Осторожно выбираюсь из-под Сэма, который тоже под действием нейтрализатора отключился. И бросаюсь к дыре, где уже исчез Кэрран.

Трапа Варан, разумеется, не выпускал. Не успеваю занести ногу, чтобы взобраться по торчащим арматуринам, как вперёд меня врывается что-то белое и круглое.

Песец! А он тут откуда взялся?

«Виола? Ты выпустила Лиса?» – спрашиваю, всё-таки взбираясь в отверстие.

В руку выскакивает оружие – ну, может, и правда понадобится.

«Я подумала, пригодится! Держись, Мэл!» – взволнованно отвечает корабль.

Иногда я уже и сама не пойму, где личностная имитация ИскИна, а где – она, моя настоящая Виола. Мой почти двойник.

Осторожно прохожу полутёмный шлюз. Удар промчался по нему, вторая дверь тоже разворочена.

Сзади нагоняют шаги Атоля. Он и Танара долго спорили, кто пойдёт, а кто останется в байке прикрывать. Но похоже, даже её новые способности киборга не убедили мужчину, что её теперь не нужно защищать.

Улыбаюсь. Последнее время в друзья мне всё больше всякие странные личности попадались. Но этих я, пожалуй, уважаю, несмотря на криминальные наклонности.

Осторожно заглядываю в центральную каюту.

АР-24

Колючий белый шар проносится прямо передо мной и буквально теснит странного мужика с горящим красным глазом и синим «ирокезом» на голове. Даже обжигает лучами из тайных отсеков – ну, песец!

Мужик вскидывает на меня оружие. Но человеку, чем бы он себя ни напичкал, не состязаться с киборгом. Даже если у последнего частично подавлен нейтрализаторами процессор и не заряжено встроенное оружие.

А блок чувств я отключил. Чтобы боль не отвлекала.

И снова плюсы. Тело так быстро восстановилось после нереальных перегрузок товарняка! Человек неделю отходил бы.

И как, ядрён клон, клёво, что Бал меня почистил! Даже дышать легче стало. Надеюсь, не нашпиговал ничего нового от себя.

В боевом режиме нанороботы быстро разгоняются. Ускоряюсь в пару-тройку раз – очень удобная функция! Прыгаю на говнюка, подбиваю дуло – в потолок под тираду нецензурных проклятий уносится смертоносный луч.

Песец помогает, подталкивает поганца под колени. Тот падает в кресло.

Сканеры засекают приближение Мэл.

Какого ядрёного клона она пошла сюда одна? А если бы я не успел прилететь?!

Внутри несколько киборгов, но все нейтрализованы – прибор Атоля отлично действует. Варан, похоже, не ожидал такого. Думал, что защитил себя.

А где подельники? В соседних пещерах рассредоточились? Не один же он тут.

Ладно, потом. Сначала с этим решим. За Мэл я его на ламанский флаг изорву.

ИскИн услужливо подсказывает, что у меня имеется доза парализующего. Вежливый какой стал, мои распоряжения не оспаривает больше, на идиотских приоритетах не настаивает!

Благодаря нанороботам вещество перетекает в тот же многофункциональный палец, а потом – прямиком в мудака, который убил и оживил Мэл.

Когда они с Пьером приближаются, Варан уже не может двигаться. Разговаривать, впрочем, может: изо рта доносятся ругательства всех возможных смысловых и эмоциональных оттенков.

Ага, тут ещё и сыворотка правды имеется. Подбавляю и её, укол в плечо – гадёныш давится собственными словами.

– Ладно я, Тимм, я была тебе нужна, – вздохнув, приближается Мэл. Касается моей руки: – Но Кэра за что?

– Богатеньким мальчикам всё даётся с детства, – цедит ирокезный с раздражением, зыркает на меня своими стрёмными глазёнками. – Лично мне ты не нужен, папаше и тела хватило бы. Разве что на случай, если старик скопытится с горя. Кто-то же должен иметь доступ ко всем хитростям Ламана. Не думал, что сможешь справиться с АР-24. Недооценил.

Варан смотрит то на меня, то на Мэл. Пытается бороться с желанием выболтать правду, но не тут-то было. Отличный препарат, а ведь я просто на всякий пожарный закачал его ещё в медибоксе Пьера на «Перигее».

– И отвести подозрения от себя на киборгов, – говорю.

Тот, кого Мэл назвала Тиммом, кривится презрительно.

– Это была идея киборгов, которых ты всегда так ненавидел. Чтобы почувствовал, каково это, когда тобой управляют. Ну а мне понравилась. Практика, опять же.

– А АР-24 тем временем вам все схемы скинет, – добавляю, стиснув зубы. – Дома Эбеттов, «Кибериума»? А то ещё и ИскИн, управляющий Ламаном, вирусами заразит?

– Кто ж знал, что ты такой упрямый… кусок дерьма на мою голову, – сквозь зубы выдаёт Варан.

Уже почти не сомневаюсь, что именно он – организатор всего этого уродства. Наверняка выискивает тех, у кого проснутся такие же способности.

Корабль понемногу заделывает дыры от выстрелов, и они миллиметр за миллиметром зарастают.

Атоль обходит пульт-каюту, рассматривает новейшие экраны, дорогие панели.

– Смотрю, хорошо ты за чужой счёт разжился, – произносит. – Ты мне задолжал, Варан. Так что я заберу кое-что.

Наёмник достаёт грависумку и принимается складывать в неё всё, что кажется ему более-менее ценным. Сумка разбухает на глазах, но устойчиво парит в воздухе, выдерживая вес.

– Ты об этом пожалеешь, – шипит Тимм, и угроза кажется мне вполне оправданной. В любой момент могут явиться подельники, нужно валить отсюда скорее. Космопол, говорят, за него даже награду обещает.

– Кого вы притащили к моей школе? – Мэл подходит совсем близко, кажется, готова его хорошенько отдубасить. А то и покалечить.

– Это вы кого притащили, откуда успели? – зло цедит Варан.

Мэл удивлённо поворачивается ко мне.

«Я тут! Мэл, Кэр!» – раздаётся по внутренней связи оклик Виолы.

«Зачем ты сюда прилетела?» – волнуется Мелагрен.

– Что будем с ним делать? – киваю на Варана, с непослушным кораблём потом разберёмся.

«Я! Я знаю! – кричит Виола. – Дайте мне! Мне надо попрактиковаться! Да стукните же его кто-нибудь!»

«О чём ты?» – тревожно спрашивает Мэл.

«А, ладно, и так сойдёт!»

«Виола!» – похоже, Мэл в последний момент понимает, что задумала эта непоседа.

А после свет вдруг гаснет, и Варан перед нами обмякает.

Спустя несколько мгновений загорается аварийное освещение.

А ещё мгновением позже на всех виртуальных экранах вспыхивает лицо Варана.

– Что это?! – диким, наводящим жуть голосом кричит он оттуда, и даже у моего чурбана волосы становятся дыбом. – Что вы сделали?!

Он поднимает руки, бьёт кулаками изнутри виртуальных окон, будто это может помочь ему вырваться. С ужасом смотрит оттуда на собственное обмякшее тело.