При этих словах наступило некоторое оживление. Всепереглянулись, заерзали на своих местах. Последняя фраза многих удивила.

— Простите нас, сэр Энтони, — сказал,переглянувшись с Хеккетом, Важевский, — нам не совсем понятны ваши слова.Что значит, кто убил Роберта? По-моему, все знают, что Роберта застрелила еговозлюбленная, мать мальчика.

— Нет, — строго ответил старик, — это не так.Мистер Доул, я прошу вас рассказать присутствующим о вашем расследовании.

Семеро экспертов повернулись, чтобы взглянуть на сидевшего скраю, ближе к старику, Мишеля Доула. Несмотря на свой возраст, он выгляделсовсем неплохо для семидесяти лет. Доул кивнул сэру Энтони и, глядя передсобой, начал говорить:

— Сэр Энтони Чапмен не поверил в официальную версиюслучившегося убийства и спустя два года после рождения мальчика попросил менярасследовать обстоятельства гибели Роберта Чапмена. Мне удалось установить, чтомистер Роберт был застрелен в своем имении, в Ричмонде.

Доул говорил сухим ровным тоном, словно читал лекциюсобравшимся. Его лицо не выражало никаких эмоций.

— Мне удалось установить, что его возлюбленная никогдане бывала в Ричмонде. Они встречались только в Лондоне. Неожиданно она получилакакое-то сообщение, которое заставило ее бросить все дела и приехать в Ричмонд.Ее подруги помнят, что она вела себя как человек, с трудом сдерживающий своиэмоции. Врачи подтвердили, что она была истеричкой, простите меня, сэр Энтони,но я должен отметить и этот факт.

— Продолжайте, — прохрипел старик.

— Она приехала в имение, ворвалась в комнату мистераРоберта, и там произошла трагедия. Вернее, все услышали выстрел. Когда вкомнату вбежали люди, она держала в руках ружье и кричала от ужаса. Робертлежал на полу. Эксперты определили, что смерть наступила мгновенно. Однако яобратил внимание на некоторые детали, которые следователю показалисьнесущественными. Во-первых, ружье. Это было старинное ружье, и обращение с нимтребовало определенных навыков, которых у несчастной женщины не могло быть. Нопредположим, что выстрел раздался случайно. Такое иногда бывает.

Тогда я обратил внимание еще на один факт. Меня смутилисобаки, которые были в имении. У мистера Чапмена — превосходные экземплярыгончих псов. Так вот, они бросились в комнату после выстрела, когда туда ужеспешили люди. К счастью, собак отогнали. Вы меня понимаете, господа? В тотмомент никто не обратил внимания на этот факт, а ведь кабинет Роберта Чапменанаходился на первом этаже. На первом этаже, — подчеркнул мистерДоул, — тогда как животные были в момент выстрела на втором этаже.

Дронго и комиссар Брюлей переглянулись.

— Она ни разу не была в имении, — вспомнил Дронго.Комиссар согласно кивнул. Оба подумали об одном и том же.

— Вот именно, — подчеркнул Доул, — еслисобаки почувствовали чужого, а они должны были почувствовать его, то несчастнаяженщина не смогла бы добраться до комнаты Роберта Чапмена и успеть выстрелить.Животные же отреагировали на присутствие постороннего только после выстрела.После, господа. Из этого я сделал вывод, что, во-первых, стрелявший был кем-тоиз людей, уже бывавших раньше в имении, или, еще точнее, работавших там. Этобыл знакомый человек, на присутствие которого животные не реагировали. И второйвывод — несчастная Маргарет не была убийцей Роберта Чапмена. Она ворвалась вкомнату после выстрела и, увидев отца своего ребенка умирающим на полу, отрастерянности схватила ружье. Очевидно, шок был слишком сильным. К тому же онабыла на седьмом месяце беременности. Плюс некоторая истеричность ее характера.После выстрела прошло несколько секунд, и, когда люди ворвались в кабинет,собаки сбежали со второго этажа. Но слишком поздно: Роберт Чапмен был ужемертв. А у матери его ребенка начались преждевременные роды.

— Интересная сказка, — заметил раздраженно УордХеккет. — Однако для того, чтобы мы поверили в эту историю, нужныконкретные доказательства. Кто может подтвердить, что собаки не почувствоваличужого человека сразу, как только она вошла в дом? Еще до выстрела? У вас естьдоказательства? Кто ваш свидетель?

— Я, — громко сказал Стивен Чапмен, молчавший досих пор. — Обе собаки были со мной, — добавил он, — и я точнопомню, что они начали нервничать только после выстрела. После, а не до, —подчеркнул он. — Мой кабинет находится на втором этаже, но присутствиепостороннего они бы сразу почувствовали.

— Значит, мы должны сделать вывод, что стрелял кто-тоиз живущих в вашем имении? — спросил Важевский. У него были редкие темныеволосы, небольшие усы и нос, торчавший, словно кнопка, на его круглом лице.

— Вот именно, — ответил сэр Энтони, — ещемесяц назад я мог сомневаться в точности расследования, проведенного мистеромДоулом, но когда три недели назад попытались убить моего правнука, я понял, чтовсе совпадает. И теперь я точно знаю, что убийца Роберта пытался убить и егосына. И я хочу знать, кто и зачем это сделал!

— А почему не был слышен первый выстрел? — уточнилВажевский.

— Мы проверили ружье, — пояснил Доул, — иоказалось, что старое ружье было хорошо смазано и стреляло не с таким грохотом,как можно было ожидать.

Выстрел скорее напоминал громкий щелчок. Но до того как вкабинет попала Маргарет, у Роберта играла громкая музыка. Это и насторожиловсех находившихся в доме. Музыка смолкла, и раздался выстрел, после чеговорвавшиеся в кабинет люди увидели несчастную женщину с ружьем в руках, почтизадыхавшуюся от ужаса.

Наступило молчание. Дронго взглянул на остальных. Комиссарсидел нахмурившись. Людвиг Квернер чертил геометрические фигуры. Кодзи Симуразакрыл глаза, пытаясь разобраться в происходящем.

— Почему вы пригласили именно нас? — спросилВажевский.

Сэр Энтони взглянул на сына, словно разрешая ему говорить.Стивен кивнул в знак согласия.

— После случившегося три недели назад мы решили еще разпроверить все бумаги Роберта, — сурово произнес Стивен Чапмен, — инашли среди его записей восемь фамилий. Ваших фамилий, господа. За несколько днейдо своей смерти он выписал восемь фамилий, намереваясь обратиться к кому-то извас. Возможно, что он обратился. Но возможно, что и не успел. В любом случае мыпосчитали этот факт достаточно интересным и решили найти вас и пригласить вДартфорд.

Эксперты молчали. Очевидно, каждый из них обдумывалсложившуюся ситуацию. Сэр Энтони решил, что должен снова взять нить разговора всвои руки.

— Ребенка мы отправили в Шотландию под надзор моегобрата, — прохрипел он, — но всех, кто находился в нашем имении три годаназад, в момент смерти Роберта, и три недели назад, когда Провидение спаслонашего мальчика, мы собрали в Дартфорде. Это наш повар Арчибальд и двегорничные, они живут сейчас в отеле. Логично предположить, что яд мог подложитьповар, но именно поэтому я так не думаю. Он работает у меня уже двадцать слишним лет. Две горничные — Альма и Линда. Первая работает в нашей семье тожемного лет, кажется, больше двадцати. Вторую мы взяли четыре года назад. Онаприехала из Шотландии.