Воистину, все оставались под землей, в подвале.

Вернулись старые добрые дни, подумал Кор, однако в настоящемотдельные помещения стали преобладать. Раньше они ели вместе, трахались наглазах  друг у друга, считались группой.

Как и полагается солдатам.

Может, он прикажет им остаться под землей. Вместе.

И, тем не менее, сейчас он не с ними. Дерганый ибеспокойный, готовый сию секунду погнаться за несуществующей добычей, Кор ходилиз комнаты в комнату, взбивая пыль вместе с желанием покорить этот новый мир.

– Они у меня. Все.

Кор остановился. Сделал глоток из кружки. Обернулся.

– Умно.

Тро вошел в комнату, которая ранее была огромной гостиной,сейчас же превратилась в холодное бездушное помещение. Воин был по-прежнемуодет в кожу, и все равно умудрялся выглядеть элегантно. Не удивительно. Вотличие от других, его происхождение было таким же идеальным, как и егозолотистые волосы, и небесно-голубые глаза. Равно как и его тело и лицо: в немне было ни одного изъяна.

И все же он определенно был его ублюдком.

Когда мужчина прокашлялся, Кор улыбнулся. Даже послестольких лет Тро было неуютно в его обществе. Как странно

– И… – подсказал Кор.

– В настоящий момент в Колдвелле находятся остатки двухсемей. Все, что осталось от  четырех основных семейств, рассеялось потерритории, именуемой Новой Англией.Поэтому некоторые из них находятся в пяти-семи милях от нас.

– Скольким ты приходишься родственником?

Опять кашель. – Пяти.

– Пяти? Твой светский календарь мгновенно будет переполнен…планируешь нанести пару визитов?

– Ты знаешь, что я не могу.

– О… воистину. – Кор допил свой кофе. – Подзабыл, что оттебя отказались. Похоже, тебе придется пожить с нами, варварами.

– Да. Придется.

– Ммм. – Мгновение Кор наслаждался неловким молчанием.

Но мужчина разрушил его:

– У нас нет оснований, чтобы начать дело, – сказал Тро. – Мыне принадлежим Глимере.

Улыбнувшись, Кор сверкнул зубами.

– Тебя слишком заботят правила, мой друг.

– Ты не можешь созвать Совет. У тебя нет положения вобществе.

– Верно. Однако это – еще одна причина, чтобы созвать их. Неты ли говорил, что после набегов лессеров по обществу прокатились дурныенастроения относительно короля?

– Да. Но я прекрасно понимаю, к чему ты стремишься, иконечная цель в лучшем случае государственная измена, в худшем – самоубийство.

– Ты узко мыслишь, Тро. Несмотря на практические знания,тебе вопиюще не хватает дальновидности.

– Ты не можешь свергнуть короля… и, конечно же, ты недумаешь о его убийстве?

– Убийстве? – Кор изогнул бровь. – У меня нет желанияукладывать его в гроб. Вовсе нет. Я подарю ему долгую, длинную жизнь… такую,чтобы он мог вариться в соках собственной неудачи.

Тро покачал головой.

– Не понимаю, за что ты его так ненавидишь?

– Да ладно. – Кор закатил глаза. – Я не имею ничего личногопротив него. Просто-напросто я жажду его статуса. Он, живой, пока я восседаю наего троне, – лишь дополнительная пряность к моей трапезе.

– Порой… я боюсь, что ты сошел с ума.

Кор сузил глаза.

– Уверяю тебя… я отнюдь не обезумел от ярости или сошел сума. А тебе следует осторожнее идти по избранной тобой дорожке с подобнымикомментариями.

Он был полностью способен убить своего старого друга.Сейчас. Сегодня вечером. Завтра. Отец учил его, что солдаты ничем не отличаютсяот оружия… а когда они могут дать осечку? Их списывают.

– Прости меня. – Тро слегка поклонился. – Мой долгпринадлежит тебе. Как и моя верность.

Дурень. По правде говоря, убийство того, кто запятнал сеструТро, было стоящим вложением времени и клинка, своим деянием он привязал этогопреданного и верного бойца к себе. Навеки.

Тро продал себя Кору ради возмездия. В то время мужчина былслишком франт, чтобы самому совершить убийство, поэтому он пустился в ночь напоиски того, кого  не пустил бы в свой особняк даже с черного входа. Он былпоражен, когда предложенные им деньги отвергли, и даже начал уходить, когда Корозвучил свою цену.

Быстро пришло воспоминание о том, в каком состоянии нашлиего сестру, и этого хватило, чтобы вытащить из него клятву.

Последующая тренировка сотворила чудо. Под надзором Кора, современем, Тро стал тверже, чем сталь, закаленная в лаве. Сейчас он был убийцей.Сейчас он был полезен в иной роли, нежели играть социальную статую навечеринках и балах.

 Какая жалость, что его семейство не заметило преображения иулучшения… вопреки тому, что его отец был Братом, черт возьми. Можно былоподумать, что семья окажется благодарной. Увы, они отреклись от бедняги.

Это расстраивало Кора каждый раз, когда он размышлял  обэтом.

– Ты напишешь им, – Кор снова улыбнулся, кончики клыковзащекотало, равно, как и член. – Ты напишем им всем, объявляя о нашем прибытии.Ты заостришь внимание на их утратах, напоминая обо всех детях и женщинах,убитых той летней ночью. Ты воскресишь в их памяти все аудиенции с королем,которых они так и не дождались. Выразишь должное негодование, и сделаешь этотак, чтобы они поняли… ведь раньше ты принадлежал к их слою. А потом мыподождем… когда нас призовут.

Тро поклонился.

– Понял, мой Глава.

– А тем временем мы будем охотиться на лессеров, ведя счетнашим убийствам. Чтобы на их вопрос о нашем здравии – что аристократыобыкновенно спрашивают – мы смогли сообщить, что наши чистокровные скакуныпрекрасно чувствуют себя в конюшнях… им нужна лишь стая волков, которая будетохранять их заднюю дверь.

Глимера была бесполезна по многим параметрам, но они былитакже предсказуемы, как и карманные часы; самосохранение их конек.

– Тебе лучше отдохнуть, – протянул Кор. – Или ты готов кохоте на одно из твоих развлечений? – Не получив отклика, он нахмурился наответ, скрытый в молчании. – У тебя есть цель помимо наших прошлых сражений.Человеческие трупы – забота меньшая, чем живой враг.

– Да.

Понимай: Нет.

– Не копайся в других погонях в ущерб нашей цели.

– Я когда-нибудь тебя подводил?

– Еще не вечер, дружище. – Кор уставился на парня из-подприспущенных век. – Всегда есть время для твоего сострадательного сердца, чтобыпопасть в беду. И вопреки твоему несогласию, могу я напомнить об обстоятельствах,в которых ты оказался на в последние два столетия?