– Думаю, мы бы знали о приближении большого кометного роя, – сказал кто-то с явным оттенком недоверия.

Всё же когда перед вами выкидывают словечки вроде «цивилизация», «девяносто девять процентов погибших», «поверхность планеты непригодна для жизни», то верится во всё это с превеликим трудом. Мы ж оптимисты.

– Скоро узнаете. А пока смотрите, что вас ждет! – Сталат указал пальцем на Безымянного, а тот в пространство над собой.

Над головами присутствующих выполз краешек косматого огненного шара, с поверхности которого то и дело срывались огненные нити. Ни Сталат, ни Безымянный не стали пояснять, что это краешек Солнца, полагая, что такое всякому понятно. Затем в углу зала завертелся бледно-серебристый шар, опоясанный сверкающими кольцами.

– Сатурн, – сказал Сталат.

Затем высунулся другой шар, будто собранный из нескольких разноцветных слоёв, с огромным лиловым пятном на теле, и вокруг этого шара кружились несколько изумрудных точек.

– Юпитер.

Над залом промчался краснощекий Марс, оставляющий фосфоресцирующий след. Чуть дальше проплыло ещё два шара примерно такого же размера. Голубая Земля и окутанная непроницаемым покровом мраморная Венера. Планеты кружили несколько минут, изображение колыхалось. Вся эта идиллия завораживала, словно мы все, я, посланцы прачеловечества, чиновники, политики – честные и те, что замешаны в коррупционных скандалах, прожженные мастера интриг, виновники торговых, холодных и горячих войн, – все превратились на время в детей, оказавшихся в шикарном планетарии.

В эту гармонию вплелось грубое, прямолинейное движение. Наискосок, разрубая зал на две части острой плоскостью, нёсся рой темных зёрен, и по мере приближения к Солнцу из этих зерен проступали разноцветные ростки. Зерна перемешивались, сталкивались между собой, отчего из общего потока в разные стороны отлетали единичные кометы и неслись куда-то в стены зала, и многие люди, завороженные эффектом полного присутствия, с криком вскакивали с мест. На пути роя оказался Юпитер, принявший на себя множество ударов, и на нем расплывались черные кляксы. Затем Марс, который, угодив в середину роя, изменил окрас на темно-коричневый. Кометы врезались в поверхность, искорежив марсианский ландшафт. Затем и для Земли настал черед взойти на эту космическую Голгофу. И рой пронзил её.

Размеры катастрофы ужасали. Вся поверхность покрылась вздыбленными нагромождениями разломанной земной коры, магма плескала из недр через стокилометровые пробоины, оседая повсюду черными базальтовыми наплывами.

Мы видели группки людей, находившихся там, в глубине, в обреченных городах, которые должны были стать спасением, но стали гигантскими братскими могилами. Всё гибло. Океаны выкипали, горы рушились. С темных, наполненных пеплом небес падали кипящие водопады. Падали на покалеченные пустоши, им нечего было орошать.

Картинка сменилась. Исчезли Солнце и прочие планеты, осталась только Земля, теперь она вплыла в зал, вздрагивающая при каждом попадании, раскрывшая гигантские щели, будто в немом крике. Ей было больно, планете, и каждый чувствовал её боль. Когда рой наконец-то ушел дальше, Земля представляла собой печальное зрелище. Теперь это был не голубой шар, а обугленная дымящаяся лепешка. Словно нерадивые повара решили испечь колобок, да забыли его на открытом огне. Её небеса закрылись, и там, под километровой толщей пепла, льда и базальта, барахтались, стремясь выжить в немногих сохранившихся городах, люди. Где-то эта пульсация жизни замирала, не выдержав испытаний, где-то едва тлела, но было понятно одно: цивилизации, со всеми её садами и пирамидами, летающими и плавающими островами, над которыми вились стаи гигантских птиц, этой цивилизации уже не будет никогда.

