Наступил третий день Недели моды в Нью-Йорке. Это один из самых важных дней, так как свои коллекции обычно показывают такие дизайнеры, как Прабал Гурунг[11], Александр Ванг и Джозеф Альтузарра[12]. Для меня это часто напряженный рабочий день, так как надо побывать на шоу и написать о том, что произошло (точнее говоря, отчаянно желая, чтобы что-то произошло, так как обычно ничего достойного описания не происходит, просто кучка людей сидит в зале и наблюдает, как высокие худые девушки ходят взад и вперед и на них что-то надето). В любом случае у меня оставалось мало времени на подготовку собственного наряда.

Первым в третий день, как правило, устраивает большой показ Прабал Гурунг. Это поистине потрясающий человек, который помнит всех и всегда максимально доброжелателен без притворства. В тот год перед шоу я, как и критик из New York Times Кэти Хорин[13], была в списке тех, кому дизайнер собирался дать интервью за кулисами. Поэтому мне нужно было ждать.

Львиную долю времени на Неделе моды занимает ожидание. Если ты не ждешь за кулисами дизайнера или кого-то из его сотрудников, кто сочтет тебя достойной разговора, то ждешь момента, когда сможешь попасть на площадку, или, сидя на своем месте, ожидаешь начала показа. Большинство показов начинается в среднем на полчаса позже.

Отчасти потому, что модели только что вернулись с показа, где им выкрасили волосы жидкой глиной, а веки покрыли красным блеском. Следовательно, весь предыдущий мейкап необходимо снять, чтобы сделать его заново для шоу, которое вам предстоит увидеть. Потом дизайнер должен завершить встречи с важными критиками в области моды, такими как Кэти Хорин, прежде чем закончит одевать моделей, оценит их – и так далее. Также нужно, чтобы публика заполнила пустые места, потому что часто посетители опаздывают, позируя фотографам и не ожидая, что показ начнется вовремя. (Некоторым дизайнерам – их не больше двух – удается начать показ вовремя, потому что все вращается вокруг них, а гости почувствуют себя глупо, если опоздают и пропустят показ.)

К счастью, пока я ждала, наткнулась на Брайана Боя – одного из первых фэшн-блогеров, который одевается почти сказочно и его все время фотографируют. Посвятив его в свои планы, я спросила, что мне следует надеть, чтобы добиться успеха. Сам Брайан Бой взял напрокат несколько красивых дизайнерских вещей, в том числе – цветной топ, который был на нем, чтобы ходить на показы. Помню, он сказал, что одежда в уличном стиле стала такой экстремальной, что в определенный сезон только суперактуальный наряд способен привлечь внимание фотографа, если только ты уже не стала знаменитостью стритстайла. Каков же суперактуальный наряд? Ну, возможно, «от-кутюр» – самая дорогая одежда в мире, вещи ручной работы, сертифицированные Синдикатом высокой моды.

То есть одежда, которую мы сейчас видим на подиуме, но в следующие несколько месяцев она не появится в магазинах. Я впала в отчаяние. Платья прямиком с подиума мне не достанутся, потому что я, как вы помните, не Мадонна. Как же превратиться в пародию на уличный стиль, не поставив себя в неловкое положение, появившись, скажем, в бюстгальтере из кокоса и легинсах? Возможно, это был единственный для меня способ выглядеть необычно.

Как раз когда Гурунг закончил болтать с Кэти, на площадку выскочила стилист и дизайнер Рэйчел Зоуи, работающая со знаменитостями. Что ж, имени Рэйчел Зоуи не было в списке тех, кто был допущен за кулисы, но, как я помню, в том сезоне ей была предоставлена полная свобода заходить туда, куда хочется. Ей не требовались многочисленные бейджи, браслеты и допуски уровня Хогвартса, необходимые таким плебейкам, как я, чтобы попасть за кулисы и выполнить свою работу.

На Рэйчел Зоуи был черный костюм с расклешенными брюками и золотой браслет из нескольких цепочек, неизменные огромные солнцезащитные очки, а на шее висел бейдж компании QVC (в том сезоне она демонстрировала свою линейку для бренда QVC и для этого должна была носить бейдж). И хотя бейджи – это смерть наряда для большинства незнаменитых людей, ее, вероятно, все равно сфотографировали. Но это возможно только в том случае, если вы расцветающая икона стиля с каноническим образом и собственным шоу на канале Bravo.

Гурунг ускользнул от Кэти, чтобы поздороваться с Зоуи, которая очень торопилась вернуться в QVC. Зоуи заслужила его расположение, так как одевала своих клиенток (Деми Мур, Кейт Хадсон) в созданные им вещи в ту пору, когда он был практически неизвестен. Их любовь, какой она предстала в тот день, это любовь двух людей в отношениях на расстоянии, которым хочется сделать это сразу, как только они увидят друг друга. Зоуи приветствовала Гурунга восклицаниями, хихикала, без конца повторяя «О БОЖЕ МОЙ», и повизгивала. Он вел себя так же; словно в оргазме, они выкрикивали имена друг друга. Гурунг, приобняв Зоуи, оторвал ее гибкое тело от пола, она обхватила его ногами за талию, и снова было много хихиканья, визга и показухи. Я с удовольствием наблюдала за происходящим, хотя все это подействовало на меня таким образом, что я почувствовала себя ничтожеством. К тому же несколько людей в наушниках не подпускали меня к стойкам, на которых висела одежда в прозрачных мешках. Кэти и Рэйчел Зоуи было позволено пройтись между стоек, а мне нет, потому что я, как ребенок, все утро жевала батончики с гранолой и мои руки были неприемлемо липкими и опасными для платьев! (Шучу, я бы никогда не допустила, чтобы представители мира моды увидели меня жующей. За кого вы меня принимаете?)

– Покажи мне ВСЕ!!! – попросила Рэйчел в порыве искреннего восхищения. Их руки затрепетали; и Гурунг принялся одно за другим показывать ей платья, висевшие на стойках. Они шли вдоль стоек, он объяснял, а она ахала и восклицала так, словно ставила точку после каждого слова: «О. Боже. Мой. Это. Так. Потрясающе. Я. Даже. Не могу. Прикоснуться. К. Фиолетовому». Окружающие вели себя так, будто не были захвачены действом, но в этот момент центр жизни был именно здесь. Лишь Кэти обменялась с Рэйчел любезностями, но не стала обнимать ее и отрывать от пола, так что у Рэйчел не появилось возможности обхватить ее ногами за талию. В общении между ними не было ничего напоказ, потому что когда разговаривают две женщины, они не могут вести себя как малыши в детском саду. Но когда женщина общается с мужчиной-геем, годы развития и взросления можно просто-напросто выбросить в окно.