– Этого я и не прошу. Выполни лишь его последнюю просьбу – подскажи способ попасть в замок, чтобы мы могли найти нашего беглеца. Он – монах моего ордена. Я знаю, что он должен быть при здешнем дворе. Больше никто нас не интересует. Схватив его, мы тут же уйдём, никому не причинив вреда.

Горст покосился на кинжалы, которые Лада носила у пояса. Подумал. Решился.

– Вам повезло. Завтра князь устраивает пир. Если какой-то гость сейчас находится при его дворе, то непременно будет там. В замок же можно попасть по тайному ходу, вырытому на случай осады. Слушай, как его найти…

Глава 34

В замке было людно. Слуги бегали по коридорам, сбиваясь с ног, стараясь подготовить всё к предстоящему пиру. До него оставалось всего ничего. Гости уже съезжались и расхаживали с важным, напыщенным видом. Тихомира среди них видно не было.

К счастью, Горст не только рассказал, как попасть в замок, но и открыл способ проникнуть в тайный проход внутри него. Теперь Лада и её спутники могли незамеченными передвигаться по всей этой каменной громадине и следить за происходившим в коридорах и комнатах. В оставшуюся часть ночи и большую часть утра им удалось даже поспать. Сон был тревожным и тяжёлым, но глаза сами собой слипались от накопленной усталости.

Скрытые ходы пронизывали весь замок. Узкие пыльные переходы, лестницы, потайные камеры со смотровыми щелями – вскоре у Лады возникло чувство, что всё строение было изначально задумано для того, чтобы шпионить за гостями и слугами. Первое время она шарахалась от каждого шороха, боясь наткнуться на кого-то из хозяев. Но, если те и пользовались тайными переходами в нынешние времена, то в тот день были заняты другими делами.

Дроган зевнул.

– Может, обсудим план? Чего делать-то будем?

Лада оторвалась от смотровой щели.

– Дождёмся, пока начнётся пир. Горст сказал, что на нём соберутся все, кто находится при дворе Витольда. Будем следить за Тихомиром. Выждем, пока он останется один.

– А дальше?

Лада задумалась. Действительно, что потом?

– Узнаем у него, кто такой Пожиратель и как Тихомир с ним связан.

– Допустим, монах откажется говорить, – подал голос Мормагон. – Что тогда?

Спутники не сводили с охотницы выжидающего взгляда.

– Пока не могу сказать. Будем действовать по обстоятельствам. Что бы ни случилось, он был мне как отец. Чего вы от меня ждёте? Что я предложу его пытать?

Дроган поднялся и подошёл ближе. Заглянул в глаза. Он едва помещался между стен и смотрелся довольно нелепо и забавно. Но отчего-то Ладе не хотелось смеяться.

– Нерешительность может нас погубить. Мы – в самом сердце враждебного княжества. Стоит замешкаться, и не уйдём отсюда живыми.

Лада пожала плечами.

– Не могу предложить ничего другого. Прошу тебя, просто доверься. Я не подведу.

Лицо названного брата оставалось каменным.

– Ещё не так давно я бы доверил тебе свою жизнь без колебаний. Но ты изменилась. Я не узнаю стоящую передо мной женщину.

Лада открыла рот, чтобы возразить, но Дроган прервал её, подняв руку.

– Просто хочу, чтобы ты знала – у нас есть работа. Я собираюсь её выполнить. Во что бы то ни стало.

С этими словами он вернулся на место.

Время до вечера прошло в мрачном молчании. После разговора с Дроганом Лада не находила себе места. В конце концов, она отправилась бродить по коридорам, сославшись на то, что хочет разведать пути для отхода. Её никто не остановил.

Света, проникавшего из щелей снаружи, хватало, чтобы не натыкаться на стены. Иногда из темноты доносились пищание и шорохи. Лада предпочитала не думать о тех, кто шуршит в тенях. Она чувствовала себя призраком, позабытым и покинутым. Вокруг слышались разговоры, совсем рядом было царство света и жизни. Лада была недалеко. На расстоянии вытянутой руки. Но никто не видел её, не знал о её существовании. Она была лишь бледной тенью, незаметно ходящей среди живых. А вокруг царили сырость и тлен.

Охотница вернулась к своим спутникам, когда слуги начали носить еду. Гости исчезли из коридоров – очевидно, собрались в большом зале.

– Мы уже начали волноваться, – сказал Мормагон. – Надо выступать.

Они двинулись вслед за Дроганом. За день охотники достаточно хорошо научились ориентироваться в переходах замка. Теперь они безошибочно нашли дорогу и прокрались на верхнюю галерею. Укрытые тенями, они лежали на полу и наблюдали за собравшимися на пир людьми.

Главный стол стоял на возвышении, под хоругвью, на которой был изображён лик святого Фомы. Покровителя чудского княжьего рода. В самом центре, на огромном резном кресле с подушками из красного бархата, сидел немолодой мужчина. Несмотря на возраст, он был высок и плечист, хоть и совершенно лыс. Нос его напоминал клюв хищной птицы. Несмотря на грозный вид, сейчас человек широко улыбался, поднимая золочёный кубок. По правую руку от него сидела красивая женщина в тёмно-синем платье. Всё её внимание было поглощено стоявшей перед ней тарелкой с мясным рагу. Место слева занимал худой человек в одеянии епископа. Лицо его скрывала безликая белая маска, но, казалось, никого в зале это обстоятельство не смущало.

– Витольд.

Лада кивнула. Очевидно, Дроган был прав. Но взгляд её был прикован не к правителю чудского княжества. Ведь на углу стола, в тени, неподвижно сидел старик в монашеском одеянии и с чёрной повязкой на глазах. Дроган не мог не заметить его, но пока не обмолвился ни словом.

Шло время. Гости хмелели, часть из них начинала покидать банкетный зал. Пара детей, до того игравших в углу с деревянной лошадкой, тихо дремали под гул голосов. Кого-то тошнило прямо на пол, вокруг суетились слуги. Тихомир почти не шевелился, словно был лишь мрачной статуэткой. Обманкой, какие иногда ставили в своих домах богачи, чтобы разыграть гостей.

Витольд много пил, но не хмелел. Его взгляд оставался таким же ясным, он с охотой поддерживал разговор со своим соседом.

Вдруг Витольд кивнул, поднялся на ноги и трижды хлопнул в ладоши. Гул голосов и звон посуды мгновенно смолкли. Все лица обратились к главному столу.

– Друзья! – голос князя был низким, рокочущим. – Сегодня я собрал вас здесь, чтобы отпраздновать день своего рождения!

Витольд сделал паузу, чтобы выслушать нестройные здравницы гостей.

– В этот день я бы хотел выпить за здоровье всех собравшихся, а в особенности – за долгую жизнь моей прекрасной супруги, моих преданных