пасть пропасти. Кобальтовый орел у входа наблюдал за теми, кто дерзнул явиться в дом вершителей. Арбэл…

«Но почему именно повелитель западных земель охраняет башню вершителей?» – задумался Энки. Жрец был готов думать о чем угодно, лишь бы отложить решающий момент.

– Тебе лучше не заходить, Энки, – сказал Шархи.

– Не доверяешь словам Маара? Он обещал, что вершители выслушают.

– Маар не может знать всего. Я тоже думал, что Иль-Нарам не предаст.

– Но преступление Нергала…

– Сатешу ты не вернешь. Думаешь, она желала, чтобы ты попал к вершителям? Ты не почтишь память о ней, если умрешь.

– Я так долго шел сюда…

– К вершителям? Сомневаюсь, Энки. Месть Нергалу или наша мечта?..

Шархи был прав. Дорога вела дальше. Он нашел ее.

– Мы вместе взялись за непростую задачу. На весах не только твоя жизнь. Думаешь, я буду просто наблюдать, если они задумают тебя казнить? У нас с тобой есть причина жить, друг мой. – Он положил руку на плечо Энки. – Я расскажу о преступлении Нергала, но не обещаю, что меня выслушают – я ничего не видел.

Беседу прервал скрип открывающихся ворот башни. Вершители вышли сами. Один за другим прошли по мосту, приближаясь к замершим путникам. Энки не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Взгляды вершителей, скрытые за красными повязками, без всяких сомнений, устремились на него.

– Жрец, – разом выдохнули они.

Сердце Энки замерло.

Глава 18

Саордал

Сами Ашу с одобрением взирали на него, раз преступники объединились, и Арану не пришлось выбирать, кого преследовать. Едва встав на ноги и получив от шпионов подтверждение, что Сурия, Энки и Шархи двинулись к башне вершителей, воин последовал за ними. По какой дороге шли преступившие закон, Аран не узнал. Весть о его изгнании разлеталась по югу, и сообщения от соглядатаев перестали приходить. Связи обрывались. Союзники отворачивались. Но какой смысл беспокоиться об этом, если Ашу возложили на него важную миссию? Он обязан сосредоточиться на ней. Должен остановить тех, кто рушит устои Ашу и жизни окружающих. Арана призвали сломить зло. Великие Спящие испытывали своего воина, чтобы закалить его. Иначе как объяснить напасти, свалившиеся на семью Даор?

– Ты специально явился именно ко мне?

Какая честь!

Кисть в руке жреца подрагивала. Несмотря на его опрятный вид и прямую, как столб, осанку, годы брали свое – Саргону минуло восемьдесят. Но именно его Аран попросил призвать, едва переступив порог города Сатто. К счастью, ему, прошедшему испытание Шамаша, не отказали. И через испытание провел его именно Саргон. Старик уже не мог подняться к солнцу, чтобы нанести рисунок, поэтому Аран спустился к нему на нижний уровень пещерного города.

– Зашел по пути. Так уготовила судьба и воля Ашу, – ответил Аран.

Тонкие губы Саргона расплылись в улыбке.

– Раньше Великие Спящие не особо тебя волновали, Аран.

– Я был дураком. Докатился до того, что позволил потускнеть ритуальному рисунку на груди! Мне кажется, я только сейчас начинаю понимать Ашу и принимать их Путь. И данную мне миссию.

– О?

Кисть в руке Саргона вывела очередной золотой завиток рисунка на груди воина.

– И до моей темной обители дошли слухи, Аран. Семья Даор…

– Это испытание, – отрезал Аран.

– Да-а, – протянул старик, всматриваясь в лицо собеседника, и улыбнулся – счастливо, как беззаботный мальчишка. – Вижу. Вижу ее печать на твоем сердце. Молод, а все одно – смерть к тебе привязалась. Аран Даор, помнишь ли ты нашу первую встречу?..

Как не помнить! Аран помешал Саргону устроить побег двух молодых жрецов, а потом попросил, чтобы именно он стал его провожатым на испытании Шамаша.

– Твоя матушка приходила перед испытанием, – говорил Саргон все с той же блаженной улыбкой. – Волновалась за тебя. Умоляла позаботиться о ее любимом сыночке.

– Прекрати. Замолчи.

– Неужто тебя оскорбляет упоминание семьи? Из-за того твоего трофея с севера…

– Такова воля Ашу.

– В таком случае насладись ею сполна. А потом приходи ко мне, Аран, когда завершишь свою… миссию.

– Зачем?

– Ты пройдешь последнее испытание и заслужишь награду – тайну, которую Ашу раскрывают лишь избранным. Заверши данную тебе задачу и приходи ко мне.

Аран кивнул. Он вернется, но сначала… Впереди у него путешествие в башню вершителей. Там он дождется преступников – или настигнет их, если они уже добрались, – и поведает об их злодеяниях. Правосудие свершится – Аран за этим проследит. А потом он заслужит дар Ашу – Саргон откроет ему тайну, осветит его новую дорогу.

Это не конец Арана. Не конец рода Даор.

Внутри башня вершителей поражала аскетической строгостью. Во всем чувствовалась отстраненность. Никаких украшений, никакой лишней мебели и лишних людей. Даже слуг не было. Вершители, державшие в страхе правителей провинций, отказывались от удобств.

Энки при тусклом свете факелов тащили в темницу по одинаково пустым коридорам со стенами из необтесанного камня. Схватили жреца в считаные секунды. Вершители выползли из логова, будто почуяв его. Ни Энки, ни Шархи, ни Сурия не смогли пошевелиться в их присутствии. Впервые жрец видел больше тридцати вершителей одновременно, и они подавляли.

Шархи пытался вступиться за друга, приводил доводы, но высокородного никто не слушал. Жреца сразу же отделили от спутников, приволокли в небольшую комнату и с грохотом заперли мощную деревянную дверь. Выхода не было. Отчаявшись, Энки попробовал перешагнуть Грань, но не смог – словно в стену ударился.

Энки не знал, сколько прошло времени. Он сидел в полной темноте – для узника не удосужились зажечь масляную лампу. Минули часы? Дни? Или его втолкнули в камеру мгновения назад?

На ощупь Энки изучил каморку. В ней не нашлось ничего, даже соломенной подстилки. От камней исходил холод – похоже, жара снаружи не затрагивала башню.

Энки присел на пол, надеясь, что глаза привыкнут и тьма хотя бы немного рассеется. Без толку. Ему предстояло дожидаться участи в темноте.

Что ему предстоит? Казнь, очевидно. Когда? Вопрос сложнее. В пустыне Энки думал, что готов поплатиться жизнью в руках вершителей, но теперь отравляющее сожаление и разочарование все глубже въедались в душу, распаляли огонек гнева. Едва Энки нащупал цель, обрел место в жизни, как у него отбирали все. На что он готов пойти, чтобы отстоять свое?

Сидеть и покорно ждать жрец не собирался. Ему не победить, но пару неприятных сюрпризов для тюремщиков он припасет. Энки вслепую провел руками по полу камеры, пополз, ища хоть что-то полезное. Пустота. Начищенный ледяной пол. Найти бы камень – достаточно тяжелый и желательно с острыми краями.