«…тоже наследники! – с середины фразы Конни услышала Тильду Ван Хуттен – Почему бы и нет? Девочка показалась мне очень толковой»

«Да-да, Тильда, – отвечала ей уверенным и ровным тоном Амандин Тенебрис, – ключевое слово здесь «показалась». Вне всяких сомнений, госпожа Маршан весьма мила и приветлива, она способна создать о себе приятное впечатление. Но это отнюдь не признак ума. Мы поговорили с ней недолго наедине, и этого было достаточно, чтобы сделать соответствующие выводы. Или вы ждёте каких-то управленческих решений от детей этого прелюбодея и пьяницы Яна Маршана?»

«Амандин, перестань» – еле слышно, почти полностью утонув в звуках музыки, буркнул мужской голос. Было похоже на померанского шпица из бертового сна – Эдгара Тенебриса.

«Нет-нет, я же не говорю, что она плохая или полная дура! Девочка – сладкий ангелочек, но для разговоров о делах совета этого недостаточно. Нужен опыт, острый ум и определённый багаж знаний…»

«Прямо как у вас, когда вы вступили в совет, тётушка? Сколько вам тогда было? Двадцать четыре-двадцать пять?» – громче других прозвучал внушительный тембр Виктора на записи. С мгновение дама молчала.

«У меня было прекрасное образование, дорогой…» – наконец выдала она с достоинством, но тоненький голос Тильды Ван Хуттен вдруг заставил её осечься:

«Констанция училась в Сорбонне, насколько мне известно»

На записи вновь повисло молчание, и, если бы Конни чётко не слышала на заднем плане звон бокалов, стук каблуков и лёгкие джазовые мотивы, то решила бы, что на этом всё и закончилось.

«И она Ди Гран» – добавила Тильда коротко, решив, видимо, добить собеседницу.

«Вот как? – безупречный ровный тон Амандин вдруг дал трещину, а затем дама негромко рассмеялась. – Милая простушка Тильда. Сразу видно, ты не очень сильна в юридических вопросах. Ведь на свете остался лишь один живой Ди Гран, и это Виолетта. А эти симпатичные белокурые близнецы, как бы они не обозвали себя в паспорте, вовсе не Ди Граны. Они Маршаны. Август, да упокоит Господь его душу, поступил очень милосердно, включив их в завещание, но давайте будем объективны – прямыми наследниками они не являются. Если же Констанция и Адальберт захотят участвовать в деятельности островного совета, то мы можем официально зарегистрировать побочную родовую линию Маршанов наравне с Тенебрисами, Ван Хуттенами и прочими»

«Ты прекрасно знаешь, что это займёт годы!»

«Зато это будет честно по отношению ко всем» – было слышно, что госпожа Тенебрис победно улыбается, и на том запись прервалась.

– Вуаля! – чуть подкинув телефон в воздух и ловко поймав его, выпалил Виктор. – И вот вы уже и не Ди Граны. Весело, правда?

– И ведь формально она права, – задумчиво протянула Конни, анализируя услышанное, – Но…

– Но Август включил вас в завещание отнюдь не милосердия ради, Констанция. Он боялся, что некоторые могут воспользоваться пассивным образом жизни Виолетты, и в островном совете не останется представителей его семьи. Кто бы что ни говорил, но вы с Адальбертом – его ближайшая родня и последние диграновские родственники Виолетты. Вы и внешне гораздо большие Ди Граны, чем все прочие представители побочных линий.

– Почему он боялся за Виолетту? Он не доверял Амандин?

– С каждым годом он доверял ей всё меньше и меньше, а в последние месяцы своей жизни он вдруг удивил островной совет неожиданной затеей, – на последней фразе Виктор азартно улыбнулся и с заговорщицким видом огляделся по сторонам. Эта его игра на мгновение повеселила Конни, заставляя отвлечься от неприятных слов госпожи Тенебрис.

– Что ещё за затея? – с интересом спросила девушка.

– В городе Сальтхайме есть независимая аудиторская компания «Горман Аудит». Насколько мне известно, Август за пару месяцев до своей смерти обратился в эту компанию с заказом на аудиторскую проверку всей деятельности островного совета. Он также поставил компании условие – результаты проверки отдать ему лично в руки, либо лично им назначенному доверенному лицу.

– И каковы были результаты?

– Неизвестно. Они так и не были обнародованы. И тут возможен лишь один вариант из двух: либо проверка не показала ничего особенного, что бывает крайне редко…

– …либо Август скончался ещё до того, как документы были доставлены, – догадалась Конни. Виктор кивнул.

– Я понимаю, почему вы не ждали подвоха от Амандин. В конечном счёте, у скромной компании её ярых противников во главе стоит мой отец. А ему очень сложно симпатизировать. Но я уверяю вас, Констанция, в его грубых и неприятных словах нет ни капли фальши – этот человек вываливает на окружающих всё, что думает, не разбираясь в последствиях.

– Дело не в нём, – отмахнулась Конни. – Я знала, что от этой женщины может исходить угроза. Знала с той секунды, как впервые услышала её имя. Просто надеялась, что смогу оттянуть момент столкновения интересов. Мне казалось, я создала впечатление приветливой и безобидной новой знакомой, а вместо этого превратилась для неё в лёгкую мишень. Что ж…пусть так. Быть может, это сыграет мне на руку…

– Вот как? – улыбнулся собеседник. – И каким же образом?

– Не всё сразу, – Конни увильнула от ответа, хитро прищуриваясь. – Как вы там сказали называлась эта аудиторская контора?

– «Горман Аудит»…

– М-м, понятненько. А запись вы мне переслать сможете?

– Только в Линсильве. Здесь совсем нет доступа к сети…

– Констанция! – со стороны замка послышался надрывной зов Ивы. Конни вздрогнула и, почувствовав неладное, быстрым шагом направилась в нужном направлении. Вскоре веснушчатое и покрасневшее от волнения личико девочки показалось из-за розовых кустов. Ловко Ива перемахнула через ограду и, тяжело дыша и потея, почти рухнула в руки хозяйки дома.

– В чём дело, Ив? – обеспокоенно выпалила Конни, оглядывая взъерошенную девчонку со всех сторон. Кудри её торчали во все стороны, а лицо покрывалось всё новыми пунцовыми пятнами. Она явно долго бежала, чтобы доложить какую-то новость.

– Я… к вам… была… я… в городе… – изо всех сил стараясь восстановить дыхание, лепетала Ива, но никак не могла прийти в себя. Рядом с ней вдруг очутился плетёный садовый стул. Его принёс спокойный, как удав, Виктор и усадил на него девочку, настойчиво подтолкнув её в плечо. Затем он протянул ей неизвестно откуда взявшуюся бутылку воды.

– А теперь говори спокойно, – терпеливо наблюдая за тем, как Ива опустошает бутылку, произнёс он. Девочка сделала ещё один крупный глоток, утёрла рукавом платья вспотевшее лицо и кивнула.

– Спасибо. Я бежала от самой Линсильвы.

– Ты с ума сошла? В такую жару? – в ужасе выпалила Конни, разглядывая опалённое солнцем и неестественно побагровевшее девичье лицо. – Что случилось?

– Скандал, – коротко отрапортовала Ива.

– Что за скандал?

– Марка Аткинса арестовали.