Спустя несколько минут от вражеской армии отделилась небольшая группа всадников с белым флагом. Защитники молча следили за их приближением. Темная форма имперцев поблескивала на солнце, и всадники походили на капли крови на цветущем поле. Они остановились достаточно близко от заграждений, чтобы их было слышно, и один из всадников подъехал чуть ближе. Два горниста сыграли фанфары, и, когда они умолкли, раздался громкий голос посланца Полипонта:

— Именем императора Триста Ангеллия Ликурна из рода Цицерона! Слушайте условия капитуляции, выдвинутые полководцем имперской армии Сципионом Беллорумом. Вы сложите оружие и подчинитесь воле империи Полипонт, передав в наши руки Фиррину Линденшильдскую, именуемую королевой вашей жалкой страны. Рабство вашей независимости окончено, и начинается свобода на службе империи. Примите этот жребий, и вашим воинам выпадет честь сражаться в грядущих войнах империи, ваши люди станут гражданами Полипонта в новых его границах. Если же вы откажетесь, то умрете. Мы сровняем ваше королевство с землей, людей угоним в рабство, и Айсмарк навсегда исчезнет из памяти поколений.

Посланец умолк и надменно выпрямился в седле, дожидаясь ответа. Фиррина оглядела своих воинов и нашла взглядом совсем маленького и чумазого мальчонку-барабанщика. Она подманила его, тот встал по стойке «смирно», и королева, наклонившись, шепнула что-то ему на ухо.

Мальчишка отсалютовал и обратился к посланцу:

— Моя королева говорит, что много чести вам будет, чтобы она сама отвечала вам, и попросила меня. Вот…

Помолчав немного для пущей важности, барабанщик зажал нос и издал такой звук, будто выпустил газы. Получилось у него очень громко.

Посланник с каменным лицом кивнул, всадники развернулись и рысью двинулись обратно. С формальностями покончено, теперь-то все и начнется…

Всякое движение во вражеском лагере прекратилось, полки замерли в ожидании приказов. Потом один из конных отрядов с места в карьер рванул к городу. Битва за Фростмаррис началась.

Фиррина глубоко вздохнула. Все ждали с суровыми лицами. Когда враг подошел ближе, стало ясно, что всадники тащат за собой пушки. Фиррина немедленно отдала приказ остановить их — нельзя было допустить, чтобы имперцы установили поблизости орудия. Баллисты немедленно открыли огонь огромными стальными стрелами, целясь по пушкарям. За ними ударили камнеметы: угловатые камни взлетали высоко в воздух и обрушивались вниз, разнося в щепки деревянные лафеты. Минут через десять капитаны, командовавшие орудийными расчетами Айсмарка, скомандовали прекратить огонь. Все пушки удалось уничтожить до того, как они успели сделать хоть один выстрел. Защитники Фростмарриса разразились торжествующими криками.

Но их ликование длилось недолго. Повинуясь приказу Сципиона Беллорума, в бой вступил многоопытный Красный легион. Бесчисленные колонны стрелков, копейщиков и щитоносцев двинулись на Фростмаррис под резкое пение дудок и гром барабанов. Когда враг приблизился к внешнему валу на четыреста ярдов, его встретили лучники Восточной марки. Стрелы дальнобойных больших луков рушились на врага прямо с неба, словно ястребы. Имперцы падали сотнями, но продолжали наступать. Даже баллисты и камнеметы не смогли остановить марш Красного легиона — барабаны гремели, отбивая резкий ритм, дудки воинственно пищали. Шедший во главе войска офицер в шлеме с огромным плюмажем вскинул меч, и колонна мушкетеров остановилась: они уже подошли достаточно близко, чтобы можно было открыть огонь. Вражеские стрелки дали залп, круглые свинцовые пули пролили первую кровь защитников Фростмарриса, но лучники не дали имперцам закрепить успех, обрушив на мушкетеров дождь стрел.

Тогда имперский офицер снова поднял меч, и наступление продолжилось. Копейщики опустили длинные копья, положив их на плечи впереди идущих, колонна ощетинилась иглами полированных наконечников. Командир имперцев запрокинул голову и громко крикнул, солдаты что-то гаркнули в ответ и бросились в атаку.

