Бард-колледж, расположенный в нескольких часах езды на север от Нью-Йорка в Аннандейле-на-Гудзоне[307], в 2014 году прославился «революционным экспериментом в области приема»[308]. Абитуриентам предоставили выбор: пройти обычную процедуру поступления или написать эссе на 4 из 21 предложенной темы. Во втором случае работу проверяют научные сотрудники колледжа, и если каждое эссе получит оценку четыре с плюсом и выше — «Вы приняты, точка». Никаких стандартизированных тестов, никаких средних баллов в аттестате, никаких раздутых резюме с неискренней волонтерской работой[309].

В статье 2014 года, опубликованной на сайте Slate, Ребекка Шуман называет новый вступительный экзамен в Бард «единственным в стране подлинно альтернативным подходом к приему в элитный вуз»[310]. Шуман считает, что «новая процедура предназначена именно для учеников, которые по тем или иным причинам не смогли втиснуться в адскую клетку совершенства, но, по выражению вице-президента по делам студентов и директора по приему Мэри Баклунд, “по-настоящему любят учиться”, хотя и “не стали суетиться” в старших классах, а вместо этого посвятили себя делам, которые не всегда воспринимаются как связанные с учебой, например музыке, или живописи, или просто чтению». Уровень приема в Бард-колледж в 2014 году составил 38 процентов.

Один из моих любимых примеров элитной школы, которая идет своим путем, — это Университет Тафтса в Медфорде. Надо сказать, что по сравнению с двумя описанными выше колледжами этот вуз находится в другой категории элитности: туда в 2014 году было принято всего 17 процентов абитуриентов. Однако я упомяну о нем именно здесь, потому что это прекрасный образец элитной школы, которая считает результаты тестов лишь одним из элементов целостного процесса приема, а не единственной составляющей всего процесса оценки. «Мы рассматриваем тестирование в более широком контексте», — говорит Ли Коффин, декан по приему на бакалавриат. Я полагаю, что этот подход верен, потому что в 2014 году они приняли моего знакомого — чудесного, умного, трудолюбивого парня из Пало-Альто, которого завернули более высокорейтинговые вузы. Еще Университет Тафтса нравится мне тем, что дает возможность пропустить год перед тем, как приступить к обучению: будущий студент в это время может развить лидерские навыки, повзрослеть и набраться уверенности[311].

Коффина коллеги считают ретроградом. Но пока многие другие деканы разглагольствуют о целостном подходе к приему, Ли делает дело. Большинство руководителей вузов пристально следят за своей позицией в рейтингах U.S. News и пытаются продвинуться вверх в списке, привлекая все больше и больше абитуриентов (даже если 80–95 процентам потом придется отказать). А Ли Коффин считает, что попечительский совет и президент Университета Тафтса отличаются здравомыслием. Когда несколько лет назад его приняли на эту должность, президент сказал: «Я не собираюсь сходить с ума по поводу количества абитуриентов, процента приема и выпуска. Меня больше интересует, чтобы с каждым годом интеллектуальная вовлеченность абитуриентов, которых вы принимаете, была все выше».

С тех пор Ли упорно над этим работает. «Наша первая задача — удостовериться в том, что заявитель достигнет успеха в нашем учебном плане, справится со строгой программой нашего университета». Однако, как в очень многих вузах, 75 процентов из 19 тысяч абитуриентов соответствуют требованиям. Поэтому, говорит мне Ли, следующий этап — поиск качеств, которые отражают основополагающие идеалы Университета Тафтса: внимание к сообществу, стремление внести интеллектуальный вклад в мир, творческое мышление, доброта. «Доброта?» — переспрашиваю я. «Да, — отвечает Ли. — Я не хочу, чтобы на бакалавриате учились роботы-головорезы». Стэнфордский декан по приему и финансовой помощи Ричард Шоу часто высказывался в том же ключе. Чтобы оценить фактор доброты, Ли смотрит далеко за пределы оценок и баллов заявителя.

Почему же он не хочет просто взять верхний процент списка подходящих с точки зрения успеваемости кандидатов и закрыть тему? Ведь это, несомненно, сэкономило бы много времени. Одна из причин — желание «сформировать класс», как называет это Ли и его коллеги в других вузах. Еще он хочет принимать людей, которые отлично учатся, но не обязательно «лучшие в своей группе. Лучшим зачастую очень многого не хватает. Я не собираюсь принимать человека только потому, что по статистике он суперзвезда. Высокий средний балл в аттестате и невероятные результаты экзаменов, достигнутые путем агрессивной подготовки, — это хорошо, но увлечен ли человек интеллектуально?» Профессор политологии в Университете Тафтса сказал Ли, что заметил интересную тенденцию среди старшекурсников, подающих заявления на престижные стипендии Трумэна и Родса: «Кандидаты с самыми высокими показателями не всегда проходят собеседование так же хорошо, как те, кто, может быть, статистически на полшага от них отстает — учится на пять с минусом, а не на пять, или на пять, а не на пять с плюсом. Эти отстающие иногда лучше погружены в тему, и им есть что сказать. Они кажутся более полно сформированными. А те, кого натаскивали сдавать экзамены и получать пятерки, не всегда хорошо справляются без готового сценария».

В качестве одной из тем дополнительного эссе Ли спрашивает абитуриентов: «Что делает вас счастливыми?» Критики считают этот вопрос дурацким, но Ли уверен: «Счастье — важнейшая потребность человека. Очень важно задать этот вопрос старшекласснику». Одна девушка написала о старых книгах — о запахе, ощущениях, звуках, когда перелистываешь страницы. Молодой человек рассказал о том, как нянчит трех младших братьев. Это самая популярная тема эссе, и выбравшие ее поступают чаще других.

Когда я работала в сфере высшего образования, потенциальные студенты и их родители просили меня посоветовать, как выбирать колледж. Как правило, я отвечала: «Весь смысл в том, чтобы студент чувствовал себя там на своем месте». Я говорила: сходите на день открытых дверей, а после официальной части — информационных сессий, видео, туров — подойдите к какому-нибудь обычному студенту, не работающему на администрацию, и скажите: «Добрый день. Я собираюсь сюда поступать. Вам тут нравится?» После этого вопроса лед растает, и можно будет поинтересоваться: «Что бы вы здесь изменили, если бы могли?» Ответ на второй вопрос невероятно много говорит об учреждении. (Еще он много говорит о самом студенте, поэтому обязательно спросите трех-четырех человек.) В результате вы получите много информации не только о вузе, но и о себе. Что нашло отклик в вашей душе? А что оттолкнуло? Надо выяснить, занимаются ли научные сотрудники с бакалаврами или вас будут учить магистранты? Как насчет других студентов? Вы хотите быть с этими ребятами на занятиях, в общежитии, во дворе кампуса, в лабораториях, клубах, просто проводить время вместе? Наконец, спросите себя: «Смогу ли я быть здесь собой? Будут ли меня ценить таким, какой я есть?» Если что-то внутри говорит «да», значит, вуз должен подойти.