потоков ветра, он смог найти закрепленную на стене аварийную панель. Для этого пришлось подвысунуться из ямы — голову и правую руку. К счастью пилот перехватчика, методично уничтожающий коммуникационное и иное оборудование первостепенной важности в соседней «яме», позабыл про него. Хан, прицелившись, пальнул в панель. Промазал — и на переборке осталось обгорелое пятно.

Получилось лишь с третьей попытки — да и то, потому что желание жить резко повысило навык меткости. Оплавленное устройство исторгнуло из своих внутренностей потоки дума и фонтан искр, ознаменовавших короткое замыкание. Мигнуло освещение, заполняя мостик алым светом. Хан, оскалившись, извернулся, чтобы видеть кокпит TIE-перехватчика. И к своему вящему удивлению Соло в этот самый момент понял, что смертельная волна зеленых лазерных выстрелов направляется в его сторону.

Вжавшись поближе к полу, он с содроганием смотрел на то, как противник крушит оборудование ямы, окончательно превращая корабль в неуправляемый металлолом. Лишь одна надежда, что происходящее поймут на запасном командном пункте и подключат резервные системы управления.

С оглушительным лязгом и грохотом вакханалию декомпрессии прервали металлические листы дюрастали, выросшие на месте уничтоженных иллюминаторов. И практически тут же раздались глухие удары — имперец продолжал свое грязное дело, прекрасно понимая, что скорострельные пушки его МЛА рано или поздно прошибут не такую уж и толстую броню плит. Тут же только вопрос упорства. А этот парень явно настырный маньяк с садистскими наклонностями. Пилот имперского перехватчика, а это почти синонимы.

Колено, на которое он приземлился, когда поток воздуха иссяк, разорвалось фонтаном боли, а из уст Хана полился водопад ругательств. Машинально вернул оружие на положенное ему место. Прихрамывая на поврежденную ногу, он добрался до края «ямы», подпрыгнул на здоровой нижней конечности, ухватился пальцами…

Мышцы снова заныли, но времени на сантименты и жалобы самому себе на самого же себя катастрофически не хватало. Еще со времен Академии Хан помнил, что на TIE-перехватчики можно установить пусковые установки ракет и очень хотел оказаться прав в том, что этот маньяк не обзавелся подобными игрушками.

Захромав в сторону створок турболифта, Хан постарался не смотреть на изувеченный отсек, в котором еще не так давно было людно от присутствия вахтенных. А сейчас единственный живой здесь — это он. И компанию ему составляет труп молодого родианца, запутавшегося в стразовочных ремнях своего кресла. Судя по тому, что отсутствовал на месте компьютерный терминал на другом конце рабочего места родианца — именно он и тал причиной пропажи половины черепа незадачливого младшего офицера.

Хан с надеждой обратился к панели управления турболифта. Несмотря на то, что имперец и здесь как следует поработал, пусть и дырявая после обстрела кабина, но все же захлопнула свои створки.

Шипя от боли и представления незавидной судьбы тех, кому не повезло оказаться за пределами корабля, он опустился до необходимого уровня, всего лишь пару раз переживая о том, что кабина турболифта сорвется в отвесное падение. Механизм репульсора явно барахлили — уж Хан мог это понять по одному лишь звуку предсмертного завывания.

Выбравшись на палубу, он отмахнулся от подбежавших к нему медиков.

— Задраить уровень мостика! — приказал он, подволакивая поврежденную ногу и морщась от каждого нового взрыва боли и оказываясь за дверьми, ведущими в запасной командный пункт. — Кто из старших офицеров остался в живых?

— Младший вахтенный начальник Пе… — подбежал к нему дрожащий как лист на ветру розовощекий юнец. Ему сколько? Пятнадцать? Двадцать? Ах, двадцать два…

— Уводи нас отсюда, младший вахтенный начальник, — прохрипел Соло, рухнув в ближайшее увиденное им кресло. — Идем на соединение с поврежденными авианосцами. Сообщите на Корусант о произошедшем. Здесь должны быть рядом корабли. Мы задержим их настолько, насколько сможем. Будем надеяться, что повредим в достаточной степени, чтобы те, кто придут после нас, намылили им шею как следует.

— После нас? — захлопал своими глазами последний оставшийся в рубке офицер с большими глазами напуганной банты.

— Да, — Хан с наслаждением взял из рук медика обезболивающее и всадил себе в ногу пневмошприц. По телу заструилась приятная прохлада. — Я не знаю кто такой этот Траун, но разделал он нас знатно. Не сомневаюсь, что у ребят Пейджа на поверхности планеты такие же проблемы. Сами мы можем максимум навредить ему как следует, чтобы он задержался тут на подольше, пока не прибудут наши дополнительные силы. О, хатт, как же он ловко все обставил! Уничтожил все корветы, которые могли ему помешать задавить наших летунов массой. Ох, Фей’лиа, если выберусь, я тебе весь хвост выщипаю за твои приказы использовать «крестокрылы» в качестве палубных истребителей. Так что, сообщите всем кораблям, что мы отходим к авианосцам. Попробуем

— Сэр, — обратился к Хану немолодой сержант-связист. — Мы пробуем выйти на дальнюю связь, но никак не можем. Нас глушат…

— А при этом внутри системы связь работает? — опешил Хан.

— Так точно, сэр!

— Что за… — свел брови вместе бывший контрабандист. — Хм… Встречался я пару раз с подобным способом глушения. Думаю, можно все же прорваться сквозь их помехи… Было у меня пара фокусов на примете… Эй, а это еще что такое?

Он указал на сильно помятый корпус имперского диверсионно-разведывательного дроида «Гадюка», без признаков «жизни» лежащего в углу запасного командного мостика. Судя по ряду разворошенных пластин корпуса, его явно насильно вскрыли и пытались покопаться в его внутренностях — вон кабель связи торчит…

— Один из наших истребителей доставил при ротации — случайно его протаранил, — пояснил сержант-связист. — Экипажи корветов сообщали о том, что в зоне их уничтожения действовали два типа разведывательных дроидов. Одни перемещались по полю боя и собирали информацию, а вторые — висели рядом со спутником планеты неподвижно. Вот этот, — он указал на металлолом имперского производства, — из последних. Мы принесли его сюда, чтобы поработать с его банком данных на более мощных компьютерах. Меня очень смущает тот факт, что к нему имперцы подключили кабель передачи данных. Такие обычно ставят для минимальной потери скорости передачи информации…

— Так-так-так, — замахал руками Хан. — Первое — выбрось этот металлолом с моего мостика к хатту. От этих штук добра никогда не бывает. Второе. Получается, звездный разрушитель пересылал информацию о передвижении наших корветов «подвижным» дроидам, а те — «неподвижным» и от последних информация куда-то уходила по кабелям передачи информации. Причем импы явно боялись хоть на секунду опоздать с передачей данных… Что, логично, если ты наводишь торпеды на маневренного противника и не желаешь, чтобы кто-то тебя увидел… — Хан почесал затылок. — Ерунда какая-то получается. Установили к чему был подключен этот «неподвижный» дроид?

— Судя по тому, как из него «выкачивали» информацию — явно какой-то