внутрь дома, меня даже чуть отпустило, а ощущение тяжелого взгляда исчезло.

Так что я убрала мечи и просто спрыгнула вниз. Сзади удивленно ахнули, но последовали за мной все. Короткий коридор вывел нас в небольшую пещеру, завершающуюся с одной стороны отвесным обрывом уже в другую, огромную. Оттуда шёл свет, которого было вполне достаточно, чтобы осмотреться, а посмотреть было на что.

Кроме большого алхимического стола, тут были и полки, и книги, и множество свитков, раскиданных по полу, но особо привлекли внимания клетки. Клетки, усиленные магией, с полем, которое эту самую магию, могло удержать внутри. И! Судя по почерневшей соломе и заплесневелым остаткам еды, в этих клетках ещё не так давно кто-то сидел.

А ещё, у правой стены был круг, который я не могла не узнать. Тот самый якорь, что Парми и использовала для побега. В центре были уже пустые кандалы, так что жертва точно не была добровольной.

В одном Диас был прав, его сестра не стала тут задерживаться и мы уже опоздали.

— Итить! — воскликнул Каз, уже успевший осмотреть стол и громко выругался. Я резко повернулась, успев отметить, как он побледнел. Фалем подскочил к брату и тоже выругался, что было тоже весьма удивительно, всё же из них двоих он был наиболее сдержанным.

Я снова призвала мечи и осторожно подошла, тут же с трудом сдерживая рвотные позывы. Хотя я чего только не видела.

За столом стоял трон, ибо просто стулом это назвать было нельзя, от него к стене шли тоненькие серебряные трубочки, а под ним было выстроено несколько магических кругов. Я с удивлением признала и узор контрактников и руны гномов.

Но шокировало мою компанию не это, а место, куда вели трубочки. Там в стене были ещё кандалы, а на земле под ними всё те же магические круги и… кости. А в ближайшем к трону круге тело было вполне еще даже целым, хоть лицо уже и нельзя было рассмотреть.

Теперь выругался Кахолонг, не отрывая взгляда от трупа. Его лицо по цвету почти сравнялось с его костюмом.

— Ты знаешь, кто это? — поинтересовалась я.

— Да, — кивнул он и сглотнул, — Ученица Парми. Она пропала с полгода назад.

— Зато теперь, понятно куда, — вздохнул Павлус, как ни странно лучше всех сохраняющий самообладание.

— Да, но…, — Диас беспомощно посмотрел на нас, — Парми так расстраивалась, говорила, что Тамис её предала, что она решила уйти к последователям, чтобы провести обряд, — он снова перевел взгляд на тело и потёр глаза, заодно прикрывая их рукой, — Я удивился ещё сильно. Тамис была усердной и одаренной. Души не чаяла в своем мастере и совсем не обращала внимания на мужчин, хоть они и крутились постоянно возле нее. Я…, — он снова посмотрел на меня, — У меня не было причин не верить сестре.

— Что это вообще всё…, — Каз помахал в воздухе руками, — такое? И зачем?

— Сложно предположить…, — начал глава белых, но Павлентий его перебил.

— Я знаю, — он вздохнул и посмотрел на меня, — Дед, давно пытался с помощью подобного усилить мои способности к магии.

— Усилить? — ахнули в один голос близнецы, — То есть?

— То есть да, — поморщился Меорам, — Забрать у кого-то и отдать мне. Только ничего у него не вышло, потому что моё тело не способно эту магию в себе удерживать.

— Охренеть! — высказался за всех Казиус и выругался.

— Не поэтому, — решила кое-что прояснить и я, — а потому что он вот про эти круги не знал, — кивнула я на пол пещеры и продолжила, — Это круги призыва, только незавершенные, — не смотря на последние слова, все драконы инстинктивно отшатнулись, — В них нет имени существа и связывающего слова контрактника, так называемой подписи, так что никто не вылезет, но круги обладают и ещё одной способностью, — я вздохнула, — Они очень хорошо удерживают магию внутри.

— А руны? — посмотрел на меня Пава, и я немного удивилась, что он смог их разобрать.

— Руны уже гномские, и они в принципе служат для того же. Ими покрывают трубки, по которым течет «кровь титана», а по сути — сжиженные камни силы, которые и приводят в движение механизмы гномов.

— Да откуда ты всё это знаешь? — удивился Диас.

— Читаю много, — отмахнулась я, раздумывая над увиденным.

— И не только, — переглянулись Бейны, — если принять к вниманию те устройства, которыми напичкан Трафир.

— Но такое, — я кивнула на трон, — Мне бы точно в голову не пришло. Нам с Асире и своих сил завсегда хватало.

— Зато теперь понятно, почему, а точнее как, Парми вдруг стала такой сильной, — простонал Кахалонг, — Как она могла так опуститься? И как я мог этого не заметить?

— Думаю, нам стоит всем отсюда уйти, — снова, неожиданно, выдал самую разумную мысль именно Пава, а мне оставалось лишь кивнуть и последовать совету.

***

Бабочки всё так же порхали, а вокруг веяло спокойствием, но настроения уже было не вернуть. Диас явно в себя ещё не пришел, потому как плямкал губами и активно жестикулируя что-то сам себе объяснял. Бейны странно переглядывались, попеременно бросая взгляды на нас троих, Павлус просто сел на скамеечку, а ко мне вернулся страх. Более того, ощущение пристального взгляда усилилось до предела. Я нервно заозиралась, ища подвох под каждым кустом и, конечно же, его нашла.

Всё вокруг немного изменилось, стало более синим, хотя до этого преобладал землисто-зеленый болотный цвет. Поудобнее перехватив мечи, я осторожно шагнула за невысокую калитку и тут же провалилась в густой туман красноватого цвета. Я резко обернулась, но ни домика, ни остальных уже не было. Только туман, только чужой липкий взгляд, только шепот….

— Сюда, — неслось спереди, — Ирис….

Я хотела попятиться, но ноги сами понесли меня вперед. Туман стал еще плотнее, а кожу цепляли острые листочки синего цвета. Страх усилился до звона в ушах и…. Отпустил? Мне вдруг стало всё равно и, словно именно это и было нужно, туман резко разрядился и рваными клочками втянулся в землю.

Я осталась одна, перед поляной, на которой росло одно единственное деревце. Оно показалось мне маленьким, но чем ближе я подходила, тем яснее понимала, что это не так. Дерево было огромным, размером с дом и словно в доме в нём распахнулась дверца, где меня ждали. Именно меня.

Страх сковал, давая даже дышать с трудом, но ноги продолжали тянуть меня внутрь, словно став чужими. Камушек на груди сверкал, обжигал, но я не могла ничего уже поделать. Я шагнула за дверь и тут же, давнее чувство безысходности обрушилось сверху.

Я словно заново переживала худшие