Надо же, имя ее запомнил! Не иначе как в лесу что-то крупное сдохло. Оборотень, например.

— Йохану я тоже воду заговорю, завтра будет спокойнее и выспится. Плюс оставлю рецепт на травяной сбор от простуды. Ты читать умеешь?

— Не поверишь, на трех языках, — усмехнулся Ингвар. — Наш отец был лекарем. Деревенским, конечно, но образованным. И зарабатывал неплохо. У нас всегда было много книг и много свободного времени для учебы.

И вновь словно тень прошла по его лицу. Кузнец резко замолчал и опустил голову.

— Добро, — кивнула Ниенна, сделав вид, что ничего не заметила.

Она заговорила еще один стакан воды и поставила на край стола. Ингвар тут же поднес его ко рту младшего брата. Удивительно, но тот не стал кочевряжиться — открыл сонные глаза и без уговоров выпил все до капли.

— Через полчаса оба запросятся в кровати и проспят до восхода солнца, как минимум. Не буди их, пусть встанут, когда организм подскажет. Думаю, сами себя они накормят, напоят и обиходят без твоего участия. Если уйдешь рано утром в кузницу, просто оставь им горячей воды на печке.

— Оставлю, — кивнул Ингвар, а затем поднял на некромансерку темные глаза и шепнул. — Спасибо тебе. Сложно представить, в каком я неоплатном долгу…

— Ни в каком, — подала голос от печки Герда. — Наша задача — народ защищать от чудищ и лиходеев… ну и от самих себя порой, если разума боги не дали.

— Нет, я не согласен, — Ингвар резко поднялся с лавки, усаживая на свое место братца. — Не люблю быть кому-то должным.

Последние слова он произнес, глядя на Ниенну в упор.

— Ладно, — согласилась та. — Кинжалы завтра мне наточишь, как следует, и «серебром» обработаешь. А то Бажену до сих пор некогда, со вчерашнего дня не взялся.

«Заодно посмотрим, каков ты в работе с зельем, которого страшится вся нечисть на белом свете».

— «Серебра»-то у меня нет в запасе, — тут же потупил взор кузнец. — Надо в Смежи съездить, кое-чего прикупить для состава. Давай, я завтра с утра пораньше кинжалы наточу, а в обед накормлю детвору, запрягу лошадь и тронусь в дорогу? Как раз заказанную кольчугу в крепость отвезу. Вечером все обработаю, как надо.

— Сойдет, — кивнула девушка. — Завтра в первой половине дня занесу тебе клинки.

В конце концов, можно среди оружия подложить и тот, у которого лезвие само по себе с напылением из серебра. А потом взглянуть, насколько хорошо потенциальный оборотень его наточит.

*

Герда не явилась ночевать и нынешней ночью. Однако едва взошедшее солнце рассыпало разноцветные искры на свежевыпавший снег, и внизу в лавке захлопали дверьми покупатели, как подруга уже вошла в комнату, позевывая в кулак.

— Ты похожа на заспанного лохматого котенка, которые у тетки моей в поместье водились, — рассмеялась Ниенна. — Она их чесала костяными гребнями каждый вечер, чтобы шерсть лучше блестела.

Некромансерка как раз умылась и переоделась, и заканчивала подвязывать волосы у зеркала в пучок, который можно было легко спрятать под шапку. Наверняка на улице колотун-бабай. Если не морозяка, кусавший за нос, то ветер, хлещущий по глазам. И стоило утеплиться для выхода.

— На котенка — это хорошо, — довольно отозвалась подруга. Она села на кровать и начала переплетать растрепанную косу. — Банный дед вон горгульей обозвал позавчера. Еще через пару дней, глядишь, и человеком стану…

Она снова зевнула и растянулась поверх заправленной кровати.

— Когда пойдем волкодлака ловить?

— Не знаю, сначала ведьму найти надо, я ж тебе вчера все рассказала. А чего ты хотела?

— Да так, надо съездить кое-куда… кое с кем, — и Герда зарумянилась.

— С Сабуром на саночках покататься? — прыснула со смеху Ниенна, откладывая расческу в сторону. — Брось, чего тут стесняться? Мне Бажен вчера все уши прожужжал, когда ты спать пошла. Мол, братец со всех сторон хорош, а главное порядочный, женщин не обижал никогда. А что не женился до сих пор — так все ищет девицу по сердцу. Словно бы дорожку заранее к сватовству стелил. Только почему со мной-то на эту тему говорить?

— А с кем еще? Сабур знает, что я сирота, а ты мне как сестра. Небось сам и попросил старшего замолвить словечко.

Валькирия перевернулась на бок, подтянула колени к животу и обняла подушку. И выглядела она в этот момент так уютно и по-домашнему, что Ниенне захотелось ее расцеловать.

— Я всем сердцем хочу, чтобы ты была счастлива! — шепнула она. — Поэтому езжай, конечно, развлекайся. Только далеко в чащу не забредайте. Сабур твой, увы, тоже под подозрением, как и все здешние взрослые мужики.

— Кстати, появилась идея, как волкодлака отличить от обычного человека?

— Нет, с чего бы? Есть, конечно, способ из старинных книг, но нам он не подходит. Там написано, что у ликантропов и в человеческом обличии шерсть порой на груди пробивается, или в паху. Или просто очень густые волосы начинают расти там, где их быть не должно. Но кто ж перед нами заголится и покажет? А с банниками местными договариваться — дело долгое и хлопотное, и не факт, что полезное, только время потеряем. Мы ж не можем ходить ночью по слободе и в окошки подглядывать, чтобы самим разглядеть, кто какой шерстью порос.

— У Сабура ничего такого нет, — с облегчением выдохнула Герда и тут же снова залилась румянцем.

Ох, да ей, видимо, очень понравился веселый балагур-кузнец! Перед столичными парнями она в жизни так не краснела, а приходило время — и расставалась без сожаления. А тут гляди-ка, и глазами кокетливо хлопать научилась, и алеет, как рассыпанная в снегу клюква.

— Красивая ты у меня, — улыбнулась Ниенна. — Конечно, Сабур в восторге. Ты в сравнении с покорными деревенскими девками, думающими лишь о хозяйстве да детях, здорово выигрываешь. Думаю, он хочет равную себе, потому и не женился долго. Где же их таких найти, как ты?

Она отложила расческу в сторону и встала.

— Но знай: если он тебя обидит или, упаси Милосердная Мать, ударит хоть раз — я его прокляну. Отсохнет и рука, и то, что в причинном месте находится.

— Знаю, — шепнула валькирия в ответ и тоже заулыбалась. — Если он посмеет меня ударить, это будет последнее паскудное действо в его нынешнем земном воплощении. Поднявший на меня руку теряет голову, сама знаешь. Но мне приятно, что ты готова за меня вступиться.

Герда тоже приподнялась с кровати и подошла к окну. С высоты второго этажа было видно, как бабы брели с полными корзинами белья к речке. Раненько вышли полоскать. Небось, руки сводит