Вниз, исчезая в еще более глубокой тьме, спускалась каменная лестница.

– Э-э, погодите, нам туда? – спросил Чарли, поглядывая на остальных.

– Ты же не боишься темноты, Чарли? – усмехнулась Комако. – И вообще, что там может быть такое, что способно причинить тебе вред?

– Чарли ничего не боится, – сказал Марлоу.

Комако подняла фонарь, отбросивший на ее лицо кривую тень.

– Это правда, Чарли? – мягко спросила она. – Ты и вправду ничего не боишься?

Мальчик сглотнул комок в горле.

– Есть и другой вход, – раздался голос Рибс. – Настоящая дверь, за поворотом впереди. Но она заперта.

– А ключ у доктора Бергаста, – объяснил Оскар.

– Р-ррр, – недовольно зарычал его великан, до сих пор державший люк открытым.

– Дай-ка угадаю, – пробормотал Чарли. – Этот путь ведет в склеп?

– Через него, – поправила Комако.

Рибс ткнула Чарли в плечо:

– Эй, знаешь, что сказал скелет, когда простудился? «Я продрог до костей!»

Оскар нервно захихикал, и его высокий смех эхом отдался в глубине туннеля.

– О боже, словно маленькие дети, – пробормотала Комако и оглянулась на Марлоу, внезапно смутившись. – Не обижайся.

Но Чарли продолжал всматриваться в темноту.

– Повторите еще раз: чья эта была идея?

– Рибс, – ответила Комако.

– Ко, – выпалила Рибс.

Марлоу взял Чарли за руку.

– Моя, – произнес он почти шепотом.

Великана из плоти они оставили ждать в нише разрушенного монастыря, в клубах тумана. Рибс в своей ехидной манере предположила, что его запах может отпугнуть Паука от разговора с ними; когда Оскар запротестовал, Рибс предложила проголосовать. Все руки вздернулись вверх.

И вот они спустились в катакомбы, пять призраков в бледных одеждах. Тусклый свет фонаря отражался от каменных стен, слышалось мерное капанье воды. Чарли шел рядом с Марлоу, положив руку ему на плечо и осторожно помогая ему прокладывать себе дорогу. Лестница вывела их на узкий проход с маленькими, вырубленными в скале окошками, вдоль которых лежали кучки костей с черепами наверху. Это были монахи давно минувшей эпохи. Казалось, что они рассматривают незваных гостей своими пустыми темными глазницами.

По мере того как они двигались вперед, Чарли оглядывался по сторонам: потолок терялся в тени, а слева и справа открывались всё новые проходы. Кое-где на стенах виднелись странным образом подвешенные за древние одежды мумифицированные останки монахов, сморщившиеся до размеров детей. Однако пол был сухим и мягко шуршал под ногами. Здесь царила такая тишина, какой Чарли не слышал никогда. Она буквально звенела в его ушах каким-то колокольчиком.

Так ребята прошли пять, затем десять минут. Вскоре проход сузился, а потолок опустился настолько, что Чарли был вынужден пригибать голову. Зато кости мертвецов больше не попадались – их окружала только темнота длинного туннеля. Чарли ощутил локтем вылезший из стены извивающийся корень дерева. Он словно указывал им путь. За ним следовал второй, потом под ногами появился третий, и вскоре пол и стены туннеля стали полностью покрыты корнями, пробивающимися сквозь камни и мягкие крышки гробов древних монахов. Чем глубже они спускались, тем больше корней им приходилось перелезать и тем чаще пригибать голову, пока ребятам не стало казаться, что туннель вовсе не прорублен в камне, а сплетен из корней, будто они спускаются к самому сердцу чудовищного дерева.

Чарли почувствовал, как Марлоу в темноте нащупал и крепко сжал его руку.

– Всё в порядке, – пробормотал он то ли мальчику, то ли себе самому, но это было неважно, все равно его слова никого не убедили.

Идущая впереди в нескольких шагах Комако остановилась. Чарли увидел, что путь им преградили выступающие из стен камни и большой клубок корней. Подняв фонарь повыше, Комако с недоумением уставилась на них. Чарли не понимал ее – не такое уж и большое препятствие; он перетаскивал и не такое, будучи вдвое младше, еще в Миссисипи. Шагнув вперед, он потянулся к самому большому из корней, мохнатому и мягкому на ощупь, и потянул за него.

– Чарли, не надо! – крикнула Рибс.

Но, уперевшись в землю, он рванул корень к себе и почти вытащил его. Внезапно стены и потолок задрожали. Пыль осела на лицо юноши, попала за шиворот рубашки. По туннелю пронесся глубокий нечеловеческий стон, как будто стонала сама чернота, обратившаяся живым существом.