Фиррина в ответ тоже возвысила голос, перекрыв шум и грохот. Мальчики и девочки, расставленные вдоль оборонительных заграждений, ударили в барабаны, передавая ее приказ. Тараман-тар взревел, поднявшись на задние лапы, и его воины ответили своему командиру, обрушив на врага стену дикого звериного рыка. А потом Айсмарк сошелся с Полипонтом врукопашную.

На краткий миг ряды имперцев дрогнули, когда вражеские солдаты поняли, что против них, плечом к плечу с людьми, сражаются гигантские белые кошки. Но имперские командиры вскинули мечи и без колебаний повели отряды на врага. Имперцам и раньше приходилось сражаться с огромными хищниками, вооруженными клыками и когтями. Снежные барсы были для них всего лишь еще одним шансом набраться боевого опыта.

Дружинники сомкнули щиты, и равнину затопил нарастающий грохот схватки. Фиррина шагнула вперед, ее клинок затанцевал в воздухе, выписывая смертельные пируэты. Тар полосовал имперцев когтями, лучницы Элемнестры стреляли без промаха, а пехота под командованием Олемемнона тем временем кромсала вражескую фалангу топорами. Самые отчаянные смельчаки прорубались сквозь колючую стену копий, чтобы добраться до врага.

Около получаса Айсмарк держался, но и Полипонт не отступал. Однако имперцев было намного больше, и в конце концов им все-таки удалось оттеснить защитников Фростмарриса — сначала к первому оборонительному рву, затем на склон второй насыпи. Второй вал воины Айсмарка удерживали целый час, а потом им пришлось отступить и оттуда, хоть они и сражались за каждую пядь земли. Фиррина отчаянно кричала своим воинам, чтобы они держались, однако ничего не могла поделать: враг наступал, сея смерть.

Тогда девочка порывисто вцепилась в густой мех Тарамана, вскочила ему на плечи и, взмахнув мечом, издала воинственный клич рода Линденшильда Крепкая Рука:

— Кровь! Смерть! Пламя! — кричала она пронзительно и хищно, точно свирепый ястреб. — Кровь! Смерть! Пламя! Держите их, воины Айсмарка! Держите, гиполитанские воители! Держите их, барсы Ледового царства и белые вервольфы короля Гришмака! Кровь! Смерть! Пламя!

Ее чистый звонкий голосок вознесся над звоном мечей и доспехов, и в тот же миг солдаты Айсмарка сомкнули щиты и будто вросли в землю, не отступая больше ни на шаг. Вперед с диким рыком вырвались барсы-воины, обрушив на врага звериную ярость. От воя вервольфов кровь стыла в жилах, когда люди-волки бросались на острые копья, не жалея себя. Постепенно и едва заметно продвигаясь вперед, ряды начали выравниваться. Медленно, очень медленно солдаты Айсмарка и Гиполитании отвоевывали укрепления, юные барабанщики, обливаясь потом, не переставали храбро и неустанно отбивать дробь. Дюйм за дюймом знамена дружинников продвигались вперед, и солдаты орали во всю глотку: «Фиррин-тар, Фиррин-тар, Фиррин-тар!»

Земля под ногами стала скользкой от крови. Тех, кто оступался и падал, немедленно убивали, но защитники продолжали напирать, оттесняя бывалых воинов Красного легиона. Фиррина сидела на плечах тара, разя направо и налево, пока барс давил врага своими громадными лапами и полосовал когтями.

Еще через час союзники отвоевали первую линию укреплений. Враг по-прежнему атаковал, пытаясь прорвать оборону не тут, так там, но имперских солдат стало заметно меньше. В отдалении готовился вступить в бой Черный легион, однако пока не двигался с места, между тем гиполитанские лучницы вновь вышли на удобные позиции и принялись поливать противника дождем стрел. Враг нес чудовищные потери, но не сдавался, пока наконец имперский командир не дал сигнал к отступлению.