о будущем.

Ванесса такая смешная со своими рассуждениями о браке и детях. Я в этом мире мимолетная путешественница, все эти шансы для меня уже упущены давно. Одинокая старость в моем мире — вот что меня ждет. И я уже давно с этим смирилась. Поэтому могу расслабиться. «Не жили хорошо, нечего и начинать», — как говорится.

Отчасти я поэтому и понимаю сказочную Золушку. Она тогда на один вечер пришла на бал, вырвавшись из плена кладовок, чердаков, метел, золы и пыли. И была так счастлива, что могла жить одним мгновением, на полную катушку наслаждаясь балом. У нее не было никаких планов на принца, как у всех окружающих дам, она просто радовалась тому, что есть. Мне кажется, это-то в ней принца и покорило, девушка, которая ничего не ждет, не тянет, а просто сама наслаждается праздником, выглядит очаровательно.

Я и сама как та Золушка, только избавилась не от работы служанки, а от старого тела, болезней и постылого одиночества. В этом мире я почувствовала себя подругой, мамой, наставницей, вновь молодой привлекательной женщиной. И я была бесконечно благодарна за это всем, кто меня окружал.

Я посмотрела на Грегори, и он неожиданно смутился:

— Что-то не так?

— Нет, — улыбнулась я, — просто я счастлива. Спасибо тебе.

— За что?

Пожала плечами. Этого не объяснишь. За то что его рука аккуратно сжимает мои пальцы, за то, что его глаза смотрят с нежностью, за то что сердце бьется с восторгом, а ноги сами собой пускаются в пляс, за то что самой не хочется отводить взгляда от его лица. И даже хочется по-хулигански утащить его за какую-нибудь колонну и припасть к изогнутым в улыбке губам в поцелуе. Уверена, он удивился бы безмерно и сказал бы что-нибудь отстраненно-вежливое. Или ответил бы на поцелуй, прижал к себе на миг? Кто знает. Жаль, что так рисковать нельзя, у меня девочки. Но помечтать-то можно. Мечтать и наслаждаться моментом, забыв на миг обо всем на свете.

— О чем вы думаете, прекрасная маркиза? — с улыбкой спросил Викторф.

Я покраснела, прямо почувствовала, как щеки потеплели. Неужели он что-то заметил? Я слишком пялилась на его губы? Стыд-то какой! Тоже мне приличная женщина!

— Ни о чем, просто наслаждаюсь танцем, — постаралась изобразить максимально невинный вид, у Зоуи научилась. И еще ресничками потрепетать и стрельнуть глазами на него — сработало?

— Да... нет... конечно... простите, глупый был вопрос, — смутился Викторф и я заметила, что его выбритые щеки тоже чуть покраснели.

— Ничего не глупый! — возмутилась я.

И мы продолжили танцевать, пряча друг от друга глаза и краснея, словно шестнадцатилетние юнцы. Глупо как! И в голову, как на зло, никаких новых идей не приходит, о чем заговорить. И в то же время между нами это смущение повисло, будто общая тайна, сближая, потому что руки продолжили прижимать, поддерживать, с трудом отпуская, когда нужно было разойтись по рисунку танца.

Наконец, прозвучал последний аккорд музыки, пары начали расходиться, мы замерли в финальных па, не спеша возвращаться к привычным ролям.

— Нужно идти, — тихо шепнул Викторф, сжимая мою руку.

— Да, — выдохнула я, не отводя взгляда от его глаз.

— Это был чудесный танец.

— Да, — я смотрела на него, и мне хотелось, чтобы прозвучало что-то еще, что-то, что все изменило бы...

— Быть может, мы повторим?..

— Конечно, — улыбнулась с облегчением.

Момент прошел, мне вновь нужно было возвращаться в роли приличной дамы и матери юных дебютанток. Вокруг сновали туда-сюда леди и лорды, от разноцветных платьев зарябило перед глазами, я попыталась сориентироваться, пытаясь понять, куда нам нужно идти. Наверное, девочки меня уже потеряли.

Грегори уверенно взял меня под руку и повел наискосок через зал. Я нашла взглядом королевские троны и поняла, что направление верное. По дороге нас несколько раз останавливали, здороваясь с герцогом, отвешивая комплименты мне и дочерям. И хотелось скорее вернуться к девочкам, и в то же время люди все нужные и важные, нельзя их оскорблять невниманием, приходилось улыбаться и запоминать, тем более, что среди дам были те, что тихонько высказывали заинтересованность в косметике и макияже.

Наконец, мы смогли преодолеть эти препятствия и добраться до противоположной стороны зала, взгляд немедленно выцепил обеспокоенную Флоренс в синем. Рядом с ней почему-то стояло высокий мужчина, которого я запомнила как кавалера Патрисии.

Когда я подошла, он отрывисто поклонился:

— Простите, миледи, я взял на себя ответственность, когда принял руку вашей дочери, ведя ее на танец, поэтому должен был подойти и...

— Где Патрисия? — прервала