Чарли попятился назад.

Комако схватила его за плечи и повернула к себе, гневно тряхнув длинной косой:

– Не трогай корни! Что с тобой такое? Ты обрушишь на нас весь туннель. Просто постой вон там. Нет, лучше там. Ничего не трогай.

При этом она что-то сердито пробормотала себе под нос на японском языке – очевидно, что-то не очень вежливое. Чарли, пошатываясь, вернулся к остальным, пытаясь понять, что происходит.

– Похоже, не очень-то я ей нравлюсь, – сказал он, потирая плечо.

Развевающаяся в воздухе ночная сорочка Рибс замерла.

– Зато мне нравишься, – произнес ее голос.

Но он почти не слушал, наблюдая за тем, как Комако прикрепляет фонарь к побегу корней и расчищает камни так, чтобы не повредить дерево. Он не сводил с нее глаз, пока не освободился путь, после чего ребята смогли пойти дальше.

Наконец они дошли до просторной, но очень темной пещеры. Когда Комако подняла фонарь, Чарли увидел, что пол, стены и низкий потолок полностью покрыты похожими на щупальцы корнями вяза – как будто они попали в самую его сердцевину. В ноздри им ударил мускусный запах земли и древесины.

Чарли вместе с остальными остановился у входа. Марлоу же осторожно пробирался вперед по границе освещенного участка, перелезая через небольшие корни. В полусвете фонаря Чарли разглядел посреди огромного спутанного узла корней, комков грязи и свисающего мха нечто – фигуру какого-то существа, настолько древнего, что оно, казалось, вросло в эти самые корни.

Комако подняла фонарь выше. В центре беспорядочной путаницы виднелось лицо – словно вырезанное из дерева, вытянутое, неестественное, со странным зияющим отверстием вместо рта. О том, что перед ними мыслящее существо, свидетельствовали открытые желтые глаза, умные и сверкающие.

Чарли задержал дыхание.

Марлоу уже стоял перед существом, глядя ему прямо в глаза.

Разумеется, это и был тот самый глифик. Паук.

– Вы… не… должны… быть… здесь, – послышался не столько голос, сколько холодный и низкий гул, доносящийся словно из центра земли.

Оскар охнул. Мгновение спустя Чарли тоже ощутил, как что-то вцепилось ему в лодыжку. Это один из корней обвил его ботинок, не давая ему сдвинуться с места. В ловушке оказались все, кроме Марлоу. Вокруг ног Чарли обвился второй отросток, затем третий; дерево быстро обвило его талию и грудь. Чем больше он сопротивлялся, тем сильнее его сдавливали невероятно мощные корни, высовывающиеся из стен и спускающиеся с потолка.

– Эм-м, Рибс? – взволнованно произнесла Комако.

Но первым с глификом заговорил стоявший перед ним маленький Марлоу.

– Мы не хотели приходить без приглашения, – сказал он. – Но нам нужна твоя помощь. Пожалуйста, помоги нам. У нас есть вопросы.

– Они… хотят знать… о пропавших…

Марлоу шагнул еще ближе, не обращая внимания на упавшие на бледное лицо черные пряди волос. Но первым делом он спросил вовсе не о пропавших воспитанниках.

– Я очень переживаю кое за кого. За одну женщину. Ты сможешь сказать: с ней все в порядке? Ее зовут…

– Элис Куик… не… талант…

Марлоу наполовину обернулся и снова взглянул на Чарли сквозь темноту. В глазах мальчика, похожих на звезды-близнецы, отразился слабый свет.

– Нет, – сказал Марлоу. – Но она наш с Чарли друг, и это она привела нас сюда, к вам. Только сейчас она уехала в Лондон с миссис Харрогейт, и они собираются найти Джейкоба Марбера.

Глифик устремил на Марлоу свои жутковатые желтые глаза. Деревянное лицо казалось полностью застывшим, но влажные глаза, похожие на глаза рептилии, то и дело дергались.

– Мы знаем… тебя. Мы видели… тебя. Во сне.

Рядом с Марлоу поднялись и покачались несколько толстых корней, но не стали обвиваться вокруг него.

– Элис Куик… – прошептал глифик, вытягивая подобие шеи, – пытается… найти… Джейкоба Марбера…

– Да.

– Но его… не… найти. Это он… сам… ищет.

– Что он хочет сказать? – прошептал Чарли Комако.

Корни сжались сильнее.

– Марлоу, – позвала мальчика Комако высоким взволнованным голосом, в котором слышалось нечто, чего Чарли раньше не замечал, – страх. – Марлоу, спроси его о пропавших детях. Как нам их найти? Спроси о темном экипаже.

Но мальчик придвинулся к глифику ближе