Сколько лет живёт мир-кольцо?

Как давно в прежней реальности Ракс подняли мятеж, как давно последние из прежнего человечества запустили свой проект, как соотносятся временные потоки? Без знаний Ракс и Стирателей этого не понять, быть может, прошло всего несколько лет («Значит – тысячи лет мира-кольца», – шепнул Горчакову внутренний голос). А может быть, и сотни тысяч, но это вряд ли, они бы уже развились настолько сильно, что выбрались бы из симуляции и смели всех противников.

Ибо Горчаков не сомневался – больше всего на свете те люди жаждут мести.

Пожертвовавшие физическими телами, выбирающиеся наружу лишь в виде аватаров в своих разномастных кораблях, все эти годы, века, эпохи они мечтают лишь об одном – вернуть всё назад. А если вернуть не удастся – то начать всё заново.

Горчаков не знал, откуда в нём эта уверенность.

Может быть, это сродни способностям навигатора, рассчитывающего путь в гиперпространстве? Или гениальному озарению учёного, внезапно постигающего природу мироздания? Или словам предсказателя, во тьме Средних веков рассуждающего о ядерном оружии и полётах на Луну?

Он вдруг снова вспомнил тёмный туннель из ничто, пролегавший вне всего – и себя, застывшего на броне корабля, видящего сквозь непроглядную тьму, ощущавшего всю свою жизнь как единый неразрывный поток… в прошлом и будущем…

– Командир!

Горчаков посмотрел на встревоженное лицо Гюнтера.

– Я задумался, – ответил он и попытался улыбнуться. – Лючия, ты согласна с нами? Симуляция вовсе не наш мир. Симуляция – Лисс, мир-кольцо, добрые Стиратели, вычищающие умирающие миры. Это остаток прежнего человечества.

– Воспалившаяся плоть реальности, в которую впилась заноза, гнилая щепка из прошлого… – пробурчал Соколовский.

Горчаков удивлённо посмотрел на него. Доктор никогда не злоупотреблял такими врачебным аналогиями.

– Что? – с вызовом спросил Лев. – Да, я решил сказать что-нибудь странное. Нехарактерное. Чтобы доказать, что я никакой не искин, Matko Boska!22

– Тогда уж скажите что-то совсем нехарактерное, – посоветовал Бэзил.

– Kurwa mać! Pierdolę cie! Chuj ci w oko!23 – воскликнул Соколовский.

– О, вот это как раз вполне характерно, – усмехнулся Бэзил.

Как ни странно, это вполне разрядило обстановку. Горчаков снова посмотрел на Лючию.

Девушка думала.

– Наверное, вы правы, – сказала она. – Для меня. Но та я… Лючия-два… она не верит. Она не согласна. Она пытается вырваться, пытается повлиять на электронные цепи вокруг… Не беспокойтесь, пока я её держу.

– Как ты… то есть извини, как она, вообще могла управлять электроникой напрямую? – воскликнул Горчаков.

Лючия пожала плечами. Зато ответил Ауран.

– Вы даже не представляете командир Горчаков, сколько возможностей скрыто в человеческом мозге…

Послышалось ли Валентину, или в голосе Фло и впрямь прозвучало что-то вроде зависти?

– Фло, – сказал он. – Вы сможете доставить меня и Лючию на поверхность планеты?

– Я? – удивился Ауран.

– У нас больше нет рабочих челноков, – пояснил Валентин. – Ракс не озаботились восстановлением десантного бота. Ваш луч, которым вы воспользовались…

– Изначально разработан для перемещения живых объектов на небольшие расстояния, – сказал Фло.

– Вроде как зависнуть над уединённой фермой и втянуть в корабль спящего мальчишку? – неожиданно дерзко спросил Тедди.

Ауран задумчиво посмотрел на системщика. Сказал:

– Не предназначен для переноса массы менее пятидесяти килограммов. Так что либо взрослого человека, либо, к примеру, корову. Похищение детей – это наветы и клевета, как и сексуальное насилие над женщинами. Нам, знаете ли, вообще нечем…

– И всё-таки? – спросил Горчаков, опередив Тедди, явно собиравшегося продолжить разговор. Неужели в его семейной истории есть легенды о похищении инопланетянами?

– Можем попробовать, – сказал Фло. – Не более трёх биологических объектов. И забрать обратно сможем не сразу, а лишь когда наш корабль приблизится к поверхности.

– Обратно мы можем вернуться на катерах.

– Вы хотите высадиться возле точки выхода?

Горчаков кинул взгляд на экран, откуда смотрели Криди и Ян.

– Да.

– Если речь идёт о трёх объектах, то я настаиваю на своём участии. – Мэйли подошла к Горчакову. – Вы считаете, в этом вообще есть смысл? Если выход – путь в симуляцию, то что мы сможем сделать?

Валентин пожал плечами.

– Не знаю. Но почему-то думаю, что мы там нужны.

– Командир Горчаков, могу я попросить вас уделить мне несколько секунд приватного разговора? – спросил с экрана Марк.

Валентин посмотрел на Фло. Тот кивнул:

– Нам всё равно потребуется несколько минут для настройки.

Чувствуя себя довольно неловко, Горчаков вышел из рубки и закрыл дверь. Спросил:

– Ну что ещё, Марк? Ты нашёл какую-то ошибку в моих предположениях? Не советуешь идти? Подозреваешь Лючию?

Экранов здесь не было, поэтому Марк ответил лишь голосом из ближайшего динамика.

– Насчёт Лючии я вынужден доверять мнению Ауран. Но они большие специалисты по человеческому сознанию… Нет, командир Горчаков. Меня смущает другое. Ваши рассуждения логичны, я пришёл к таким же выводам. Но к ним обязаны были прийти и Ракс. Они, как вы понимаете, куда интеллектуальнее меня. Считать умеют, существование остатков прежнего человечества всегда допускали…

– Чёрт, – Горчаков вздохнул и потёр лоб. – Да, ты прав. Но что тут поделать? Даже если они отправили нас с какой-то целью…

– К примеру, с целью доставить в виртуальный мир Стирателей Первую-отделённую… – вкрадчиво сказал Марк.

Горчаков не выдержал и грубо выругался. Потом уже спокойнее сказал:

– Это тем более обязывает меня идти.

– Ксения не член экипажа, – сказал Марк. – И даже не совсем человек.

– Ты тоже не совсем человек и не совсем член экипажа, – напомнил Горчаков. – Извини уж.

– Всё нормально. И всё-таки? Дело в том, что она очень красивая женщина?

Горчаков подумал мгновение.

– Нет. Наверное, дело в том, что кто здесь человек и кто под моей ответственностью – решаю только я сам.