— Есть кто дома? — снова позвал я.

Не дождавшись отклика, я прошел до балконной двери ивыглянул на террасу. Со всех сторон вздымались джунгли крыш, башен,водосборников, громоотводов и каминных труб. Не успел я шагнуть на асотею, какпочувствовал прикосновение холодного металла к затылку, раздался характерныйметаллический щелчок взводимого револьверного курка. Мне не пришло в головуничего умнее, чем поднять руки и застыть неподвижно, даже не моргая.

— Меня зовут Давид Мартин. Мне дали ваш адрес вполиции. Я хотел поговорить с вами о деле, которое вы расследовали, когдаслужили в корпусе.

— Вы всегда входите в дом не постучавшись, сеньор ДавидМартин?

— Дверь была открыта. Я стучал, но вы, наверное, меняне услышали. Можно опустить руки?

— А я вам и не приказывал их поднять. Что за дело?

— Смерть Диего Марласки. Я арендую особняк, где онпрожил последние дни. Дом с башней на улице Флассадерс.

Мне не ответили. Зато ствол револьвера по-прежнему твердоприжимался к затылку.

— Сеньор Сальвадор? — окликнул я.

— Я думаю, уж не лучше ли вышибить вам мозги прямосейчас.

— И вам неинтересно узнать мою историю?

Давление револьвера ослабло. Я услышал, как Сальвадор ставиторужие на предохранитель. Я медленно повернулся. Рикардо Сальвадор былимпозантным мужчиной с мрачным лицом, седеющей шевелюрой, светло-голубымиглазами и острым, как иглы, пронизывающим взглядом. Я прикинул, что ему, должнобыть, около пятидесяти, но мало нашлось бы людей вдвое его моложе, ктоосмелился бы перейти ему дорогу. Я проглотил комок в горле. Сальвадор опустилревольвер и повернулся ко мне спиной, возвращаясь в квартиру.

— Прошу прощения за грубый прием, — пробормоталон.

Я прошел вслед за ним до кухни и остановился на пороге.Сальвадор положил револьвер на мойку и поджег одну из горелок на плите бумагойи картоном. Достав банку кофе, он вопросительно посмотрел на меня.

— Нет, благодарю.

— Это единственная приличная вещь у меня в доме,предупреждаю, — сказал он.

— Тогда я составлю вам компанию.

Сальвадор насыпал две полные ложки молотого кофе в кофейник,наполнил его водой из кувшина и поставил на огонь.

— Кто вам рассказал обо мне?

— Несколько дней назад я посетил сеньору Марласку,вдову. Она и обмолвилась о вас. По ее словам, вы — единственный человек,пытавшийся выяснить правду, и это стоило вам службы.

— Можно и так выразиться, наверное, — сказал он.

Я заметил, что при упоминании вдовы в его глазахпромелькнуло волнение, и мне стало любопытно, что же на самом деле произошломежду ними в те печальные дни.

— Как она? — спросил Сальвадор. — СеньораМарласка.

— Полагаю, что скучает по вашему обществу, —осмелел я.

Сальвадор кивнул. Его злость полностью улетучилась.

— Я давно уже не бывал у нее.

— Она убеждена, что вы вините ее в случившемся. Думаю,ей было бы приятно снова встретиться с вами, хотя прошло уже столько времени.

— Пожалуй, вы правы. Мне действительно следовало бынавестить ее…

— Вы можете мне объяснить, что тогда произошло?

Выражение лица Сальвадора вновь сделалось суровым. Оннаклонил голову.

— Что вы хотите узнать?

— Вдова Марласки сказала, что вы никогда не признаваливерсию, согласно которой ее муж наложил на себя руки, и вы находилиобстоятельства его смерти подозрительными.

— Более чем. Вам уже сообщили, как умер Марласка?

— Я знаю только, что, по слухам, произошел несчастныйслучай.

— Марласка утонул. По крайней мере так было написано взаключительном рапорте полиции.

— Как он утонул?

— Существует только один способ утонуть, но об этомпозже. Самое любопытное — где.

— В море?

Сальвадор улыбнулся. Улыбка его была мрачной и горькой, каккофе, начинавший подниматься в кофейнике. Сальвадор вдохнул исходивший отнапитка аромат.

— Вы уверены, что хотите услышать историю до конца?

— В жизни ни в чем не был уверен больше.

Протянув мне полную чашку, он оглядел меня с ног до головы,словно оценивая.

— Догадываюсь, что вы уже побывали у этого сукина сына,Валеры?

— Если вы имеете в виду компаньона Марласки, то старикумер. Я беседовал с его сыном.

— Тоже сукин сын, только характер не тот. Не знаю, чтоон вам порассказал, но ручаюсь, он не признался, что это они тайком устроилитак, что меня выкинули из корпуса, и я превратился в парию, кому даже милостынюникто не подаст.

— Боюсь, он упустил этот момент в своем изложениисобытий, — согласился я.

— Я не удивлен.

— Вы собирались рассказать, как утонул Марласка.

— А вот тут начинается самое интересное, — сказалСальвадор. — Вам известно, что сеньор Марласка, помимо того, что он быладвокатом, ученым и писателем, дважды побеждал в рождественских заплывах впорту, организованных Клубом пловцов Барселоны?

— Как может утонуть чемпион по плаванию? —удивился я.

— Вопрос — где. Тело сеньора Марласки нашли врезервуаре на асотее водосборника в парке Сьюдадела. Знаете это место?

Я проглотил слюну и кивнул. Там я впервые встретился сКорелли.

— Если вы его видели, то представляете, что, когдарезервуар полон, его глубина не превышает метра, по сути, это пруд. В тот день,когда адвоката нашли мертвым, резервуар был полупустым, то есть уровень воды недостигал и шестидесяти сантиметров.

— Чемпионы по плаванию не тонут на глубине шестидесятисантиметров просто так, — заметил я.

— О чем и речь.

— Были другие версии?

Сальвадор горько усмехнулся:

— Для начала сомнительно, что он утонул. Судебный врач,производивший вскрытие, нашел немного воды в легких, но в заключении он указал,что смерть была вызвана остановкой сердца.

— Не понимаю.

— Когда Марласка упал в резервуар, или когда его кто-тотуда толкнул, он был охвачен пламенем. На трупе имелись ожоги третьей степени —на торсе, руках и лице. По мнению судебного врача, тело горело около минуты,прежде чем попало в воду. Следы, обнаруженные на одежде адвоката, указывали наприсутствие какого-то растворителя в волокнах ткани. Марласку сожгли заживо.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы переваритьинформацию.