– Жеви, – позвал он слабым хриплым голосом,сел и несколько минут пытался сфокусировать зрение. Это ему никак не удавалось.Жеви не отвечал. Болело все – мышцы, суставы, кровь стучала в висках. Шею игрудь покрыла зудящая сыпь, которую Нейт стал остервенело скрести, пока не расцарапалкожу. От запаха, исходившего от собственного тела, его тошнило.

Фермер с женой провожали Жеви на берег. У нихне оказалось ни капли горючего, и это вызвало у гостя раздражение.

– Как вы, Нейт? – спросил он, забираясь влодку.

– Умираю, – слабо выдохнул тот.

Жеви ощупал его лоб, потом осторожно потрогалсыпь на груди.

– Жар у вас прошел.

– Где мы?

– На Кабиксе. Но Уэлли здесь нет. Наш корабльзатонул во время шторма.

– Везение продолжается, – заметил Нейт ипоморщился от боли, которая стрельнула в голову. – А где Уэлли?

– Не знаю. Продержитесь до Корумбы?

– Предпочитаю умереть.

– Ложитесь, Нейт.

Они отплыли от берега, на котором безответномахали им вслед фермер с женой.

Нейт решил немного посидеть. Ветер приятноовевал лицо. Но очень скоро ему снова стало холодно. По груди побежали мурашки,и он осторожно залез обратно под брезент, заставил себя помолиться за Уэлли,однако через несколько секунд забылся. Он никак не мог поверить, что подхватилмалярию.

Хэрк продумал обед во всех деталях. Егоустроили в кабинете ресторана отеля “Хэй-Эдамс”. На столе стояли устрицы ияйца-пашот, икра и семга, шампанское и коктейли “Мимоза”. К одиннадцати всебыли в сборе и тут же набросились на “Мимозу”.

Хэрк заверил их, что эта встреча чрезвычайноважна. Провести ее нужно в конфиденциальной обстановке, потому что он нашелсвидетеля, который поможет им выиграть дело.

Были приглашены только адвокаты детей Филана.

Жены пока не опротестовали завещание, да и неособенно рвались сделать это. У них было слишком мало шансов на успех. СудьяУиклифф намекнул адвокату одной из бывших супруг Филана, что не расположенблагосклонно смотреть на их участие в деле.

Обоснованно или необоснованно, но шестеродетей, не теряя времени, опротестовали завещание. Все шестеро очертя головубросились в драку, имея одинаковые претензии: подписывая последнее завещание,Трой Филан страдал душевным расстройством.

На обеде было разрешено присутствовать неболее чем двум адвокатам от каждого претендента на наследство, а лучше – поодному. Хэрк представлял Рекса в одиночестве.

Уолли Брайт тоже был один, он защищал интересыЛиббигайл. У Рэмбла вообще имелся только один адвокат – Йенси. Грит отстаивалпозицию Мэри-Роуз. Миссис Лэнгхорн, бывший профессор юриспруденции, былаадвокатом Джины и Коуди. Трой-младший после смерти отца успел сменить триюридические фирмы. Его теперешние поверенные работали в фирме, насчитывавшейчетыре сотни сотрудников.

Как новички в этом тесном содружестве, онипредставились:

Хемба и Хэмилтон.

Закрыв дверь, Хэрк коротко изложилприсутствующим биографию Малколма Снида, человека, с которым встречался теперьчуть ли не каждый день.

– Он служил у мистера Филана тридцать лет, –серьезно говорил Хэрк, – и, вероятно, помогал ему писать последнее завещание.Он, похоже, может засвидетельствовать, что в тот момент старик был явно не всебе.

Новость удивила адвокатов. Хэрк несколькосекунд наблюдал за их счастливыми лицами, потом продолжил:

– Но он может и сказать, что ничего не знал орукописном завещании и что мистер Филан в день смерти был в абсолютно здравомуме.

– Сколько он хочет? – без обиняков спросилУолли Брайт.

– Пять миллионов долларов. Десять процентовсейчас – остальное после достижения соглашения.

Гонорар Снида ничуть не обескуражил адвокатов.На кону ведь такая ставка! В сущности, его претензии можно было даже назватьскромными.

– У наших клиентов денег, разумеется, нет, –сказал Хэрк. – Поэтому, если мы хотим купить его показания, придетсяпозаботиться о деньгах самим. Если за каждого из наших клиентов будет внесенопо восемьдесят пять тысяч, мы сможем подписать соглашение с мистером Снидом.Уверен, что с помощью его показаний мы либо выиграем дело, либо заключимвыгодное соглашение.

Суммы, которыми располагали присутствующие,колебались в очень широком диапазоне. На счете конторы Уолли Брайта не былоничего. У него самого – только долги. На другом конце спектра находилась фирма,где работали Хемба и Хэмилтон. Партнеры – владельцы этой компании зарабатывалипо миллиону в год.

– Вы предлагаете, чтобы мы оплатили ложныепоказания? – надменно спросил Хэмилтон.

– Мы не знаем, ложные ли они, – ответил Хэрк.Он подготовился к любому вопросу. – И никто не знает. Мистер Снид находилсянаедине с мистером Филаном. Других свидетелей нет. Правда будет такой, какойзахочет сделать ее мистер Снид.

– Это звучит сомнительно, – добавил Хемба.

– У вас есть идея получше? – огрызнулся Хэрк.Он приканчивал четвертую “Мимозу”.

Хемба и Хэмилтон представляли крупную фирму ине привыкли пачкать руки в грязи. Не то чтобы они или им подобные были чуждыкоррупции, но их клиентами являлись солидные корпорации, которые использовалидля официального подкупа лоббистов, когда речь шла о заключении выгодныхправительственных контрактов, и прятали деньги в швейцарских банках на счетахзарубежных тиранов – все с помощью своих доверенных адвокатов. Они,естественно, смотрели сверху вниз на неэтичные сделки.

– Не уверен, что наш клиент на это пойдет, –заявил Хэмилтон.

– Ваш клиент будет прыгать от радости, –возразил Хэрк. Разговоры об этике применительно к Трою-младшему были смешны. –Мы знаем его лучше, чем вы. Вопрос в том, согласитесь ли вы.

– Вы предлагаете, чтобы мы, адвокаты, авансировалисвидетелей пятьюстами тысячами долларов? – уточнил Хемба.

– Именно, – подтвердил Хэрк.

– На это наша фирма никогда не согласится.

– Тогда вашу фирму скоро отставят, – встрялГрит. – Имейте в виду, что она – четвертая за последний месяц.

Приходилось признать, что Трой-младший ужепригрозил им увольнением. Респектабельные адвокаты притихли и стали слушать.Речь опять держал Хэрк: