— Сокол, — позвала Бояна, но Этан её прервал.

— Подожди. Здесь по-другому надо. Встать, боец! Подъём!

Я вздрогнула от громкого крика, а лучший убийца клана поморщился.

— Постарел, — расхохотался клановый маг, — обленился. Раньше подскакивал.

— А теперь по статусу не положено, — со слабой усмешкой пробормотал Шеар. — Да и забыл уже, когда в последний раз просыпался в казарме. Всё по чужим постелям…

— Придушу, — тихо ответил Сокол, — своими руками.

Я удивлённо смотрела на перебранку мужчин, и чувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбку. Боги всё-таки любили нас, как никого другого!

— Сработало? — шёпотом спросила у ведьмы. — Он очнулся?

— Кажется, да, получилось, — Бояна с облегчением выдохнула и опустила плечи. —  Но не похоже, что он очнулся.

Глаза не открывал. Не пытался понять, где он или хотя бы повернуться на бок. Сколько пролежал на спине? Всё тело должно было болеть. А раны? Они совсем не беспокоили?

— Сосунки, — продолжал злиться воскресший пациент. — Швабру придумали. Какая она вам швабра, недоноски? Давно на полигоне в рыло не получали?

Шеар, несмотря на слабость, приподнялся на локте и посмотрел на Этана.

— Бредит, — поставил диагноз клановый маг. — Чушь несёт. Ещё не проснулся до конца. Бояна, а у зелья случайно нет галлюциногенного эффекта?

— Единственный побочный эффект — слабость в конечностях, — ответила ведьма. — Может, он говорит во сне?

Я едва не рассмеялась в голос, когда “швабра” и “сосунки” неожиданно обрели вполне реальный образ. Вспомнила Амелию и прозвище, которое ей дали дети. Я тоже тогда разозлилась, но до подзатыльников дело не дошло. Сокола, значит, шалости сирот задели даже сильнее, раз в бреду он вспомнил именно их. Или лучший убийца клана грезил о новой управляющей приюта? Неужели, принципиальная лина настолько запала в душу сурового воина?

— Хрупкая, — бормотал он, — нежная, желанная.

У Бояны щёки покраснели.

— Будить его нужно, — усмехнулся Шеар, укладывая голову на подушку, — пока до подробностей не дошло. Сокол в сознании особо за словом в карман не лез. Страшно представить, что выдаст в бреду.

— Подождём, — упрямо мотнул головой Этан. — Главное, что жив.

С ним никто не спорил. В доме словно стало легче дышать. Все улыбались и прятали взгляд. Я же хотела запомнить каждое мгновение. Чудеса так редко случаются.

— Портал открывают, — вздрогнул Этан. — Встречайте главу клана.

В доме Этана всегда пахло травами, но редко к ним примешивался настолько резкий запах ведьминских микстур. Кеннет постеснялся вламываться в зал для ритуалов, открыл портал в комнате-кладовке, где клановый маг раньше хранил книги. Потом его библиотека переехала в кабинет, а здесь стало пусто и тёмно. Идеальное место, чтобы ещё раз подумать прежде, чем затевать серьёзный разговор с женой. Глава клана час пролежал на кровати, глядя в потолок. С одной стороны, жалел, что вчера рухнул спать от усталости и не успел выяснить отношения до конца. А с другой, радовался, что поступил правильно. Неизвестно, чего бы наговорил в сердцах. Хельда и так расплакалась. Нельзя издеваться над любимой женщиной, даже если она со всех сторон виновата.

Сокола этим не спасти. Лекари на нём ещё утром крест поставили. Оставалось надеяться на Этана, Бояну и ждать чуда. В клане ошибочно считали, что главный талант Сокола — умение убивать. Нет. Он родился с поистине божественным даром живучести. Из таких передряг выбирался, что вчерашняя засада — плевок в душу всем врагам. Не так должна оборваться земная жизнь одного из лучших воинов клана.

Кеннет медленно выдохнул и открыл дверь. Яркий свет ударил по глазам. В конце коридора раздавались шорохи и скрипы. Там, где Этан наспех оборудовал операционную. Глава клана дошёл до неё на слабых ногах, протянул руку, но дверь сама распахнулась.

— Дядя Нэт, у нас новости, — зажглась солнечным светом Бояна. — Пациент стабилен и скоро окончательно придёт в себя.

Сердце болезненно сжалось, а потом медленно отпустило кровь. Жертвоприношение нужно сделать и поблагодарить предков. Не настолько безнадёжен глава их клана. Заслужил немного милости.

— На него можно посмотреть?

— Да, почему нет? — развеселилась Бояна. — Только не пугайся с порога, пожалуйста. Мы подключили его к Ловцу Душ. Выглядит… Не аппетитно.

Было странно слышать, как целитель и артефактор деликатничает, но Кеннет не стал спорить. Дождался, пока Бояна пропустит его в зал и замер на втором шаге. Сокол напоминал опутанную паутиной муху. Прозрачные трубки вились по белой простыне, а на голове блестел обруч. Но выглядел пациент действительно лучше.

— Лин Делири, — не стройно поприветствовали главу клана присутствующие.

Этан складывал склянки в шкатулку, Хельда скромно держалась у стены, а Шеар безуспешно пытался сесть. Дурнота подкатывала. И без того бледный разведчик от усилий покрылся потом и рухнул на подушку.

— Позже расскажете, что сделали, — попросил Кеннет. — Тут явно не на пару минут доклада.

К Соколу он всё-таки приблизился. Наплевал на то, что могут подумать и коснулся его лба губами.

— Живи, пожалуйста, не торопись в бездну, — прошептал у него над ухом. — Ты нужен здесь. Всем нам. Тебя любят. Поверь, это правда. И я тебе маленький секрет открою. Амелия спрашивала, что случилось. Переживала. А ты умирать собрался. Прекращай. Вернись к нам. И спасибо тебе за мою Хельду.

В который раз за бесконечно долгую ночь и тревожное утро Кеннет посмотрел на друга и заставил себя отвернуться.

— Лина Делири, можно вас на пару слов?

Она не ответила. Молча последовала за мужем, нервно дёргая рукав. Остановились они в той же кладовке. Пустой, пыльной.

— Хотела дождаться, пока ты проснёшься, — покаялась Хельда, опустив взгляд. — Но опять не усидела на месте. Слишком беспокоилась. Прости. Я взяла большой отряд охраны и оставила тебе записку, чтобы не волновался. Ты прочитал?

— Да, — глухо ответил он. — И, как видишь, сразу приехал. Я услышал твой вчерашний упрёк, что когда был нужен, не оказался рядом. Но должен напомнить, что, подарив тебе зеркало-артефакт, предупреждал об особых обстоятельствах. Я не всегда могу ответить на вызов. И не всегда могу тут же бросить дела. Ты не хуже меня знаешь формулировки клятвы меча. И мне тем более была неприятна твоя ревность к Стане. Кого ты решила наказать своим бегством в Бессалию?

Она прикусила губу и скрестила руки на груди, словно собираясь защищаться.

— Я не хотела никого наказывать, Кеннет. Сглупила, бросившись решать проблемы в одиночку. И замечание по поводу того, что ты не ответил, не было упрёком. Я… Боги, я действительно ревную тебя к Верховной. Стана умная и красивая женщина. Я видела, как она на тебя смотрит. Видела её в твоих объятиях, — Хельда зажмурилась. —  Она ведь в отличие от меня никогда не ошибается, да?