— Один из папарацци бросил мне розу. С его стороны этобыло очень мило, но… если бы бросок был чуть посильнее, он мог бы сбить меня сног. — Кэрол рассмеялась. — Только теперь я начала понимать, что этововсе не преувеличение, когда про кого-то говорят: его, мол, ветром можетсдуть… Мэтью оценил ее шутку.

— Я собирался пригласить тебя на небольшую экскурсию повечернему Парижу, — сказал он, — но, похоже, тебе это пока не по силам.На прогулку мы можем отправиться завтра. Лучше на машине… А сегодня мне быхотелось просто заглянуть к тебе, если ты в состоянии меня принять.

— Хорошо, приходи к чаю, — ответила Кэрол.Приглашать Мэтью к ужину ей не хотелось, к тому же она не знала, как онистолкует подобный шаг с ее стороны.

Отношения, которые установились между ними за прошедшеевремя, были непростыми, отягощенными тенями и призраками прошлого. Чувство,которое они когда-то испытывали друг к другу, заставляло обоих проявлятьизвестную осторожность. Кэрол, во всяком случае, очень боялась повторения боли,которую она пережила много лет назад, и поэтому была осторожна даже со словами.

— В пять часов будет удобно? — уточнил Мэтью. Онбыл явно доволен, что Кэрол сразу согласилась увидеться с ним, — онапочувствовала это по его голосу.

— Я никуда не уйду, — пошутила она. — Простоне смогу.

Ровно в пять часов Мэтью поднялся в ее номер. Он был втемно-синем костюме и сером элегантном пальто. После обеда на улице похолодало,и его щеки разрумянились от холодного ветра. Кэрол не стала наряжаться — онавстретила его в джинсах и черном свитере. Этот простой наряд очень ей шел,Кэрол выглядела чудесно, несмотря на печать усталости, все еще лежавшей на еелице. Глаза ее, впрочем, сияли почти как прежде, да и чай с эклерами икрошечными миндальными печеньями, заказанными в «Ля Дюре», она пила с большимудовольствием, и Мэтью подумал, что жизненные силы возвращаются к Кэрол сзавидной скоростью. Поднимаясь к ней, он видел в коридорах сотрудников гостиничнойслужбы безопасности, это подействовало на него успокаивающе. Администрацияотеля не могла рисковать, подвергая опасности жизнь своей звездной постоялицы.Происшествие в больнице послужило серьезным предупреждением для всех.

— Как твоя поездка в Лион? — спросила с интересомКэрол. Она была рада видеть Мэтью, хотя он отсутствовал всего два дня.

— Все в порядке, хотя, признаться честно, эти двоесуток дались мне нелегко, — признался он. — Мне нужно было выступатьв суде, но заседание затянулось, и я чуть не опоздал на свой поезд. Таксказать, трудности адвокатской службы, — рассмеялся он весело ибеззаботно. Кэрол видела, что и он рад их встрече.

А Мэтью, исподволь наблюдавший за Кэрол, действительно былсчастлив видеть ее такой. Несмотря на заметную усталость, Кэрол держаласьсовершенно естественно, съела шесть миндальных печений, а кофейный эклерразделила с ним пополам. От горячего чая ее лицо порозовело. Перемены,произошедшие с ней за последние недели, казались Мэтью поразительными. Передним в эти минуты была красивая, ухоженная женщина. Обтягивающие фигуру джинсы,крошечные бриллиантовые «гвоздики» в ушах — их он заметил сразу. Любуясь еедлинными тонкими пальцами, непринужденно удерживавшими чашку, Мэтью обратилвнимание, что Кэрол успела сделать маникюр и накрасить ногти бледно-розовымлаком, каким пользовалась всегда. Именно эта малозначительная на первый взгляддеталь и убедила Мэтью, что за те два дня, что они не виделись, Кэролокончательно пришла в себя.

В комнате они были одни. Сиделка, убедившись, что Кэрол ненуждается в ее услугах, отправилась к себе в номер. Стиви задержалась — ейхотелось убедиться, что Кэрол чувствует себя с Мэтью непринужденно и спокойно иего визит ей не неприятен. Прежде чем выйти из номера, она на мгновениеостановилась на пороге и бросила на подругу вопросительный взгляд. Кэрол вответ улыбнулась и кивнула, давая понять, что все в порядке.

Она действительно чувствовала себя свободно и легко.

— А ведь вполне могло случиться так, что я большеникогда не увидела бы этой комнаты, — заметила Кэрол, окидывая взглядомгостиную.

— Я тоже этого боялся, — признался Мэтью соблегчением. Ему не терпелось прогуляться с Кэрол по памятным для них местам,но он понимал, что ей это пока не под силу.

— Похоже, стоит мне только приехать в Париж, как ясразу попадаю в беду, — усмехнулась Кэрол.

— Я тоже не в восторге от этой традиции, — ответилон, старательно поддерживая ее шутливый тон. — Тем более что в последнийраз ты хватила через край.

Развивать эту тему дальше они не стали. Вместо этого онизаговорили о книге, которую Кэрол по-прежнему собиралась написать. За последниенесколько дней у нее появились новые идеи, и она собиралась взяться за работу,как только вернется в Лос-Анджелес.

Мэтью с интересом слушал рассказ Кэрол о ее планах. Французскиеиздатели давно предлагали ему написать воспоминания, однако он до сих пор дажене начал собирать материалы. Корпеть над мемуарами, считал Мэтью, уделстариков. У него были другие, более интересные планы, которые он твердо решилосуществить до того, как силы и здоровье начнут ему изменять. В самое ближайшеевремя Мэтью планировал оставить адвокатскую практику, чтобы успеть сделать все,о чем давно мечтал. Смерть жены заставила его задуматься о том, что длячеловека почти семидесяти лет от роду каждый прожитый день становится настоящейдрагоценностью, и нельзя тратить отпущенное время на пустяки. Мэтью даже знал,с чего начнет. На Рождество он собирался отправиться с детьми в Валь д'Исарпокататься на горных лыжах.

Когда он рассказал об этом Кэрол, она с сожалением заметила,что для нее все это уже в прошлом. Не хватало только получить еще один удар поголове! Конечно, Кэрол была права, но Мэтью не мог не вспомнить о тех днях,когда они катались на лыжах вместе. Несколько раз они брали с собой детей, иМэтью показывал им некоторые технические приемы. Когда-то Кэрол и сама каталасьблестяще, но с Мэтью, который в юности был членом сборной страны по слалому,она тягаться не могла.

Они говорили и об этом, и о множестве других вещей, незамечая, что за окнами сгущается темнота. Лишь в начала девятого Мэтьюспохватился, что уже поздно и пора прощаться. Кэрол нужно было отдыхать, и онкорил себя за то, что слишком задержался. И вдруг Кэрол негромко вскрикнула —за окном, у которого они стояли, пошел снег.

Кэрол приоткрыла окно, вытянула руку и стала ловить снежинкина ладонь. Мэтью наблюдал за ней словно зачарованный. Кэрол обернулась к нему,ее глаза сияли, как у маленькой девочки.

— Смотри, снег! — радостно воскликнула она. Мэтьюкивнул и улыбнулся ей. Кэрол вглядывалась в темное небо, в кружащиеся снежинки,и чувство благодарности вдруг захлестнуло ее с головой. Снег казался ей самымнастоящим чудом — впрочем, теперь многое приобрело для нее новое значение иновую ценность.

— Он такой красивый, — добавила она восхищенно,словно впервые видела это волшебство.