– Что… что ты тут делаешь? – заговорила я на две октавы выше.

Джулиан нахмурился, между бровей у него пролегла глубокая складка.

– Могу задать тебе тот же вопрос.

– Я первая спросила.

Он провел рукой по волосам, и я заметила, как напряглись его мышцы, а из-под завернутых рукавов рубашки показался шрам. Так близко, да еще и при дневном свете, я еще его не видела.

Джулиан резко опустил руку.

– Я здесь работаю.

– Ты здесь работаешь, – медленно повторила я, будто его слова можно было понять неправильно.

Он кивнул, но я все еще ничего не понимала. Он работает в центре «Под радужным куполом»? И, очевидно, не первый день, раз все тут знают его по имени. К тому же именно он привлек мое внимание к этому центру несколько недель назад. Почему он никогда не говорил, что работает здесь? Да больше того, он врал, хранил это в секрете! Руку даю на отсечение, что он и после обеда в четверг проводит тут время. Но почему такая секретность? В конце концов, работа с молодежью – что в ней плохого? Должно быть, я что-то упускаю…

– Ты так и не сказала, что тут делаешь. – Джулиан прервал мои размышления. Руки скрестил на груди. Между бровей все еще пролегала складка.

Пришлось заставить себя снова поднять на него взгляд.

– Эдриан. У нас тут встреча.

Я нахмурилась, мне показалось, что в жилах застыла кровь.

– Погоди-ка. Если ты здесь работаешь… Ты знаешь Эдриана? Ты все это время знал, где он? – с упреком набросилась я.

Покрывал ли он моего брата? Я почувствовала, что в который раз за последнее время глаза стали наполняться слезами. Не от грусти, от обиды. Я чувствовала себя преданной. Я понимала, почему Саманта не выдавала Эдриана. Она глава этого центра и должна защищать интересы своих подопечных, но Джулиан – Джулиану следовало занять мою сторону.

– Нет, – ответил он, очевидно, заметив сверкание слез в моих глазах. – Я не знаю Эдриана. Клянусь. Я бы тебе сказал.

Я хотела ему верить, но не могла. Ложь и молчание подорвали доверие к нему. Ложь разделила нас морем из осколков разбитого сердца, и требовалось больше, чем одно предложение, чтобы снова вернуться к разговору с предателем.

Я достала телефон, открыла нашу с Эдрианом фотографию и сунула ее Джулиану прямо в лицо, да так, что экран чуть не столкнулся с его носом.

– Серьезно? Ты его ни разу не видел, хотя проводишь тут каждый день? Не смей мне лгать! Если ты не скажешь мне правду, Эдриан скажет.

Джулиан не отшатнулся. Я заметила, как сильно он занервничал, забрав у меня телефон из рук. Он уставился на экран, прищурившись, а затем снова перевел взгляд на меня.

– Это Эдриан?

– Да, кто же еще.

– Я думал, вы близнецы. А вы совсем не похожи.

– Мы не однояйцевые близнецы, идиот.

Как только эти слова сорвались с губ, я пожалела о том, что сказала. Джулиан не виноват, что не знал об этом. Я ведь сама не говорила. Тяжело вздохнув, я потерла глаза.

– Я похожа на маму, Эдриан – на папу.

Джулиан посмотрел на фото, затем опять на меня.

– Почему ты не показывала мне раньше?

Я пожала плечами. В висках застучало, закружилась голова, будто голову мне сунули под воду. Мое кровообращение явно не рассчитано на такие эмоциональные качели.

– А почему должна была?

– Да потому что… я его знаю. – Джулиан вернул мне телефон. – Это Иен.

– Иен, – эхом откликнулась я. Эдриан всегда хотел, чтобы мы звали его Иен, но родители не воспринимали прозвища и по той же причине отказывались называть меня Мика. А потом в нашей школе еще и появился мальчик по имени Иен Гэррингтон, так что Эдриан так и остался Эдрианом.

Джулиан кивнул.

– Я ведь рассказывал тебе о нем. Это… – запнулся он. – Это тот мой знакомый, который мог бы заинтересоваться билетом на концерт «Высшего пилотажа». Я… – он снова тряхнул головой и усмехнулся, правда, совсем не весело. – Проклятье, Мика! Если бы я только знал, что Иен – это и есть Эдриан, я бы тебе сказал. Ты должна мне поверить. Я даже не знал, что у него есть сестра. Да и к тому же вы ведь и правда не похожи. Ни капли. Даже я больше похож на Эдриана, чем ты.

Разумеется, он прав, но черт! Я чуть не лопалась от злости. На Джулиана, который скрывал эту часть жизни от меня. На Эдриана, который, судя по всему, даже не счел нужным ни разу упомянуть о сестре. И на саму себя, что не узнала обо всем этом раньше. Как много нервов, потраченных из-за неопределенности этих месяцев, удалось бы тогда сберечь.

– Мика! – взволнованный возглас вырвал меня из потока мыслей, и разговор с Джулианом тут же остался где-то на задворках сознания.

Обернувшись, я увидела спешащего ко мне Эдриана. Улыбка озаряла его лицо.

Пульс, и без того уже зашкаливающий, подскочил еще выше. Я вздрогнула, хотела броситься ему навстречу, но Эдриан в одно мгновение оказался рядом и заключил меня в объятия. Изо всех сил – а мой брат тот еще силач – обнял меня. Я закряхтела, ноги оторвались от земли: он приподнял меня. Эдриан всегда так обнимался, потому что знал, что я это терпеть не могу. Но теперь это было неважно.

Я обнимала его в ответ, уткнувшись лицом в грудь, пытаясь скрыть слезы, текущие по щекам. Эти объятия – самые родные на свете. Но не дай бог, Эдриан заметит, что я распустила нюни – непременно станет дразнить, хоть слезы и текут от облегчения. Пять долгих месяцев я так боялась, что больше не увижу его, но теперь он здесь. Со мной. И я никогда больше его не отпущу. Если понадобится, надену ему на ногу браслет с чипом.

Эдриан прижал меня к себе еще крепче, да так, что я почувствовала, как смещаются органы, а потом наконец опустил на землю.

Ноги сразу подкосились. А я не могла налюбоваться на братца. Высокий, гораздо выше меня, да еще и широкоплечий – понятно почему, ведь когда-то он был капитаном команды пловцов. Почему-то мне казалось, что Эдриан будет выглядеть иначе, чем когда я видела его в последний раз: более зрелым, взрослым, однако он совсем не изменился. Озорство все так же искрилось в его карих глазах, и он так и ходил с трехдневной щетиной, скрывавшей ямочку на подбородке, которая почему-то ему ужасно не нравилась. Только светлые волосы стали длиннее.

– Здравствуй, солнышко, – поприветствовал он меня и еще больше расплылся в улыбке.

– Ну привет, Вонючка. – Я ударила его по плечу так, что аж пальцы захрустели. – Чего это ты удумал так просто взять и сбежать?

– Ауч! – застонал Эдриан, потирая руку. Улыбка исчезла с его лица, брови сдвинулись. – Синяк будет, зуб даю.

– Не ответишь, вдарю по второй! – на полном серьезе пригрозила я.

Жалко ли мне, что я ему вмазала? Немного. Заслужил ли он это? Определенно да. Как и семь лет назад, когда он бросил мою любимую игрушку в реку. В тот день он спрятался за мамой, но сейчас ее нет рядом.