Затем ход времени ускорился, планета вращалась быстрее и быстрее, базальт оседал горными кряжами, пепел превращался в почву, льды отступали, и вот, наконец, над долгой снежной пустыней взвились первые дымки костров. Выжившие вышли на поверхность.

Атмосфера очистилась, в разрывах облаков сияло солнце, возрождая новый мир. Ростки прошли сквозь преграды, и ввысь взметнулись леса. По равнинам пошли луга, по лугам – дикие звери, а вслед за ними – человек. Вначале были стойбища и каменные пещеры, затем поселки, обнесенные частоколом, и многоярусные скальные города. Проскрипели колеса повозок, доставляющих на рынок зерно и мёд, а после прошли колонны вооруженных воинов, несущих флаги своего хозяина. Технический прогресс нового времени, от паровых машин до дизель-генераторов, электричества и атомной энергетики пролетел перед нами всего за несколько секунд. Потом всё исчезло. Демонстрация была закончена.

– Всё висело на волоске, и только счастливый случай не дал этой планете превратиться в такой же безжизненный мир, как Марс или Венера. Как вы могли видеть, цивилизация возродилась снова только благодаря тому, что прачеловечество было хорошо организовано и обладало внушительной численностью. Но, как я говорил, миллиарда без малого едва хватило на то, чтобы выжить. А заодно сохранить и возродить множество форм жизни, растения, животных, посевные культуры, рыб, морских млекопитающих… Мы не можем жить одни, сами по себе, мы – часть большого набора организмов, которых тоже необходимо спасать.

Вы просто представить себе не можете, что означает поддерживать из поколения в поколение жизнь в полуразрушенном подземном городе, когда каждый день – землетрясения, где тяжко с водой и продовольствием, где воздух пахнет серой. А снаружи – огненный ад, который через тысячелетия сменился ледяным адом, и только потом уже, через другие тысячелетия, можно было всё начинать с нуля. Вы не можете представить, что значит лишиться последнего из тех, кто умеет создавать биологические машины, дающие свет и тепло, и как пришлось судорожно, теряя каждый день сотни жизней, пробуя и ошибаясь, восстанавливать эти технологии, чтобы город жил. Вам лучше не знать, что произойдет с городом, в котором вдруг не осталось лекарей и акушеров. Или тех, кто способен добыть, очистить и провести в ваш дом воду. Добыть и приготовить пищу. Сделать лекарства. Приручить зверей. Высадить нужные злаки. Сделать так, чтобы ваши дети стали не одичавшими двуногими хищниками, а детьми человеческими, научить их писать, читать и считать. Как тяжело без тех, кто хранит знания. Покажет, как верно собрать охотничьи снасти, как вести каменную кладку, сделать порох и построить дом, добыть руду и выплавить металл. Выковать плуг. Соткать ткань и пошить одежды. Это тысячи вещей, о которых мало кто из вас думает в повседневной жизни. Вы не можете представить тысячной доли мучений и того подвига, что пришлось пережить и совершить вашим предкам. Они прошли сотни кругов ада и выжили. Теперь слово за вами. Сможете ли вы сохранить мир, когда вернется смертельный рой?

В зале стояла тишина, потому что всё сказанное слишком отличалось от тех вещей, которые обычно обсуждались на заседаниях парламента.

– Если это удалось вашим предкам, то есть нашим предкам, – сказал кто-то из зала, – то почему вы так за нас переживаете? Благодарим за предупреждение, но… Опасность, о которой вы говорите, она ведь не обязательно будет угрожать нам снова? Орбиты меняются, прилетит или нет кометный рой, это под большим вопросом. Мне только что доложили из академии наук, что астрономы пока не видят поводов для беспокойства. Или вы считаете нашу науку отсталой по сравнению с наукой пралюдей? И вообще, к чему такие демонстрации, можно было как-то по-другому… Чтобы не вызывать панику среди населения. Вы представляете, что творится сейчас на биржах?