В ящике оказались копченая рыба, сыр и хлеб, а также закупоренная бутылка вина и маленький графин с водой. Я сделала большой глоток свежей на вкус воды, пытаясь вспомнить, как заснула. Я даже не помнила, как легла.

Мне снился Мерик. Я не знала, было ли это потому, что Анубис носил его маску или же за этим скрывалось что-то более зловещее. Неужели бог мертвых заставил воспоминания всплыть на поверхность моего разума, чтобы его тени попробовали их на вкус, возможно, даже питались ими? Неужели Анубис украл меня так же, как акушерка украла моего сына? Заплатит ли он такую же цену за это?

На следующий день эта женщина сгорела на вершине храма Сол вместе со стражниками, которые убили Мерика. От них избавился отец. Я была единственной Атеной, присутствовавшей при их уходе. Когда Сол взяла то, что сочла приемлемым, я поклялась никогда не рассказывать самый важный секрет своей жизни.

Падрену удалось передать мне весточку через одного из друзей Мерика, который пришел засвидетельствовать свое почтение после его смерти. Наш сын был с ними. Женщина, имени которой они не знали, принесла ребенка к ним домой. Родители Мерика даже нашли для Рейана кормилицу.

«Все будет хорошо», – заверил меня Падрен. Как и обещал Мерик в своих последних словах.

Я так и не сумела понять, как у Падрена хватило сил заговорить со мной после случившегося, а уж тем более сказать что-то доброе. На его месте я возненавидела бы того, кто был виновен в смерти моего ребенка. Во мне не осталось бы доброты.

Мои мысли вернулись к Рейану. Я размышляла, не прихлопнет ли Сфинкс его, если малыш дернет ее за хвост слишком сильно. Вряд ли. Он обвел провидицу вокруг своего крошечного пухлого пальчика. Львица позаботится, чтобы он был в безопасности. Она будет охранять его, Падрена и Малию. Анубис не сможет их найти. Львица не отвела бы их туда, куда могли проникнуть тени. Хотя я не знала, где возможно отыскать подобное место, Сфинкс была бессмертна. Она прожила больше человеческих жизней, чем я могла себе представить. Она знала каждую песчинку в царстве Гелиоса и даже больше.

Мое сердце болело от того, что я не знала, где мой сын. Безусловно, так было проще обезопасить их, но нуждайся они во мне, я даже не могла бы броситься к ним на помощь.

Я прошептала теням, что даже они не смогли бы заслонить Сфинкс с ее полупрозрачными крыльями и острыми когтями.

Тени ответили.

Как если бы я призвала ее, от двери донесся звук когтей, скребущих по дереву. Ручка повернулась, и Сфинкс шагнула внутрь, заполнив всю комнату своим большим телом с хрустальными крыльями. Свободные миллиметры, не занятые массивной фигурой львицы, заполнило ее типичное отношение ко мне.

Я прикусила губу, размышляя, была ли она настоящей.

– Даже не поздороваешься? – замурлыкала она, надменно вздернув подбородок. – Не поинтересуешься, как поживает Рейан? Или Падрен с Малией? Падрен – святой, а вот Малия может быть немного… как там говорят? Раздражительной.

– Что ты сделала, чтобы спровоцировать ее? – спросила я.

Львица выпятила грудь.

– Хочешь сказать, что это я виновата?

– Конечно, – фыркнула я. Малия была идеальной, в то время как Сфинкс состояла из загадок и когтей.

Провидица съежилась, чтобы посмотреть мне в глаза, но выжидательно молчала. Взгляд ее обсидиановых глаз соответствовал бездонным стенам, окружавшим нас.

– Почему ты здесь, а не с ними?

– А кто сказал, что я не с ними? – спросила она.

– Как ты здесь оказалась? Свет Сол не достигает этой страны теней.

– Я не привязана к свету Сол. Я сделана из него, – уточнила Сфинкс.

– Ты сделана из света Сол? – невозмутимо переспросила я. – Ты?

– Конечно. Что еще может сделать существо таким величественным?

И смиренным…

– Раз уж ты сделана из света Сол, то почему ты не сияешь? Почему не прогоняешь мои тени прочь? Подняв руки вверх, я наблюдала, как они спокойно скользят сквозь мои пальцы. Они не боялись Сфинкс, она их нисколько не беспокоила. Что… не имело абсолютно никакого смысла. Если то, что львица сказала, было правдой, тени должны были держаться от нее подальше.

– Я не сияю, потому что не хочу причинять тебе боль. В тебе теперь намного больше сущности Анубиса, чем раньше.

– Ты ее видишь?

Сфинкс коротко кивнула, взглядом показывая, что не одобряет эту новую перемену во мне.

– Если твой свет коснется моих теней, это ранит меня?

– Та часть тебя, которой коснулся свет, исчезнет. Исчезнет.

Я сглотнула.

Львица подошла ближе, наклонилась.

– Как тебе удалось украсть еще больше его сущности?

– Я не знаю.

Ее жуткие глаза встретились с моими, и она наклонила голову. Провидица приподняла одну из бровей и усмехнулась уголком рта.

– Ты можешь довериться мне.

– Я правда не знаю.

Эта встреча показалась мне странной. Зачем львица пришла сюда? Как она узнала, где я, когда даже Сол и Люмос не могли видеть сквозь тени Анубиса? И почему постоянно спрашивала меня о тенях?

– Рейан в порядке. Ты разгадала загадку о том, где я их спрятала? – небрежно спросила она.

– Львица, я знаю, что на самом деле тебя здесь нет, так же как ты знаешь, что я ненавижу твои загадки.

Ее взгляд стал более суровым.

– Ты осмелилась во мне сомневаться?

– Я на многое способна осмелиться. Зачем свету Сол искать тень или человека, в котором она спрятана?

– Чтобы уничтожить то, чего не должно существовать, – прорычала она. Сфинкс становилась все больше, пока ее плечи не коснулись потолка, а затем… исчезла. Как я и предполагала, все оказалось не более чем миражом.

Когда львица ушла, тревожное чувство покинуло мой желудок, стало намного легче дышать. Рейан был в безопасности благодаря мудрости Сфинкс. Еще никогда я так не радовалась тому, что от меня что-то скрывали.

У Дома Миражей или же его хозяина в запасе имелось много ловушек. Я решила более осторожно выбирать то, что шептала теневой магии…

Я поела. Тысячи мыслей пронеслись у меня в голове, пока я обдумывала каждую деталь ненастоящей встречи со Сфинкс. Отец и Зарина многое рассказали Анубису. Поэтому он мог так безупречно притвориться кем-то из них. В его образе учитывалась каждая мелочь, так что никто не мог заметить каких-либо различий, заставляющих их не верить собственным глазам и здравомыслию.

Несколько часов спустя Анубис постучал в мою дверь, казалось, все еще одетый в кожу Мерика.

– Я только что проснулся и подумал, что стоит проверить, в порядке ли ты.

– Лжец, – процедила я сквозь зубы. Он замер. – Я знаю, что ты делаешь. Это не сработает. Я никогда не позволю тебе найти моего сына. Послать мираж львицы, чтобы разговорить меня, было глупой ошибкой с твоей стороны.