Я с легкостью преодолела темные изломы коридора, немного удивляясь его безлюдности, когда внезапно со стороны дальней неосвещенной стены до меня, наконец, донесся звук, отсутствие которого все эти часы, проведенные в замке, внушало некоторые тревоги. С немало удивившей меня саму радостью я приблизилась к темному углу, из которого доносилось предупреждающее рычание, и негромко позвала, уверенная в том, что меня услышат.

Не прошло и секунды, как из непроницаемой тени вынырнула знакомая уродливая морда, которая неожиданно для меня внезапно принялась тереться о мою руку. Я недоуменно нахмурилась, однако, начиная машинально гладить ласкающуюся тварь, недоумевая, с какой стати мое творение так странно себя ведет. В процессе их создания не было даже мысли, чтобы снабдить образцы хотя бы неким подобием чувств. Однако видимо, какие-то мелочи все же ускользнули из-под контроля, что и послужило причиной столь несвойственного им поведения.

В этот момент из тени начали появляться все новые и новые монстры, ревниво рычащие друг на друга за право получить хотя бы толику ласки. Они все прибывали и прибывали, постепенно заполняя собой и без того узкое пространство коридора. С трудом протолкнувшись сквозь живую массу собственных уродливых творений, я нагнулась к стене, пытаясь в кромешной темноте разглядеть, где же они скрывались все это время.

Спустя пару секунд глаза начали различать нечеткие очертания каменной кладки, в середине которой отсутствовал большой кусок стены: судя по всему, он обвалился совсем недавно, чем не преминули воспользоваться животные, о которых Иризи благополучно позабыла, стоило лишь попасть в замок.

Я приблизилась к темному провалу, чувствуя, как из него тянет затхлостью и плесенью. С трудом переборов отвращение, я всмотрелась в помещение, скрывающееся прямо за коридором, из которого продолжали появляться все новые твари.

Спустя мгновение, я, наконец, поняла, что это был за зал. Раньше туда скидывали использованные тела людей, вычерпанные до предела, а уже отсюда их выносили за границы замка и избавлялись. Но захватчикам не было никакого дела до ведения обыденных хозяйственных дел, поэтому тела все копились и копились, пока их запах не привлек сюда полчища голодных тварей, до этого наверняка разрозненно блуждавших по темным закоулкам замка.

Я покачала головой, не одобряя поведение Иризи. Она должна была, по меньшей мере, проследить за живым оружием, обеспечившим ей безболезненный захват замка. Впрочем, прямо сейчас эти ластящиеся звери, преданно глядящие на меня и готовые в любую секунду выполнить любое пожелание, ничем не напоминали смертельно опасных тварей.

Но тут зов крови, немного приглушенный неожиданной встречей, вспыхнул с новой силой — я выпрямилась в полный рост, чувствуя, как вновь просыпается странное желание оказаться сейчас среди пирующих вампиров и ощутить опьяняющий вкус мести, несущийся по венам. Негромко приказав монстрам оставаться в этом заброшенном ответвлении коридора, я уверенно двинулась навстречу светлому блику выхода, знаменующему начало последнего испытания, от которого зависел успех всей рискованной операции.

Еще за несколько пролетов до тронного зала отголоски сознания Трианы попытались остановить, предупредить, предотвратить неминуемые проверки, которым сестра Атония наверняка захочет подвергнуть своего давнего врага. Но Катрина, уверенным жестом распахнув перед собой широкие двери, ведущие в зал, отмела все сомнения и шагнула прямо в простирающий приветливые объятия ад под именем Иризи.

Как я и предполагала, здесь творилось нечто невообразимое: повсюду располагались захватчики, жадно поглощающие густой бордовый напиток из высоких бокалов; звучала странная дикая музыка, пробуждающая древние животные инстинкты. По всему периметру зала были прикованы люди; каждый из вампиров мог спокойно подойти и выбрать жертву на свой вкус. Несколько человеческих тел безвольно лежали прямо на полу, а возле их вольготно раскинулись утолившие голод захватчики, прямо здесь наслаждающиеся вкусом плотской любви. Даже Атоний не позволял на своих пирах подобного.

Едва я успела отметить, что заветный чан уже успел опустеть наполовину, когда сквозь шум разгоряченных пирующих послышался неприятный звук голоса той, что я предпочла бы никогда не встречать.

— Катрина! Я уже было начала думать, что ты успела нас покинуть, — она находилась в центре разгоряченной толпы, взирая на меня с каким-то особым выражением, в котором можно было распознать упоение от творимого ей безобразия, сквозь которое временами прорывались сполохи настоящего безумия.

Я пробралась сквозь несколько опрокинутых столов, поломанных лавок и разрушенных предметов обстановки, прежде чем сумела ответить:

— Нет, и не надейся, что я так быстро покину этот гостеприимный замок. Я проверяла состояние новых образцов из лаборатории. Как они в действии?

Она зловеще ухмыльнулась, с видимым удовольствием вспоминая сцену штурма замка:

— О, они были бесподобны! Признаюсь, я не ожидала такого эффекта от глупых безмозглых тварей.

Я сжала руки в кулаки, внутренне начиная закипать от такого явного пренебрежения к моим творениям, впрочем, тут же успокаивая саму себя тем, что наверняка это было сказано специально, чтобы разозлить меня. Таяние не было никакого дела до чьих-либо чувств, кроме как ее собственных, ради которых она без раздумий совершала даже самые немыслимые поступки. И прямо сейчас она со злорадным предвкушением чего-то, явно обещающего быть очень интересным, улыбнулась мне и повела рукой куда-то за мою спину:

— А как тебе вот это зрелище? Я думаю, что они прекрасно вписываются в атмосферу сегодняшнего праздника.

Слегка помедлив, я взглянула в указанном направлении, с тоской предчувствуя очередное испытание моей выдержке.

И предчувствия не обманули: прямо у противоположной стены были привязаны крепко спеленатые по рукам и ногам сестры Алариса, взирающие на останки некогда торжественного и великолепно убранного тронного зала с отчаянием в глазах, не в силах издать ни звука сквозь толстые кляпы.

Мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы не опустить взгляд под презрительным выражением глаз Анноры, источающим чистую, ничем не замутненную ненависть. Но еще большее самообладание потребовалось, чтобы не броситься к Антие, которая смотрела на меня так, словно до сих пор отчаянно не желала верить в мое предательство.

Я вновь обернулась к Таяние, которая все это время жадно ожидала моего ответа и медленно протянула, стараясь не выдать собственного отчаяния при виде этого зрелища:

— Да, эти пленницы прекрасно смотрятся здесь. А кто они?

Она метнула быстрый взгляд на связанных девушек и ухмыльнулась:

— Это те, кому замок принадлежал до того, как стал моим.

Я благоразумно не стала больше ничего спрашивать, замечая, как от моего вполне невинного вопроса она еще больше завелась, стараясь скрыть истинные чувства за маской безудержного веселья.

Внезапно предводительница захватчиков оказалась совсем рядом и громко провозгласила на весь зал, обращая на нас внимание всех присутствующих: