– На пляже что-то лежит, – шепнул он.

– Ты уверен? Это не водоросли?

Ларсен побежал к морю, Сайдани устремилась за ним.

– Что это? Подожди меня! Включи фонарь!

Ларсен зажег фонарик и посветил туда, где явно лежал человек. Трудно было разглядеть на лице кровь, но короткие окрашенные хной волосы и миниатюрное тело, облаченное в промокшую одежду пастельных цветов, не оставляли никаких сомнений.

– Это она! Звони в «скорую», я проверю, жива ли она. И смотри в оба! Мы не знаем, может быть, он прячется где-нибудь в темноте.

Спустя полчаса «скорая помощь», выехавшая по срочному вызову, уже спустилась по рампе травматологического отделения Королевского госпиталя к подвалу на Юлиане Мариес Вай и остановилась у входа. Сопровождавшая ее патрульная машина припарковалась рядом, а санитары тем временем выдвинули колеса носилок и покатили носилки внутрь. Сайдани привезли в патрульной машине, и ее встретил Экко Лима, дежурный из отдела расследований. Травматологи в зеленых брюках и белых рубашках надевали полиэтиленовые фартуки и бахилы, а Сайдани кратко делилась имеющимися у нее сведениями, пока ее не оставили в одиночестве в коридоре травмпункта. Через стеклянную перегородку она видела, как врачи разрезали и удалили одежду, разложили ее по пластиковым конвертам, которые передали полицейским для обследования. Затем приготовили свинцовые фартуки для рентгена. Сайдани немного прошлась по коридору, чтобы позвонить матери и попросить ее остаться ночевать с девочками. Ведь ей придется задержаться на работе на ночь. Когда она возвращалась к стеклянным дверям, в помещение вбежали Анетте Вернер и Йеппе Кернер.

Йеппе отдышался первым.

– Она жива?

Сайдани пожала плечами.

– Мы пока ничего не знаем. Они только что начали работу.

– А преступник?

– Пока никаких следов не обнаружено. Ларсен с береговым патрулем ведет поиски в округе.

Вдруг кровь отхлынула от головы Йеппе, и ему пришлось наклониться и положить голову себе на колени. Он потерпел поражение. Линия, где желтые стены встречались с линолеумным полом, качались, как на корабле.

Где-то у него над головой Анетте обсуждала ситуацию с коллегами, но их голоса постепенно отдалялись от него. Он обещал позаботиться о ней, и вот теперь она лежит там, а он сидит здесь. А преступник до сих пор разгуливает на свободе. Он сел на пол и уперся лбом в колени, пытаясь дать понять, что он в порядке, даже не зная, обращает кто-то на него внимание или нет.

Тошнота проникала к нему в кишки, в мозг, в легкие. Он закрыл глаза и вдруг очутился на американских горках с пятью мертвыми петлями, куда однажды его затащил Йоханнес во время Октоберфеста в Мюнхене. Поражение, вот что он сейчас ощущал. Необратимое, непростительное поражение. Он почувствовал руку на своем плече, услышал свое имя. Затем все закружилось вокруг оси, находившейся где-то за глазами, и он потерял сознание.

Трубы. Стальные трубы, пластиковые трубы, трубы ярких цветов, узкие трубочки и широченные водосточные трубы, трубы с трещинами и трубы люминесцентных ламп, трубы, уходящие в толщу стен и потолка, стоило только начать прослеживать их взглядом. Йеппе заморгал, пытаясь понять, где он. Грубая хлопковая простыня, яркий свет, он, должно быть, в больнице. Комната с кушеткой, дверь открылась, он не спит! Над ним склонилась Анетте. Она принесла с собой аромат жевательной резинки.

– Йеппе, блин, ты меня пугаешь своими дерьмовыми выходками. Тебе нужно сходить к врачу!

– Я прекрасно себя чувствую, просто чуток, ха-ха, понизился сахар и…

Он пришел в себя, вспомнил, где находится, и приподнял голову.

