Я ожидал, что ко мне будет повышенное внимание, как состороны парней, так и девчонок. Одним нужен приятель, который даст денег вбезвозвратный долг, другим нужен парень с тугим бумажником, который в состоянииоплатить счет в дорогом ресторане, сводить на дискотеку элиткласса и купитьмодные шмотки, но все держатся достаточно тактично, никто не набивается вдрузья так уж сразу.

С одной стороны, я ощутил облегчение, с другой…некоторое разочарование. Как-то привычнее, когда вот такая явная демонстрациясвоих возможностей сразу же показывает всем, кто вожак стаи. Сразу же начинаютлезть в друзья и подруги, спеша опередить других, ибо захваченное местоотстаивать легче, чем завоевывать. Потери один к трем, как известно из военныхучебников…

Интеллигенты, мелькнуло в голове. Не бросаются сразу.Приглядываются друг к другу, оценивают шансы.

Бородач поднял кубок, веселый, горластый, перекричал шум,все кое-как умолкли и уставились с любопытством.

– Дорогие сограждане, – сказал он гнусавым голосом,подражая кому-то из старых деятелей, – во-первых, предлагаю поднять бокалыи сдвинуть их в честь нашего Линусика, которая и написала классную работу.Читая ее, прослезился наш твердокаменный Оглоблев!.. Во-вторых, ура нашейзамечательной Линочке!

Я протянул через стол к нему рюмку с коньяком, взглядомприглашал Лину присоединиться, она сдержанно улыбнулась и тоже подняла бокал.Я едва не опрокинул стол, стараясь до нее дотянуться, шуточки и смешкипосыпались чаще и громче.

Вторую выпили за родителей, все с величайшим наслаждениемсмаковали изысканные блюда. Я наслаждался, а бородач, бросив в мою сторонупару испытующих взглядов, взял бокал, поднялся и провозгласил громко:

– А надо бы поднять тост и за нового знакомого нашейлюбимой Лины… того самого, который сумел организовать такой шикарный стол стакими дивными штуками!

Он обвел свободной рукой стол, в самом деле заполненный так,что горошине упасть негде, и тут ж картинно указал на меня. Я скромноулыбнулся.

– Пустяки, – ответил я громко и значительно посмотрелна Лину. – Для меня это пустяки, не стоит благодарности. Могу организоватьи намного круче. Скажем, в хорошем ресторане.

Бородач картинно вскинул руки.

– Вот видите? Кто из нас может такое? Никто!

Я улыбнулся еще скромнее. За два человека от меняАндрей пробормотал:

– Вячеслав, хватит.

Бородач повернулся в его сторону, брови удивленно поднялись:

– Почему? Надо порадоваться за Лину, что у нее появилсятакой друг, который может организовать такой же стол даже в ресторане… Кстати,Виталий, а так, чтобы не один стол, а два?

Я широко улыбнулся, все взгляды прикованы ко мне,сказал беспечно:

– Дать хоть три или четыре… неважно. Сколько нас будет,столько и будет места. Договаривайтесь, когда что-то нужно будет отметить, явсе организую!

– У тебя везде схвачено? – спросил бородачпонимающе.

Я покачал головой:

– Зачем? Просто заказываю и плачу.

Лина почему-то хмурилась, я взглядом дал ей понять, чтопусть не волнуется, я на других девченок здесь и не смотрю, но она еще большенахмурилась и отвернулась.

Из-за стола народ ринулся танцевать, музыку сделали громче,потом потише – соседи уже спят, потом снова громче. Я потанцевалмалость, выждал момент и, перехватив Лину за руку, вытащил на лоджию, стараясь,чтобы это выглядело весело и беспечно, как бы продолжение некой веселой шутки.

– Ты на меня за что-то сердишься? – спросил я. –Наверное, я в самом деле в чем-то виноват. Но кто старое помянет, тому… Прости!Я никогда не был так счастлив.

Она посмотрела мне в лицо, как показалось, с великимсомнением.

– Правда?

– Клянусь!

– Почему?

– Почему счастлив? Не знаю. Дурак, наверное. Но я счастлив.

– Странный ты, – произнесла она. – Неадекватныйкакой-то. Как будто собранный из разных…

– Кого?

– Людей, наверное. А также немножко из орков. Ты незаметил, что здесь несколько… иная компания?

Я помотал головой.

– Не заметил, ты права. Я все время на тебя смотрел.

По ее губам скользнула сдержанная улыбка.

– Говоришь так серьезно, что кто-то поверил бы.

К нам заглянул Андрей, веселый и довольный, следыпомады на щеке, сказал ликующе:

– Вот вы где!.. Лина, там тебя Элиза обыскалась.

Она сказала торопливо:

– Спасибо. Бегу.

Она быстро прошла мимо нас. Андрей посмотрел ей вслед исказал дружески:

– Знаешь, у нас не принято разбиваться на пары. Здесь всеколхозное, что значит – общее. Или точнее, никто никому не принадлежит,все личности! Вот ты – личность?

– Надеюсь, – ответил я угрюмо. – Мог бы все-таки ине вламываться.

Он покровительственно засмеялся.

– Э, парень, есть места, где даже деньги побольше твоихничего не решают. Но это вовсе не значит, что такие места везде. Понял?

– Понял, – ответил я уже не так зло, он прав, если вэтой компашке такие правила, то я могу попробовать отвезти Лину в такие места,где все по-другому. И где со мной считаются больше. – Спасибо, понял.

– Вот и хорошо, – сказал он со странной интонацией,будто сомневался, в самом ли деле я понял. – Главное, чтобы все былоадекватно. Это такое слово «адекватно», вроде «типа» или «ну, ты понял». Илидаже «типа, ну ты понял». Кстати, а этот стол тебе влетел в копеечку. Не жалкотаких денег на такую ерунду?

– Ерунду? – переспросил я.

– Ну да, ерунду. Коньяки по двести баксов за бутылку,шампанское по триста…

– По четыреста, – уточнил я.

– Вот видишь, – сказал он с непонятнымвыражением. – И черная икра килограммами! А ведь все это уйдет вунитаз точно так же, как и макароны за червонец. Стоило ли?

Я сказал с мужественной беспечностью:

– А для чего живем, как не для удовольствий? Я нежадный. Деньги нужно тратить. Когда-то и я не понимал разницу между вином затридцать рублей и за тридцать тысяч. Теперь понимаю.

Он спросил с сомнением:

– В самом деле есть разница?

– Есть, – заверил я. – Вот соберемся в следующийраз, я закажу разные, чтобы можно было сравнить. Ты все поймешь.

Он вздохнул.

– Вряд ли.

Я засмеялся.