– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил он.

Она покачала головой, но он этого не заметил.

– Нет!

– Тебе нужен лекарь?

– Скажи мне, что я ошибаюсь, – дрожа от ужаса, прошептала она. – Скажи мне, что это неправда. – Слезы текли по ее щекам, Ксиала хватала ртом воздух. Она словно тонула.

– Неправда – что? – спросил он.

– Что ты едешь в Тову умирать.

Город Това

325 год Солнца

(1 день до Конвергенции)

После того как Наранпа вернулась из Утробы, Иктан пришел навестить ее лишь через неделю.

Все это время Нара не сидела сложа руки: ей удалось убедить прислугу – девушку Дию и юношу Леайю – помочь ей. Дия согласилась незаметно посмотреть, не пришел ли ответ от Черной Вороны, а Леайя согласился передать записку Айайюэ Водомерке, чтобы сообщить ей о судьбе Наранпы. Да и сама Наранпа прислушивалась ко всему, что творилось вокруг – так же, как делала, когда была прислугой, – и пыталась узнать все, что могла. Но в заточении было очень трудно выяснить, что же задумало жречество.

Слова Затайи о ее готовящемся убийстве поначалу беспокоили ее, но по мере того как день сменялся днем, угроза становилась все более смутной. Да и возможность снова увидеть Денаочи сама по себе была неожиданным утешением, хотя по мере того, как приближалось солнцестояние, она все сильнее чувствовала, как время действовать утекает сквозь пальцы.

Она, конечно, думала рассказать жрецам о том, что узнала от Денаочи, предупредить их о буре, надвигающейся с юга, или о нетерпении Одохаа. Но, скорее всего, они уже знали и не верили в это, или верили и не беспокоились. Вдобавок если она сейчас расскажет, то придется поведать и о Денаочи, и о визите в Утробу, и, возможно, рассказать о своих контактах с Око и Айайюэ. Нет, лучше промолчать и позволить им обнаружить все самим.

В комнату с тихим шелестом проскользнул Жрец Ножей. На нем была длинная юбка и накидка неформального светло-серого цвета, а волосы были совсем недавно коротко острижены. Наранпе было неприятно это признавать, но она по-прежнему находила его физически привлекательным, даже красивым – будь проклято ее предательское сердце! – но теперь, по крайней мере, у нее хватало здравого смысла понять, что она больше не может доверять ему.

– Что тебе надо? – Она постаралась, чтобы голос звучал спокойно и ровно, и очень надеялась, что на лице не отразится буря бушевавших внутри эмоций.

Он прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди.

– Завтра солнцестояние.

– Я хорошо осведомлена об этом. – Она выгнула бровь. – В конце концов, вы все-таки решили, что я должна вернуться к своим обязанностям?

Он чуть ли не улыбался.

– Нет.

– Как поживает Эче? – Ей удалось скрыть горечь в голосе.

– Он вполне компетентен. Не особенно изобретателен или умен, если уж на то пошло. Но зато знает, как играть в политические игры. Он отлично справится.

– А я? – выпалила она. Вопрос сам сорвался с губ.

Иктан вздохнул.

– Твое заключение временно, Нара, – только до тех пор, пока не разберутся с Черными Воронами. Остальные кланы поддерживают нас, Эче хорошо с этим справляется.

– Ты хочешь сказать, что он лижет их зад, – парировала она.

– И в дерьме до ушей.

Она невольно улыбнулась, но веселье очень быстро прошло. И пусть ее руки дрожали, но голос звучал ровно, почти беззаботно.

– Ты знаешь правила не хуже меня, Иктан. Жрец Солнца служит до самой смерти, так что не лги мне.

– Для тебя будет сделано исключение – иначе я бы на это не согласился.

Она усмехнулась.

Иктан пошевелился – казалось, его что-то беспокоит. Наранпа очень хорошо знала этот взгляд. Он собирался попросить ее о чем-то, чего ей очень бы не хотелось делать.

– Мне нужна маска, Нара.

У нее перехватило дыхание, и Наранпа невольно бросила взгляд на узкий туалетный столик, на котором красовалась полированная маска Жреца Солнца, вычищенная после беспорядков, – Наранпа лично стирала кровь Око с золотой мозаики.

– О Небеса… – прошептала она, сложив руки на коленях. – Даже сейчас я не до конца верю, что это правда, что ты действительно пойдешь на это.

– Но это правда. – В его голосе не было злобы.

Наранпа заставила себя встать.

Путь к туалетному столику показался ей бесконечным. Она взяла маску, провела рукой по широкой щеке, восхищаясь, как мастерски она сделана. Носить эту маску было кульминацией всей ее жизни, полной мечтаний… Она отдала жречеству двадцать три года. Но теперь все это выглядело глупо, детские мечты разбились вдребезги.

Она вернулась и вложила маску в руки Иктану.

– Когда состоится инвеститура Эче?

– После солнцестояния. Нам придется выдумать причину, почему ты отреклась от…

– Разумеется, вы с этим справитесь.

– Нара…

– Я всегда была для них чужой, не так ли? – тихо спросила она.

– Увы, – сказал он. – Пропасть между Созданными Небесами и Засушливыми Землями слишком велика.

Она вдруг вспомнила, что Иктан был рожден Крылатым Змеем.

– А для тебя? Для тебя эта пропасть тоже была слишком велика?

– Ты знаешь, что я всегда не особо заботился об этом заведении, и уж точно не столь сильно, как ты. Полагаю, оно сочится ложью и лестью, но мне нравятся некоторые аспекты моей работы.

– Ты имеешь в виду насилие. – Она печально покачала головой. – Ты всегда был богохульником.

– Но я очень забочусь о тебе, Нара.

Ее улыбка была мягкой и грустной.

– Хотела бы я тебе верить. Так что теперь со мной будет? Отправите в отставку? Может быть, я смогу присоединиться к речным монахам или вырастить хороший сад где-то в восточных районах?

– Неужели это было бы так ужасно? Все лучше, чем смерть, не так ли?

Она вся содрогнулась и поспешно отвернулась к окну, чтобы Иктан не видел ее лица.

– Кьютуэ оказал тебе плохую услугу, назвав Жрецом Солнца. Он просил тебя о невозможном. Всего этого не должно было произойти.

Она вздохнула.