Вечером он вылетел в Москву, чтобы начать свое расследование.

Утром ему позвонил Муса Халил. Адвокат был уже в Москве. Онуже знал о возвращении в Москву Дронго.

– Вы поговорили с нужным вам человеком? – уточниладвокат.

– Да, я успел заехать в Прагу.

– Не забудьте предоставить мне копии ваших билетов, чтобы мымогли их оплатить, – предложил пунктуальный адвокат.

– Если вы будете требовать от меня столь доскональныхотчетов, то боюсь, что я стану думать только о копиях моих счетов, а не обуспехе дела. Давайте договоримся так. Все, что у меня потом останется, я вампередам. Что не останется, вы поверите мне на слово. Я просто не привык кподобным ненужным процедурам.

– Но отчетность важная...

– Мы договорились, господин адвокат. Сегодня мне предстоитеще одна важная встреча, после которой я собираюсь встретиться с вашимтелохранителем Тауфиком Шукри, который работал с погибшим. Надеюсь, вы еговызвали в Москву?

– Он отсюда никуда не уезжал. Все три месяца живет здесь. Унего нет дипломатического иммунитета, поэтому следователь отобрал у него паспорти ему не разрешают возвращаться в Египет, пока уголовное дело не будетзакончено. Он очень переживает из-за этого, ведь дома у него остались молодаяжена и годовалая дочь, с которыми он не может увидеться.

– Это понятно. Где находится ваш офис?

– На Краснопресненской, кажется, так называется эта улица.

– Я туда приеду сегодня после полудня. Найдите вашегоподследственного.

Он положил трубку. Теперь следовало выйти из дома, чтобыпозвонить нужному человеку. Дронго мог бы нарушить данное Факиру слово и позвонитьсо своего телефона. Но в подобных мелочах он бывал пунктуален. Нельзя даватьслово, если собираешься его нарушить. И в конце концов, важно быть честнымчеловеком прежде всего по отношению к самому себе. Поэтому он позвонилводителю, вызвал свой автомобиль и поехал на один из московских вокзалов, чтобыпозвонить оттуда. За рулем сидеть он не любил. Эта устойчивая привычка возникламного лет назад, еще в Индонезии, где представление об автомобильном движениибыло в те годы достаточно примитивным. И очень укрепилось в Египте и в Индии,где понятия автомобильных правил, кажется, вообще не существовали. С тех пор онпредпочитал пользоваться такси и нанимать водителей для собственных автомобилейво всех странах, где жил. Это было удобно еще и потому, что он мог спокойнодумать в машине, предоставленный самому себе, и не следить за дорогой.

Он вообще не отвечал всем стандартным правилам настоящегодетектива или хорошего разведчика. Не умел хорошо водить машину, почти никогдане злоупотреблял алкоголем, не курил, боялся летать самолетами, хотя побывалпочти во всех странах мира, плохо плавал. К числу его достоинств относилисьинтеллект, своеобразное оригинальное мышление, хорошая физическая подготовка,отменное владение оружием. Кроме того, в отличие от всех известных сыщиков,которые когда-либо существовали в истории мировой литературы и частного сыска,он не был обычным статичным героем, раз и навсегда законсервированным в своихпривычках и пристрастиях. С годами он менялся, и не всегда в лучшую сторону.Изменялись его привычки и пристрастия, он встречался с женщинами и терял их, онприобретал новых друзей и вспоминал ушедших.

Приехав на вокзал, он позвонил по номеру телефона, которыйбыл написан на бумаге «Факира» с поправкой на время Турции, то есть на одну единицуназад, ведь московское время отличалось от турецкого ровно на час. Поэтомуцифры, которые написал Хринюк, нужно было менять каждый раз на единицу. Емусразу ответили, как будто неизвестный ждал его звонка. А может, и ждал. Утакого криминального авторитета, как Хринюк, была масса возможностей, даже сидяв пражской тюрьме, суметь донести необходимую информацию до нужного человека.

– Добрый день, – начал Дронго, – извините, чтобеспокою вас рано утром. У меня к вам привет от Факира.

– Приятно слышать. Как он себя чувствует?

– Мне он не жаловался.

– Значит, хорошо. Он вообще никогда не жалуется. Мы знакомыуже целую вечность.

– Да, он мне сказал. Я хотел бы увидеться с вами.

– Это понятно. Раз он дал вам мой номер телефона. Вы звонитес вокзала? У меня стоит определитель, я знаю серию этих номеров.

– Ваш определитель показывает и звонки с обычных городскихтелефонов? – спросил Дронго.

– У меня новая система, – радостно сообщилсобеседник, – она позволяет мне определять любой телефон, которыйсоединяется со мной. Даже если вы позвоните из другой страны.

– Вы меня убедили. Когда я смогу с вами встретиться?

– Через полтора часа. На Чистопрудном. Вы знаете, где оннаходится?

– Найду.

– Тогда увидимся на месте. Меня легко узнать, мне уже многолет.

Через полтора часа Дронго, приехав на Чистопрудный бульвар,сразу увидел человека, которого он искал. Высокий мужчина в длинном пальто ишляпе со старомодной тростью неторопливо шел ему навстречу. Ему было явно засемьдесят. Вытянутое, продолговатое лицо, серые уже слезящиеся глаза, тонкиегубы. Очень большие уши, прижатые к почти лысому черепу. Неизвестный тоже сразуувидел Дронго, очевидно, признав в нем позвонившего от «Факира» человека.

Они подошли друг к другу.

– Добрый день, – еще раз поздоровался Дронго, непротягивая руки, – вы Георгий Аристархович Изумрудов?

– Во всяком случае, так написано в моем последнемпаспорте, – ответил Изумрудов, – а как мне называть вас?

– Меня обычно называют Дронго.

– Понятно. Я так и думал. Никто другой не сумел быпереиграть моего друга Факира. Есть такой известный гармонист Петр Дранга, онне ваш родственник?

– Вы же знаете ответ на этот вопрос.

– Мне была интересна ваша реакция, – призналсяИзумрудов. – Итак, о чем вы меня хотите спросить?

– У меня разрешение только на одно желание? – уточнилДронго.

– Во всяком случае, я не обещал Факиру, что буду бескорыстнопомогать всем, кого он решит ко мне послать. Итак, чем именно я могу вампомочь?

– В Москве три месяца назад отравили египетского бизнесмена.Его нашли мертвым в своей квартире. Эксперты установили, что он был отравлен.

– Вилаят Ашрафи, – сразу сказал Изумрудов, – яслышал об этом преступлении. Довольно интересное дело. Очевидно, его отравилигде-то в другом месте, а домой он вернулся умирать. Так, во всяком случае, яслышал.

– Факир успел сообщить вам об этом деле? – изумленноспросил Дронго. – Или вы действительно знаете все, что происходит вМоскве? Неужели такое возможно? Если бы вы сейчас мне не сказали, я бы неповерил.