– Она мертва? – Сердце вновь заколотилось.

– Нет. Состояние стабильное. Только сломано ребро, вывихнута челюсть, множество кровоточащих ран и, предположительно, сотрясение мозга. Ей дали что-то успокоительное, чтобы она до завтра поспала, но выглядит она неплохо. Закаленная дамочка. Йеппе, она в порядке.

Йеппе сел, держась за край кровати, пока комната не стала неподвижной. Горло сжалось, и ему пришлось пару раз сглотнуть. Облегчение обрушилось на него с новой силой. Все будет хорошо!

– Эй, Анетте!

– Да?

– Дашь жвачку?

Анетте с улыбкой протянула ему пачку.

*

– Как ты думаешь, почему он ее пощадил?

Йеппе бросил куриную косточку в пластиковую упаковку, вытер с пальцев соус барбекю и запил глотком «Будвайзера». Американское пиво всегда заставляло его ощущать себя статистом из рекламы «Levi’s», отнюдь не неприятное чувство. Анетте наполовину съела свой бургер с беконом, ее подбородок был перепачкан майонезом с чили.

– Хм-м, может, ему просто помешали Ларсен и Сайдани?

– Но ведь тогда они бы увидели его. – Он принялся за очередное куриное крылышко, сильный голод его не мучил, но поесть было приятно. – И кровотечение у нее к тому моменту давно прекратилось, кровь успела свернуться. Она была переохлаждена. Видимо, пролежала там довольно долго. Но вот почему ему пришлось оставить ее, не довершив начатого?

Анетте осмотрела свои пальцы, измазанные майонезом, словно их испачкал кто-то другой, и начала методично облизывать их.

– Хочешь салфетку?

– Заткнись, Йеппесен, за собой следи. Ты только что грохнулся в обморок посреди травматологического центра, неужели у тебя нет поводов для беспокойства поважнее, чем моя гигиена?

– Но все-таки дать?

– Давай.

Прожевав, Анетте вытерла руки.

– Возможно, пожилая женщина с морщинистой кожей показалась ему неэстетичной. Может, это не соответствовало его амбициям.

– Хм-м, возможно. Но она его видела. Довольно-таки рискованно с его стороны оставлять ее в живых. Как-то противоречит всем мерам предосторожности, которые он предпринял с двумя другими жертвами. Почему он стал таким неосторожным?

– Потому что он в курсе, что мы знаем, кто он такой. И потому что ему безразлично, поймают его или нет.

– Значит, он опасен. То есть еще более опасен.

Анетте кивнула, они молча пили. Йеппе размышлял, опасен ли Бовин для них. Может, стоит позвонить Терезе и попросить ее быть поосторожнее в течение ближайших дней, хотя это и казалось довольно неуместным. Попросить Нильса с особым вниманием позаботиться о его жене. Пока бумаги не были подписаны, она все еще считалась «его женой». «Бургер Пэлэс» опустел, они остались одни. Воскресным вечером вся работа кипела в секторе «на вынос». Люди ужинали перед телевизорами на диванах при свете стеариновых свечей на подоконниках, укутав ноги домочадцев пледами. Йеппе почувствовал знакомое дуновение одиночества и отхлебнул еще пива.

Поиски Эстер ди Лауренти были остановлены, начались поиски дактилоскописта Дэвида Бовина. Были задействованы шесть патрульных бригад, которые объехали Коккедаль, отправились по домашнему адресу Бовина, в Центр криминалистической экспертизы, в галерею Кинго и к нему же на квартиру, курсировали по Клостерстреде и всему Старому городу. Все полицейские силы округа Большого Копенгагена, а также подразделения хемверна[24] по всей Зеландии были привлечены к участию в поисках, СМИ опубликовали фотографию разыскиваемого на первых страницах своих онлайн-изданий. На следующее утро назначили допрос Кристиана Стендера в присутствии адвоката. Ему трудно будет взять на себя вину за нападение на Эстер ди Лауренти накануне вечером, но никогда не знаешь, как все обернется в итоге.