Ринат ее состояние понимал и потому вмешиваться не спешил. Ей надо успокоиться, принять новые обстоятельства и согласиться. Она ведь не откажется. Никто бы на ее месте не отказался.

— Нет, — неожиданно звонко и четко прозвучал в тишине голос Ней. — Я не вернусь.

— Почему? — удивился Ринат, но в глубине души почувствовал необъяснимое облегчение. И спохватился, сообразив, как глупо звучит его вопрос. — А, ну да, там же одни проблемы, а здесь у тебя, в общем-то, приличная жизнь. Подестов, опять же, ухаживает…

— Ты меня сейчас трусихой назвал?! — яростно зашипела Нея, бросаясь к нему. Грозно склонилась над собеседником, оказываясь практически лицом к лицу.

— Ой… — Шокированный нелогичной переменой Ринат даже отшатнулся. — Нет, что ты… Я за тебя беспокоюсь.

— Ладно, я забыла, что ты не из моего мира. Там любая сочтет это оскорблением, — махнула рукой девушка, успокаиваясь и усаживаясь обратно на подушку. — Ты назвал меня слабой, усомнился, что я могу решить проблемы… — Она задумалась, а потом сказала: — Я не поэтому остаюсь. Просто нас в пансионе учили, что личное счастье и безопасность не главная цель в жизни. Есть куда более важные ценности — долг, ответственность за других, самоотверженность. И сейчас, я в этом уверена, передо мной именно такой выбор. Я не уйду, потому что должна уничтожить лабораторию. Я не могу допустить, чтобы погиб кто-то еще. Я не уйду, пока не ликвидирую настоящего врага, который позволил совершиться всем этим ужасам.

— Илья… — попробовал было перебить ее Ринат, но Нея его остановила.

— Бершев тут ни при чем. А вот Владислав… — Она многозначительно замолчала, испытующе глядя на ученого.

— Ты догадалась? — растерянно пробормотал тот. — Это плохо.

— Вот как? — усмехнулась Нея. — Почему же?

— Он тебя уничтожит. Владислав Эдуардович не знал, кто ты, принимал за настоящую Айрин. А если ты выдашь себя…

— Посмотрим, кто кого, — хмыкнула иномирянка. — За мной внезапность, мои умения и… — Она снова испытующе посмотрела на ученого. — Ты мне поможешь? У тебя же тоже с ним разногласия. Или я не так поняла?

Она достала из-под своей подушки блокнот в синем переплете и протянула мужчине.

— Извини. Я обычно не беру чужое, просто мне информация была нужна.

— Что уж теперь… — Ринат неуверенно принял из ее рук свою вещь. Разгладил потрепанную обложку, повертел в руках, не зная, куда деть книгу, в итоге положил рядом. — Ты правильно поняла. Только я не писал в дневнике подробностей. Тут не все так просто, история давняя. Да и приятного в ней мало.

— Расскажешь? — удобнее уселась девушка, показывая, что готова слушать и даже поддержать, если понадобится.

Если Ринату и не хотелось ворошить прошлое, то после ее просьбы отказать он уже не мог. Впрочем, даже если бы Нея повела себя иначе, тоже не смог. Потребность выговориться, излить душу живому человеку, а не бумаге была практически непреодолимой. Да и заинтересованных слушателей раньше рядом не наблюдалось. Теперь же напротив него сидела, явно сопереживая и понимая его порыв, такая прекрасная девушка… И в ее глазах словно возникали картины прошлого.

Совсем еще молодые Илья и Ринат — студенты-помощники в лаборатории пожилого ученого, который изобрел устройство для перемещения.

Они же, оставшиеся без заработка, когда проект был уничтожен. Растерянные, без денег, но с огромным желанием воссоздать утраченную технологию и получить доход.

Тридцать лет упорного труда и бессонных ночей, проб, ошибок, споров, ссор и примирений. Огромный долг, потому что сложное оборудование требует больших финансовых вложений, и наконец хоть какой-то положительный результат — первое удачное подселение наблюдателя в чужой мир. Этим «подселенцем» стал сам Ринат. Он не захотел рисковать жизнью и здоровьем других людей в небезопасном опыте.

А потом… Недолгая эйфория от успеха и стремительный ужасный финал, когда кредиторы, не пожелавшие ждать возврата и без того просроченных займов, отдали должников на растерзание коллекторам.

Несколько дней бесконечного кошмара, потому что методы «убеждений в серьезности своих намерений» у пленителей были отнюдь не гуманными. Сломанные кости, вырванные ногти, выбитые зубы, перерезанные связки… Увечья, которые вряд ли привели бы к смерти — целью было всего лишь наказание и устрашение, но обеспечивали перспективу остаться на всю жизнь калекой.

Спасение. Неожиданное, на первый взгляд обнадеживающее, а по факту… Избавление от одних мучителей обернулось еще большим наказанием. Искалечило душу. Потому что теперь, в благодарность за исцеление и омоложение, пришлось забыть о чести и совести. Выполнять чужие приказы, ломать себя и не видеть выхода.

— Я поначалу пытался протестовать, — признался мужчина, — но Владислав умеет убеждать. Он дважды меня доводил до прежнего состояния, такого же, как у коллекторов, и снова приводил в пригодный для работы вид. Это ужасная пытка — желать смерти и не иметь возможности умереть. Он даже сказал, что, если я с собой покончу, с того света меня достанет. И знаешь, Нея… — Ринат совершенно серьезно посмотрел на девушку. — Я ему верю. Этот страшный человек способен на невозможное. Он без опаски доверил Илье «стиратель» памяти, значит, есть и более страшные вещи.

— Откуда у него такие технологии? — растерялась иномирянка. — «Омолаживатель», «восстанавливатель тела», «стиратель воспоминаний»…

— Скорее всего, я не единственный несчастный изобретатель, — пожал плечами Ринат. — Технология перемещения сознаний ведь тоже тайная.

Они замолчали. Наверняка каждый из собеседников в этот момент думал о своем, вот только когда заговорили…

— Наука лишь инструмент…

Может, окончание и было бы разным, да только Ринат осекся, а Нея поперхнулась. И во взглядах обоих читался один вопрос: «Как?!»

Видимо, у иномирянки был ответ на этот вопрос, но делиться мыслями не стала, лишь покраснела и отвела глаза в сторону. Сделала вид, что ей необходимо срочно наполнить опустевшие бокалы. Разлив вино, тщательно закупорила бутылку и пододвинула ближе к гостю тарелку с закусками.

Ринат же, если у него и были какие-то мысли на этот счет, прогнал их как безрассудные порывы. Где он и где Нея. Вернее, кто… Потому лишь благодарно кивнул, поднимая бокал. Аккуратно, чтобы девушка не сочла его неряхой, снял со шпажки канапе и отправил в рот.

— Куратор требует от меня новую разработку, — прожевав, поделился он и протянул руку за очередной порцией. — Его идеи становятся все более безумными. Сейчас он настаивает, чтобы я мог заменять сознания людей, одно на другое.

— А есть возможность? — Нея улыбнулась, но ее удовольствие было вызвано вовсе не темой разговора, а скоростью, с которой с тарелки исчезала еда.

— Пока нет. Но он, кажется, готов любыми средствами получить желаемое. Не учитывая ни сложность, ни неразрешимые научные противоречия, ни бесчеловечность стремлений.