Чигару мрачно смотрел на него исподлобья. Кайден обвёл рукой стол и двух притихших девиц лёгкого поведения, интересуясь:

– Так ты представлял вашу с Эйной будущую семейную жизнь? При малейшей проблеме собирался утешаться в весёлых компаниях?

– Проваливай, – велел Чигару. – Я к тебе хорошо отношусь, но глумиться над собой не позволю.

– Чигару, – Кайден ощутил, как закаменело в мрачном выражении лицо, – ты хорошо меня знаешь. Я хоть одну девушку лишил невинности?

У Чигару гневно раздулись ноздри, он сверлил Кайдена взглядом, но у того не дрогнул ни единый мускул, и тогда Чигару отвёл взгляд и хлебнул из кружки, прежде чем ответить:

– Нет, не было такого.

– Так с чего ты взял, что я изменю своим принципам?

– Я видел, как ты на неё смотрел.

– Взглядом невинности не лишают. Даже очень выразительным взглядом.

Губы Чигару скривились:

– Вот не надо этого! Ты обещал её оставить, но продолжал к ней ходить, уводил из комнаты. Можешь не выкручиваться, я знаю.

– Эйна целитель. В твою светлую голову не приходило, что она могла заниматься своим делом? Или полагаешь, в королевском замке никто не нуждается в помощи? Или считаешь, что Эйна прошла бы мимо нуждающихся?

– Не знаю, – Чигару покусал губу, – на самом деле я недостаточно хорошо её знаю, чтобы делать подобные выводы.

– Но спешил жениться. Да ещё обманом, – Кайден, чтобы занять руки, выбрал кружку почище и налил себе из бутылки, но пригубил лишь малый глоток. – Зачем ты это сделал?

– Мне это показалось хорошей идеей: Эйна действительно вызывает у меня непривычные эмоции. И мне надо жениться. А так я ещё тебе помогал не мучиться соблазном, и Венанцию занял возлежанием возле твоего спящего тела…

Кайдена передёрнуло, но Чигару, разглядывающий содержимое своей кружки, этого не заметил:

– Все оказывались в выигрыше. А я один перед всеми виноват.

– Я зол на тебя, – признался Кайден, отмечая, как покладисто девицы не лезут в их разговор: вышколенные. Или шпионки. – Но понимаю твои мотивы. И я никогда бы так не поступил.

– Вот поэтому мне кажется, что король из тебя получится так себе… – помахал рукой Чигару.

– Сказал герцогу принц в неофициальном изгнании.

– Потому я и в изгнании, что вёл себя слишком честно. – Чигару постучал кружкой по столу. – Так ты пришёл сюда уверить меня, что не имел видов на Эйну?

– Не впадай в крайности. Я не говорил, что Эйна меня не привлекает. Просто… возможно, дело в отсутствии пиратского прошлого, но у меня нет привычки хватать то, что мне не принадлежит, и тянуть себе.

– Сказал герцог, зарабатывающий ограблением пиратов, промышляющих вблизи его берегов, – Чигару цокнул языком и залпом выдул содержимое кружки. Левая девица поспешно налила ему ещё. – Опять ты всё сводишь к тому, что я не прав, а ты весь такой идеальный.

– Я не идеальный, увы, – Кайден забарабанил пальцами по столу. – Просто я взрослый мужчина, не привыкший потакать своим прихотям. Признаю, в этот раз я… почти пересёк черту. И я даже могу понять, почему Венанция творит глупости, но ты. Ты, мой друг, ты, хорошо меня знающий, почему ты не веришь, что я не причиню вреда девушке, которая мне нравится?

– Дай подумать, – изобразил задумчивость Чигару и покачал полной кружкой. – Наверное, я так думаю потому, что ты уже причинил ей вред. Отказываешься это признавать. И не останавливаешься.

– Я это признаю. Остановился. И теперь просто стараюсь исправить ситуацию.

– Ты видишь это так, – Чигару склонил голову на плечо сидящей рядом девушки.

– Да.

– Дурак! – Покачав головой, Чигару снова приложился к кружке.

– Возможно, – не стал отрицать Кайден. – Но ты не лучше. И у тебя не хватает терпения даже пару дней изображать, что ты сохнешь по Эйне.

Он покосился на прижимающихся к Чигару девушек.

– А! – легкомысленно отмахнулся тот. – Не одному же мне пить. Совместное питьё тоже невинности не лишает, да?

Чигару подмигнул своим спутницам, и они кокетливо хихикнули.

– Мне идея твоей женитьбы на Эйне не нравится не из ревности, а потому, что ты вот такой! – Кайден ткнул пальцем сначала в одну, потом в другую девицу. – Непостоянный. Где гарантии, что через неделю тебе не станет скучно и ты не побежишь искать утешение на стороне?

– Кайден! – карикатурно возмутился Чигару и передразнил его интонации. – Ты хоть раз видел, чтобы я спал сразу с двумя девушками…

– Видел.

– …без их просьбы сделать это? – Выдержав паузу, во время которой Кайдену нечего было сказать, Чигару хмыкнул. – Вот видишь, мне тоже есть чем ответить.

Кайден промолчал. Чигару заглянул ему в глаза:

– Но тебе ведь не нравится идея нашего брака не только потому, что я такой, но и потому, что ты ревнуешь?

– Да.

Миг на осознание откровенности – и Чигару по пиратской традиции швырнул кружку в стену. Выругался на моресском. А затем облокотился на стол и уткнулся лбом в сцепленные пальцы:

– Проклятье, Кайден! Ну вот зачем?

– Не волнуйся, я не буду её соблазнять.

Отмахнувшись, Чигару притянул себе ещё одну кружку, поднял её:

– Мир?

Кайден считал его практически семьёй и не мог не признать, что вмешательство Чигару всё же было попыткой помочь.

– Если пообещаешь больше так не делать, – поставил условие Кайден. – Даже ради моего блага.

– Обещаю, – скривился Чигару.

И тогда Кайден поднял в ответ свою кружку:

– Мир.

Глиняные края кружек громко чокнулись друг о друга, вино было выпито, но невольно причинённая боль ещё колола сердца Чигару и Кайдена.

***

Весь день я отмокала в большой ванне. Под ней была сложена печь, и слуги то и дело подбрасывали угольки, чтобы я не замёрзла, и меняли воду по моей просьбе.

Я отмокала до волнистости ладоней и стоп, до одурения, до ощущения, что с меня смоется кожа. И только к вечеру исчезло противное ощущение, что от меня пахнет тюрьмой и благовониями Венанции.

Некогда подаренные ей псы мирно посапывали в моей комнате, мешая слугам проносить вёдра с водой, угли, а затем и суетиться вокруг меня с полотенцами и нарядами. Я не принцесса, я простая целительница из леса, мне трудно было понять и принять эту суету вокруг моей персоны.

Чтобы как-то унять слуг, я выбрала сорочку из простого хлопка, хоть и тонкую и с вышивкой, словно для благородной леди, поверх надела тяжёлый бархатный халат тёмно-бордового цвета с чёрной отделкой. Войлочные тапочки согрели мои ноги, а тёплый заморский напиток на молоке и травах наполнил желудок, никак не желающий принимать твёрдую пищу.