– Шшшах! – зашипел от боли Хардраг, завалившись на бок, и, закрыв лицо руками, ругаясь на незнакомом языке: – Ашаркез бизран грилас!

– Эй! – слегка испугавшись, окликнула Тэйпа Энира. – Ты это… Побереги меня! Я не хочу оказаться калекой, после твоего… посещения.

Протерев слезящиеся глаза, Хардраг, подслеповато щурясь, посмотрел на лиру.

– Ты можешь спокойно пять минут посидеть? Молча! – недовольно спросил он, болезненно смаргивая с длинных темных ресниц блестящие капельки.

– Да, если ты скажешь, зачем все это нужно. Я имею право знать.

– Я, кажется, говорил тебе о твоих правах… Ладно, ладно. Только создай тишину! Все это, чтобы понять есть ли в тебе магия.

– Так я тебе и без этого могла сказать, что нет!

– Тишина, Бэр, тишина, – закрывая глаза и расслабляя все мышцы на лице, напомнил лире Хардраг.

Он сидел так, совершенно не двигаясь, далеко не пять минут.

Энира начала наблюдать за своим лицом, напротив. Оно не было спокойным. Сидя в ее теле, Хардраг видимо занимался далеко не медитацией. На лице появлялась то улыбка, то хмурое выражение, то печаль.

– Что ты делаешь!? – подозрительно спросила Эни.

Но Тэйп не ответил. Казалось, он погрузился глубоко в себя.

Злясь на Хардрага, за то, что он так ловко ее обманул и залез в нее, Энира решила выгнать его из своего тела. Она усиленно начала концентрироваться на пустой точке в сознании. У нее почти получилось, но неожиданно перед глазами промелькнула яркая незнакомая картинка. Острова, зависшие прямо в воздухе и падающий с неба водопад.

Энира заволновалась и живая картинка исчезла. Лира попыталась сконцентрироваться снова, но бьющееся сумасшедшее сердце сильно мешало. Получилось лишь после того, как удалось успокоиться. Вновь возникли неяркие образы. Но теперь Энира была к ним готова.

Корабль, вокруг стоят квихельмы, они просто смотрят и ничего не делают. Внутри страх, злость и непонимание. "Но это не мои эмоции!" – пронеслась мысль в голове Эниры. Двое мужчин в черном расступились, и в свет Чары вышел знакомый мальчик. Селир!

Картинка сразу исчезла, как только Эни испытала радость при узнавании маленького брата. Это было очень похоже на воспоминания. Воспоминания, хранившиеся в голове Тэйпа.

"Невероятно!"

Она хотела погрузиться в детские воспоминания, но ничего не получалось. Видимо, это контролировать было нельзя. Так что лира Бэр решила довольствоваться тем, что есть. Она видела разрозненные фрагменты его жизни, и чем больше видела, тем яснее становилось, что не так-то легко пришлось Хардрагу, на пути становления к тому, кто он есть сейчас.

Самые яркие были картины драк и бесконечных тренировок, пропитанные болью, кровью и какой-то глубинной ненавистью, тянущейся далеко из прошлого. Но настроиться на эту ниточку, чтобы понять причину, не получалось. Были и более приятные образы. В основном, они связывались с Селиром. С ним Тэйп был другой, и на душе у него было по-другому. Легко, светло и беззаботно. Он шутил и смеялся. Энира никак не могла перестать этому удивляться, поэтому воспоминания быстро обрывались, под волной ее собственных чувств.

Были и более странные вещи. Одно из таких, когда Тэйп, лет четырнадцати-пятнадцати, стоял перед треснувшим грязным зеркалом, в заброшенном доме. Он расстегнул жилетку и со всей силы жал себе чуть ниже ребер. При этом все тело его обливалось потом и словно горело заживо. Было безумно больно, из носа полилась кровь от напряжения, но Тэйп продолжал упорно жать себе на живот, смотря затуманенным взором в отражение своих собственных черных глаз. Момент, и Энира с внутренним торжеством смотрит уже откуда-то сбоку на Хардрага и захламленную комнату.

Удивление снова вышибло ее из воспоминания. Но она не сильно расстраивалась, уверенная, что у Тэйпа еще много чего интересного хранится в памяти. В основном, все картины шли в относительной хронологической последовательности. И пока сама Энира в них не появлялась.

Последнее, что ей удалось увидеть, это своего брата. Очень яркое и четкое воспоминание. Они были на корабле, в открытом море. Илар клонился к закату.

– Чувствую, потреплют нас фархары, – мрачно произнес Селир.

– Было бы куда спокойней, если б твой отец был здесь, – ответил Хардраг.

– Тэйп, – позвал маг и замолчал, ожидая пока его друг посмотрит на него. – Ты ведь в курсе, что сказала мне Сараха. Короче, если со мной что-то случится сегодня, присмотри за Энирой. Знаю, ты считаешь, что у нее шило в заднице, и легче уследить за ветром… Но она должна быть в безопасности. Фархи прошли границу, но до Эни они добраться не должны. Чую, все это не просто так. Ты мне как брат, Тэйп. Стань и для нее братом, если меня рядом не будет.

Внутри Хардрага появилось чувство тайной радости, злости, раздражения, тяжести и грусти.

– А с чего ты взял, что если с тобой что-то случится, то со мной будет все в порядке? Вряд ли фархары сделают для меня исключение, когда будут убивать нас.

– Мы оба знаем, что ты в любую щель без мыла, – засмеялся Селир, и Энира, расчувствовавшись, чуть не потеряла связь с этим воспоминанием. Отсмеявшись, брат серьезно добавил: – Тэйп, пообещай. Она должна жить. Я не смогу быть спокоен, если не буду знать, что за ней не присматривает кто-то, кто способен по-настоящему справиться с фархами, магами и остальными храговыми выродками…

Что ответил Тэйп, Энира уже не узнала. Она почувствовала, как невидимый кулак вновь ударил ее под дых, лишив возможности дышать. Через несколько секунд все вновь встало на свои места. Энира открыла глаза, и нисколько не удивилась, что вернулась в свое тело. Теперь она по-другому смотрела на Хардрага, который тоже как-то иначе ее рассматривал. У нее даже сомнений не было, что он просмотрел не одно ее воспоминание.

– Можешь идти, – нарушил затянувшееся молчание Тэйп. – Завтра, в девять, на третьем поле.

Энира послушалась. Последнее воспоминание с Селиром, заставило ее чуточку лучше относиться к Хардрагу. Теперь-то она знала, что он может быть другим.

– Можно вопрос? – уже уходя, решилась спросить лира.

– Все зависит от вопроса, – поднимаясь с земли, ответил Тэйп.

– На каком языке ты ругался?

Хардраг мгновение внимательно смотрел ей в глаза, ища подвох, но решив, что вопрос вполне безобиден, в своей спокойной манере ответил:

– На дарском.

– Ты дарс? – удивилась Энира.

У нее не было знакомых дарсов, но мальчишки рассказывали ей о них, и были они не самого лучшего мнения об этой нации.

– Да.

– Из Актаса?

– Из Хасара.

Эни вдруг захотелось задать ему еще кучу вопросов, но что-то подсказывало, что на сегодня лимит терпения Тэйпа на ее любопытство исчерпан. Но оставалась еще одна животрепещущая тема, требующая немедленного разрешения.