– Договоримся, – сказал он.

– Не повезу же я тебя в таком виде к Тягуновым, – сказала она. – Ко мне нельзя, у меня мама строгая и Пашку обожает. И в гостиницу в таком виде… У тебя хоть деньги есть?

– Отпускные и под расчет, – шмыгая разбитым носом, признался Сережа.

– Еще в ресторан повел! – хмыкнула она. – Горе мне с тобой. – Потом сняла с себя колье и протянула ему: – На, продай, наконец.

– Оставь себе, – сказал он.

– У меня нет столько денег, – вздохнула она. – Может, никогда и не будет. Хотя я бы взяла.

– Ты не поняла, – сказал он. – Я тебе его дарю.

Таксист даже обернулся и присвистнул:

– Ты бери, дочка, пока дают.

– Ты бы за дорогой следил, – сказала Алла. – Оно дороже твоего таксопарка. И потом, здесь не бриллианты дарят, а меня покупают.

– Ты что говоришь! – подскочил Сережа. – Это тебе на память.

– Молчи уж… – отмахнулась она. – Выпил всего ничего. Сказала, не возьму – значит, не возьму.

– У меня клиент есть, – сказал таксист. – Коллекционирует эти штуковины. Сам по телику выступает. Так у него этих цацек видимо-невидимо.

– Где он живет? – поинтересовалась Алла.

Костя, как уже было сказано, имел обыкновение звонить не вовремя. И как обычно, мы некоторое время лениво препирались с Ириной, кому снимать трубку, а также выяснили заодно, кто забыл отключить телефон.

– Это тебе твой Меркулов звонит, ты и сними, – сказала она.

Ничего другого не оставалось. Снял трубку, погрозив ей кулаком.

– Убита журналистка Клейменова. Тем же способом. Ее подстерегли на пороге ее дома. Стреляли через улицу. Как раз собиралась на работу.

– Клейменова, Женя? – ахнул я. – Ее-то за что?

– Не я стрелял, как ты догадываешься, – устало сказал Костя. – Немедленно выезжай. Прямо в ее редакцию. Кстати, Фрязин уже там.

– Как раз сегодня они договорились встретиться! – вспомнил я. – Еду! Ты будешь там?

– Я звоню из редакции, – сказал он и положил трубку.

Я лихорадочно одевался. Итак, охота продолжается. Новая серия убийств? Отдохнул от трудов праведных – и за старое? Чем ему помешала эта девочка?… Помню, хорошо помню, приходила к нам в Генпрокуратуру. Часами сидела в приемной генерального… Черт-те что про нее говорили. Мол, любительница жареного и неподтвержденных фактов. Ради красного словца не пожалеет и родного отца. И все такое, что принято говорить в подобных случаях. Потом видел ее заплаканную, выбегавшую из приемной. Кто-то пытался остановить, но она отмахнулась…

Я как– то спросил про нее у Кости. Мол, что происходит? Он отмахнулся почти тем же жестом, что и она. Сослался при этом на неосведомленность.

По дороге в редакцию я вдруг подумал: странно, что едем не к месту убийства, а на ее работу. Но Косте виднее. Там, возле ее дома, уже работает дежурная оперативно-следственная группа. Пока мне там делать нечего. Дежурный следователь, судмедэксперт, криминалисты и опера МУРа знают свою работу четко.

В редакции было накурено, никто не работал, девочки плакали, парни были злые как черти. И орали на Меркулова и Володю Фрязина.

Поначалу я не понял: за что?

– Вы же из Генпрокуратуры? – кричал на них, а теперь и на меня худой черноволосый парень, возбужденно размахивая бумагами, которые ронял на пол. – Вот сколько писем мы вам отправляли! Это вы ее убили! Вы! – И почему-то ткнул пальцем в меня. Возможно, потому, что Володю и Костю он уже истыкал.

– У меня есть алиби, – попробовал я отшутиться. – Я утром был дома.

Но это только добавило масла в огонь.

Теперь орали все. У некоторых сотрудников была истерика. И тут Костя меня удивил. Взял и включил телевизор. И уселся напротив экрана, внимательно глядя на происходящие там латиноамериканские страсти.

– Вы что, сюда пришли кино смотреть? – выкрикнул было главный оратор.

– Сейчас будут последние известия, – сказал Костя, не оборачиваясь. – Может, там скажут про гибель вашей Жени что-нибудь существенное.

Они переглянулись и примолкли.

– А нас вы не хотите выслушать? – спросил парень.

– Мы затем и приехали, – невозмутимо сказал Костя. – Но когда все говорят одновременно, ничего не разберешь.

– А вы хотите на самом деле найти убийцу? – спросила какая-то девушка.

– Ищем, – развел руками Костя. – Какой месяц ищем. Ваша Женя – уже восьмая на его счету. Но прежде чем узнаем кто, хотим узнать – за что. Мотивы, так сказать, выясняем. Вот, кстати, следователь, ведущий это дело.

– Кто совершает эти преступления, мы уже знаем, – сказал я. – Даже ваша газета печатала его фоторобот. Помните, да?

– Вы и есть следователь Турецкий? – спросил парень, говоривший пока что за всех.

– Он самый, – сказал я. – А вы, простите, кто?

– Воронин Толя, – он протянул мне узкую холодную ладонь, перепачканную чем-то черным. – Заместитель главного редактора. Женя работала в моем отделе.

– Очень приятно, – сказал я. – Представляю, сколько вы тут потратили времени на эмоции.

– А кто этот парнишка? – Он бесцеремонно показал пальцем на Володю, отчего тот смутился. – Он тоже следователь?

– Он работает в моей следственной группе, – сказал я. – Будет поддерживать с вами контакт. Разбираться с вами и – допрашивать. Все? Вопросы закончились? Могу я кое о чем спросить?

– В моем кабинете вопросы задаю я, – сказал он в пародийном стиле, что вызвало на заплаканных девичьих лицах улыбки (впрочем, быстро погасшие). Наверное, насмотрелись детективов с их обязательными штампами. – С чего вы решили, будто это тот же самый убийца? – спросил Воронин уже нормальным тоном.

– По почерку, – ответил я. – И по имеющимся у нас доказательствам. К тому же могу сослаться и на столь нематериальный аргумент, как интуиция.

– Мы писали об этом киллере, – сказал он. – Хотя вы отказывались идти с нами на контакт. Давать информацию. Или я что-то путаю? – сощурился он.

– Из вас получился бы неплохой следователь, – сказал я, – если бы вы в свое время закончили юридический, а не журналистский факультет. Но может, поговорим в более узком кругу? Я хочу быть уверенным, что услышанное не выйдет за эти стены.

– Я своим сотрудникам доверяю! – сказал он с вызовом.

– А я вот не совсем. Или вы предпочитаете перенести разговор в мой кабинет?

Он поглядел на своих товарищей. Парни и девушки гурьбой вышли из кабинета. Толя Воронин остался с нами. Он выключил телевизор.

– Зря, – сказал Костя. – Возможно, покажут место убийства, которое мы еще не видели.

– Я не могу на это смотреть, – сказал Толя дрогнувшим голосом. – Поймите правильно… И я скажу вам больше, чем сказано там. Но сначала объясните, на чем основана ваша уверенность? Я ведь помню наши публикации по этим убийствам. Помню погибших. Там выстраивается некий ряд. Некая закономерность. Пусть пока для вас необъяснимая… Но Женя сюда никак не вписывается! Извините, если что не так сказал… Состояние – сами понимаете.