болезненном чувстве справедливости госпожи Лиссы, и потому в их присутствии никто не смел клеветать на других или демонстрировать неприязнь к безродным веятэ, которых с каждым годом на Смотринах становилось все больше.

Лисса моу Дейтан, сама получившая титул в качестве свадебного подарка от своего мужа, приложила к этому немало сил и зорко следила, чтобы ее подопечных не обижали. Впрочем, даже в ее отсутствие благородные веятэ и атари старались не задевать протеже госпожи Лиссы. Потому что это было чревато весьма неприятными последствиями.

Слишком многие атари были на стороне этой пары. И их немилость больно ударяла по веятэ, отвыкшим, что им могут отказать. А еще чете моу Дейтан благоволил сам Император, и, хотя лучшие стражи Империи совершенно не лезли в политику, все знали, что в случае чего, к мнению этих двоих обязательно прислушаются.

Хотя Лисса никогда не прибегала к этому средству и вообще видела Императора один раз в жизни — когда ей пришлось рассказать ему о гибели Императрицы. Как она и полагала, это известие Императора ничуть не огорчило, и он лишь сдержанно поблагодарил их за то, что избавили столицу от телара, чуть не угнездившегося в ее центре.

Но слухи о благоволении Императора она никогда не опровергала, потому что была умной женщиной.

Тогда, почти десять лет назад, смерть императрицы веятэ стала для всех веятари огромным потрясением. Поначалу казалось, что гильдия не оправится от этого никогда… И начавшаяся грызня среди бывших приближенных дам грозила лишь усугубить ситуацию. Тогда-то и вмешался Император, который давно посматривал на выгодное дело, которым занималась гильдия, ведь добыча т-сфер имела для Империи огромное значение. Но если прежде он не решался выступить против императрицы веятэ, опасаясь бунта веятари, то после ее гибели ловко прибрал гильдию к своим рукам. И оказалось, что мало что изменилось, веятэ все так же получали заказы на телар через филиалы гильдии, которая все так же расплачивалась с ними за работу.

Но было и кое-что, что изменилось безвозвратно.

Когда атари узнали, что игровых комнат больше нет, когда осознали, что больше никто не в силах принудить их выполнять желания веятэ, когда прогремело известие о свадьбе веятэ и атари, первой за две сотни лет, они отказались оставаться бесправными. Они разрывали договоры, превращающие их в слуг, и искали веятэ, готовых заключать другие договоры. И веятэ, желавшие остаться таковыми, были вынуждены идти им навстречу.

Смотрины тогда проводились чуть ли не каждый вечер, союзы создавались и распадались с огромной скоростью.

Именно тогда Лисса взялась искать безродных веятэ и подталкивать атари присмотреться к ним — невинным, неиспорченным, желающим помогать людям, а не заполучить власть, почет и деньги. Не все атари бунтовали, были и те, кого устраивало текущее положение дел, поэтому Лисса вместе со своим возлюбленным мужем сопровождала каждую найденную безродную на Смотрины, ограждая ее от презрения атари и других веятэ.

Со временем необходимость в этом отпала. Атари — особенно молодые, не прошедшие через игровые покои императрицы веятэ — быстро научились ценить не род веятэ, а ее силу. Ведь сильная веятэ — это не только хорошо оплачиваемые заказы, но и куда большая безопасность.

А благородные, увы, кроме капризов, зачастую ничего не могли предложить.

Уже несколько лет как из первой сотни лучших веятари исчезли команды веятэ, сменившись талантливыми парами. И атари больше не появлялись на людях в ошейниках, вернув себе достоинство, которое так старательно отнимала у них императрица.

Появление в зале супругов моу Дейтан мгновенно заставило загудеть всю толпу. Несмотря на то, что отношения веятэ и атари менялись в лучшую сторону, за прошедшее со смерти императрицы десятилетние эти двое все еще являлись единственной супружеской парой такого рода. Вкупе с остальным это всегда привлекало чужое внимание.

Лисса и Лиар никогда не упускали возможность продемонстрировать прилюдно чувства, с годами ничуть не уменьшившиеся.

Вот и сегодня они шли по залу, нежно обнявшись, и Лисса чувствовала в чужих взглядах не только любопытство и осуждение, преследовавшее их пару много лет, но и зависть — тех, кто хотел бы, но пока не решался пойти по их стопам.

— Думаю, еще с десяток лет, и такие пары, как мы, станут обыденностью, — улыбнулась она мужу.

— Что ж, стоит кому-то попробовать и убедиться, что мы говорим чистую правду, и свадьбы неизбежны, — хмыкнул Лиар, нежно целуя жену.

Они не делали секрета из своей силы, но им ожидаемо не верили. Все же другим веятэ и атари было сложно признать, что их так нагло обдурили, заставив отказаться от взаимного влечения. Но Лисса не теряла оптимизма, хотя и сердилась частенько на закостенелость общества.

Но некоторым ранам нужно время, чтобы исцелиться, и она это понимала.

— Смотри, какая миленькая, — Лисса, здороваясь с присутствующими, с большей частью которых она не была знакома, быстро выхватила в толпе скромно одетую незнакомку, оглядывающуюся с решительным видом.

Но несмотря на кажущуюся решительность, видно было, что девушка взволнована и растеряна.

— Знаешь ее? — удивился Лиар.

Безродных талантливых девочек они с Лиссой искали вместе, но эту он видел впервые.

— Нет, — легкомысленно покачала головой его веятэ. — Наверное, на своих первых Смотринах я выглядела так же.

— Думаешь, она сама пришла?

— Не все же мне их сюда притаскивать, — подмигнула ему Лисса. — Смелая девочка.

— Надеюсь, однажды это станет обычным делом.

— Благородство веятэ изжило себя. Все мои девочки куда сильнее их. Жаль, нет безродных атари, все бы двигалось быстрее.

— Безродных атари надо искать среди совсем маленьких детей, — заметил Лиар. — Если дар не тренировать, он угаснет. А тренировать может только другой атари.

— Что ж ты молчал столько времени? — удивилась Лисса.

— Ты не спрашивала, — он улыбнулся. — И пока недостатка в атари нет.

Его жена только фыркнула, понимая, что без острой необходимости никто не станет заниматься поиском безродных атари. Веятэ проще, им практически не нужно учиться управляться с магией. А где взять атари, готовых заниматься с чужими детьми, если у каждого все равно будет свой наследник, рано или поздно.

Как бы то ни было, большинство атари остаются высокомерными моу.

— Если родится