Альдагор встретил Зугарда крайне радушно. Силы, которые вернулись из Свободных Художников, теперь можно было бросить подавлять восстание.

– Только в такие времена и видно, кто настоящий офицер, а кто отребье в погонах, – говорил пожилой главнокомандующий. – Эниброн, Ротигерн и остальные предатели перешли на сторону Кермунда.

Зугард уверил Альдагора в своей абсолютной верности императорской семье. На следующий же день Альдагор дал Зугарду сразу несколько гаргрифов. Зугард немедленно отправился на фронт: ему совсем не нужна была репутация штабной крысы. «Если здесь у нас театр военных действий, – рассуждал он по дороге, – значит, должен быть и режиссёр».

Первые две операции оказались провальными. Войска империи не сумели захватить планету Нэтти-Стивенс, которая находилась в руках повстанцев. Наступление армии Кермунда было неизбежным – и Зугард пытался отсрочить его любыми способами. Ожидая подкрепления, он надеялся выиграть время. Чтобы заставить противника рассеять свои силы, приходилось хитрить. «Что может быть лучше старого доброго подделывания радиопереговоров?» – думал Зугард. Он называл это «радиоспектаклями» и сам писал сценарии. А однажды он распространил среди пленных информацию о том, что готовится атаковать Лизу-Мейтнер в обход Нэтти-Стивенс. Потом, как бы невзначай, пленникам позволили бежать… Вскоре из Свободных Художников на подмогу Зугарду прибыли ещё два гаргрифа. Повстанцы отвели часть своих кораблей к Лизе-Мейтнер. Зугард напал на оставшиеся их силы и одержал победу.

Постепенно ход войны переломился в пользу имперцев. Теперь они гнали войско Кермунда обратно к Ву-Цзяньсюн, отвоёвывая планету за планетой. Наконец, под их контролем оказалась Макнамара. К этому времени силы мятежников распались на отдельные отряды, которые следовало просто добить. Многие командиры бежали на планеты Забархан-Шахада.

Тогда-то и произошла с Зугардом одна удивительная история. Находясь в недрах Ву-Цзяньсюн, он заметил, что у одной из необитаемых планет есть спутник, не обозначенный на карте. Мучаясь от любопытства, Зугард отправил туда разведывательные дроны. Их данные были интригующими: на спутнике обнаружились какие-то постройки. Зугард попробовал связаться хоть с кем-нибудь, кто мог находиться внутри, однако ответа не последовало. Наконец, он решился штурмовать объект – и был вознаграждён: здания оказались заброшенным военным заводом.

Впрочем, «таинственное» появление спутника у планеты не было чудом. На самом деле это был астероид, орбита которого проходила поблизости. Он обращался вокруг звезды Ву-Цзяньсюн за шесть джоселинских лет. За это время он заходил в Забархан-Шахад и там становился спутником уже другой планеты. Завод, вероятно, начали строить именно тогда, когда астероид находился достаточно далеко, и имперские власти им не заинтересовались. «Ах вы коварные негодяи!» – восхищённо думал Зугард, имея в виду ву-цзяньсюнских князей. Они явно выкупили у лидеров Забархан-Шахада разрешение водить туда свои корабли. А ко времени восстания астероид как раз «подъехал» ближе.

Озадаченный, Зугард не знал, что делать с заводом. Совсем скоро астероид должен был оказаться в самом центре системы Ву-Цзяньсюн, и его запросто могли заметить. Оставлять там гарнизон было дорого – разве что снабжать его с тех планет, мимо которых он проходил. Завод был разграблен, не хватало оборудования. В конце концов, Зугард оставил его в покое. Впереди было ещё много сражений с мятежниками.

После победы Зугарда вызвали в столицу. Альдагор присвоил ему звание полковника и сделал его одним из подручных. «В военное время полковником становится любой щенок», – говорили завистники. «Не щенок, а вундеркинд», – отвечал Зугард. На банкете во дворце его представили императору. Теперь Зугард не просто был вхож в высшее общество Мундиморы – он стал одним из придворных.

Спустя некоторое время в столицу прибыл принц Брандомонд – наследник мундиморийского престола. Из-за мятежа он скрывался на одной из дальних планет. Когда же имперцы одержали окончательную победу, Брандомонд вернулся на Джоселин. В честь этого он устроил роскошный приём.

Тогда-то Зугард и повстречал свою Визулинду. Всё произошло в помпезном холле, перед показом какого-то раритетного фильма. «Вот это пиршество для глаз!» – думал Зугард, оглядываясь по сторонам. Всюду были мозаики из редких минералов, диковинные инсталляции и фонтаны с дорогими винами, а закуски гостям предлагали биороботы – копии знаменитостей. Но главным украшением праздника были молодые дамы – так, по крайней мере, казалось восхищённому Зугарду.

Полковник не забывал и о главной своей цели – завести побольше выгодных знакомств. Ожидая начала сеанса, он беседовал с адъютантом одного из генералов – пижоном по имени Хэцу. Тот, сияя от гордости, хвастался своей «тусовочной» жизнью. «Этот попугай мне пригодится, – думал Зугард. – Сплетники бывают крайне полезны».

– Смотри-ка, – неожиданно произнёс Хэцу, кивая куда-то в сторону, – явилась дочь императора. Эту книжную моль нечасто здесь встретишь.

Зугард обернулся – и внезапно увидел то, о чём так долго мечтал… Молодая женщина стояла вполоборота и беседовала с какой-то почтенной дамой. «Вот тебе и книжная моль», – подумал Зугард, оглядывая стройную фигуру принцессы и аккуратные черты её лица.

Принцесса, вероятно, почувствовала на себе его взгляд и подняла глаза. Всё произошло в течение нескольких секунд. Заметив, как пристально смотрит на неё Зугард, она тут же повернулась обратно к собеседнице и принялась неестественно живо ей что-то рассказывать. Зугард стоял как вкопанный – пока, наконец, не осознал, что бесстыдно пялится на императорскую дочь. К счастью, болтливый Хэцу в это время был слишком занят своим монологом.

На протяжении всего вечера Зугард искал возможности втайне полюбоваться принцессой. Он ещё не осознавал масштабов катастрофы – однако точно знал, что всю ближайшую бессонницу будет мечтать о Визулинде. Для отвода глаз пришлось завести разговор с какими-то дамами. Зугард почти не понимал, что ему говорят, почти не видел лица своей собеседницы – и только следил за принцессой чутким нутром. Она всё также стояла вполоборота; её руки были сцеплены впереди, и время от времени она поправляла сбившийся локон… Объявили начало сеанса, и гости направились по местам. Ложа принцессы была недосягаема для взора бедняги Зугарда.

Даму, с которой беседовала Её Высочество, звали Нотибрена. Она была женой генерала Тэву, которого недолюбливал Альдагор. Используя того же болтливого Хэцу, Зугард узнал, что в доме Тэву собираются придворные либерального толка. Иногда там бывает и Визулинда. «Плохо дело, – думал Зугард, – такими темпами нас никогда не представят друг другу». К тому же, все считали Зугарда консервативным монархистом, и он вряд ли понравился бы девушке с либеральными взглядами. Ему захотелось стать военным диктатором и сделать принцессу своей наложницей.

Однако в тот же вечер Зугард понял, что отчаиваться не стоит. Хэцу намекнул ему, что Визулинда – вовсе не драгоценное дитя, а опальная и нелюбимая дочка. Это придало Зугарду решимости. Во время сеанса он обдумывал всевозможные манёвры, которые позволили бы