Так что же это за объяснения? Точно мне ответить на этот вопрос сложно. Но я с большой долей вероятности могу предположить, что речь идет о документе, подготовленном британцами по запросу российских представителей «об общем количестве золота, экспортированного с момента начала войны этой страной в ее интересах и по поручению союзников, а также какая часть этого золота была отправлена в Соединенные Штаты».

Итак, за период с 1 августа 1914 г., заканчивая 31 января 1917 г., общее количество золота, экспортированного из стран-союзниц по соглашениям с Великобританией, составило:

— Францией — на 109 млн фунтов стерлингов;

— Россией — на 48 млн фунтов стерлингов[804];

— Италией — на 19,6 млн фунтов стерлингов.

При этом в США отправлено в указанные сроки золота на 210 млн фунтов стерлингов[805]. Управляющие Банком Англии подчеркивают необходимость соблюдать строжайшую тайну в отношении этих данных.

К чему подобная секретность, вполне понятно. Хотя впоследствии Ллойд-Джордж и сетовал на близорукость правителей Лондона (вероятно, подразумевая короля) и Парижа, имея в виду февральскую конференцию 1917 г. в качестве точки отсчета провалов Запада, но в реальности делал все, чтобы вытрясти из России последнее. С властью в Петрограде союзники больше не церемонились.

К тому времени обострились противоречия внутри самой высшей российской бюрократии. Далеко не всем нравилась идея форсированного вывоза российских резервов за границу, особенно в условиях, когда к концу 1916 г. остаток неизрасходованной иностранной валюты по заключенным ранее соглашениям составлял около 500 млн рублей! Да и собственное военное производство переживало подъем. И здесь Лондону пришлось подключать орудие главного политического калибра — министра иностранных дел. У британцев был на руках неубиваемый козырь — соглашение о поддержании уровня резервов Банка Англии, что позволяло им в категорической форме требовать высылки золота. И Бальфур действовал, поручая послу в Петрограде «самым серьезным образом» довести до сведения Барка, что «возникла самая острая необходимость» в высылке золота. А царское правительство безропотно повиновалось, спешно упаковывая золото на 20 млн ф. ст.[806]

К тому времени подозрительность всех британских институтов насчет намерений России достигла апогея. Но, похоже, опасения были напрасными. Из Петрограда пришло сообщение, что «золото не сможет прибыть во Владивосток ранее чем 3 марта» 1917 г. Однако оставалось неясно — смогут ли японские крейсеры прийти во Владивосток к этому времени?

Кто тогда мог знать, что грядущий месяц станет роковым для судьбы России и ее народов? «Даже наиболее выдающиеся дипломаты с огромным многолетним опытом работы, — отмечает британский историк Клэр Макки, — равно как и Форин-офис, не смогли предвидеть начало в марте 1917 г. жестокой, переполненной насилием революции»[807].

Да, в Банке Англии не было провидцев. Но там знали одно — необходимо как можно скорее получить под свой контроль максимально возможное количество русского золота. И потому с нетерпением ожидали сведений о приходе в Эскуаймолт отряда японских крейсеров, которым следовало там быть «ориентировочно» 8 февраля. Нервозности добавляло теперь уже официальное объявление Германией 31 января 1917 г. неограниченной подводной войны, поскольку немцы, по утверждению генерала Людендорфа, пришли к заключению, что США «уже всей своей мощью работают в интересах Антанты»[808].

И Банк Англии, воспользовавшись ситуацией, переходит в наступление на Казначейство: до тех пор, «пока не будет обеспечена секретность, лучше, чтобы все организационные моменты улаживались без нашего вмешательства»[809].

Фактически это ультиматум Банка Англии правительству. Копия указанного письма была направлена также в Министерство иностранных дел.

Значительно позже, уже в мае 1917 г., в Банк Англии из «Доминион экспресс» поступил конверт, в котором находились любопытное письмо и фотографии.

Специальный поезд, на котором перевозилось русское золото из Канады в США. [Bank of England Archive. Russian Gold to Ottawa via Vladivostok]

Оттава, Канада, 10 мая 1917.

Сэру Джорджу Х. Перли,

Верховному комиссару Канады,

19, Виктория-стрит

Уважаемый господин,

Посылаю Вам сегодня с железнодорожной компанией «Доминион экспресс» небольшой пакет, в котором находятся две фотографии поезда, на котором 1 февраля из Ванкувера в Оттаву перевозилось золото на 20 млн фунтов стерлингов. Поскольку это самый большой цельнометаллический поезд, который пересекает всю Канаду, мне показалось, Вам будет интересно увидеть фотографии. Данные фотографии сделаны в Банфе. Вагон, расположенный за паровозом, использовался в качестве продовольственного (столовой), затем шел стальной пассажирский вагон 2-го класса, который служил спальным помещением для охраны. Потом шли девять стальных багажных вагонов, в которых находилось золото, служебный вагон для высших чиновников транспортной компании «Доминион экспресс», пассажирский вагон 1-го класса, в котором располагалась «тыловая» охрана и представители Правительства России.

Прошу Вас о любезности передать одну фотографию чиновникам в Банке Англии.

Валютный ревизор

(Подпись) Дж. Э. Рурк

Пока на февральской конференции 1917 г. в Петрограде журчали сладкие речи английских и французских генералов о готовности помочь союзнику, в хранилищах Государственного банка завершили формирование очередной партии золота: всего предстояло доставить во Владивосток 2442 ящика, средний вес каждого составлял 72 кг, т. е. около 176 т чистого золота должны были за один раз покинуть пределы России![810]

Помощник военного министра, товарищ председателя Особого совещания по обороне государства генерал А. С. Лукомский[811] буквально в бешенстве потрясал перед лицом Барка телеграммой: «Вы это видели?!» В Персии от голода погибал сражавшийся против турок русский экспедиционный корпус. И все потому, что союзники, которые вели себя явно не по-союзнически, несмотря на обязательства, отказались выплатить войскам 4 млн ф. ст. в серебре. А Барк упорно настаивал на финансировании корпуса в бумажных рублях, платежеспособность которых на местном рынке стремительно падала. Население в Персии отказывалось принимать русские деньги. Купить что-либо из съестных припасов было невозможно. Ситуация в войсках приближалась к катастрофе. Но никакие мольбы не помогали: министр финансов оставался глух к просьбам военных. Пытаясь спасти положение, командование прибегло к товарной интервенции, увеличению поставки российских изделий, традиционно пользовавшихся высоким спросом у местных. Единственной действенной мерой, чтобы поднять курс рубля, представлялась отправка в пределы Персии достаточного количества сахара… Отправили, и много, но это нисколько не изменило курса нашего рубля. В итоге контрразведка выяснила, что сахар переправлялся через границу в Персию вне таможенных постов. Затем его перевозили в Турцию, откуда сахар шел… в Германию[812]. Кто на этом заработал? Вопрос открытый.

Хотя существовала возможность выплатить серебро через Учетно-ссудный банк Персии, акции которого «всецело принадлежали русскому казначейству»[813]. Кстати, Барк являлся председателем правления Учетно-ссудного банка Персии и отлично знал, как это сделать. Но ему было наплевать на судьбы солдат. Однако он