останусь здесь и помечтаю, пока он придет. Я могу без концалюбоваться игрою

вод.

Получив приказание удалиться, Торрес прошел в спальню, но тут же на

цыпочках вернулся к двери, чтобы посмотреть, чтоделает королева. Она

опустилась на пол галереи и, подперев голову рукой,пристально глядела на

водоворот. Тогда Торрес бросился к сундуку, поднялкрышку, схватил полную

пригоршню камней и высыпал их в карман. Но прежде чемон успел снова

запустить руку в сундук, за спиной его раздался язвительныйсмех королевы.

Страх и ярость до такой степени овладели им, что онринулся на нее; она

выскочила на галерею - он за ней, но в ту минуту, когда, казалось,он готов

был схватить ее, она вдруг вытащила кинжал и занесла надним.

- Вор, - спокойно сказала она. - Бессовестныйвор. А участь всех

воров в нашей долине - смерть. Я сейчас позову моихкопьеносцев и велю

бросить тебя в пучину.

Такой неожиданный поворот событий заставил Торресапризвать на помощь

всю свою изворотливость. Взглянув на пенящуюся воду, в которую грозила

бросить его королева, он вскрикнул, точно увидел там что-тоужасное, упал на

одно колено и закрыл руками искаженное притворным страхомлицо. Королева

повернула голову и посмотрела в направлении его взгляда. Этокак раз и нужно

было Торресу. Он, точно тигр, прыгнул на нее, схватил за руки и вырвал

кинжал.

Он отер с лица пот и прерывисто дышал, еще не сумевполностью овладеть

собой. А королева с любопытством, но без всякого страхасмотрела на него.

- Ты исчадие ада, - злобно прошипел он, все ещетрясясь от ярости, -

ведьма, промышляющая силами тьмы и всякой чертовщиной!Однако ты женщина,

рожденная женщиной, и потому смертна. Ты такая же слабая,как все смертные и

все женщины, а потому я предоставляю тебе право выбора:либо ты будешь

брошена в водоворот и погибнешь, либо...

- Либо что? - переспросила она.

- Либо... - Он помолчал, облизал пересохшие губы ивыпалил: - Нет!

Клянусь божьей матерью, я не боюсь! Либо ты выйдешь заменя замуж сегодня

же! Выбирай!

- Ты хочешь жениться на мне ради меня самой или радисокровищ?

- Ради сокровищ, - нагло признался он.

- Но в Книге Жизни написано, что я выйду замужза Френсиса, -

возразила она.

- Ну так что же: мы перепишем эту страницу в КнигеЖизни!

- Как будто это можно сделать! - рассмеялась она.

- Тогда я докажу, что ты смертная, и брошу тебя вэтот водоворот, как

ты бросила цветы.

В эту минуту Торрес был положительно неустрашим -неустрашим оттого,

что старое крепкое вино горячило его кровь и мозг, а ещеоттого, что он был

хозяином положения. К тому же, как истыйлатиноамериканец, он не мог не

наслаждаться такой сценой, где у него была возможностьпокрасоваться и дать

волю своему красноречию.

Внезапно  он  вздрогнул, услышав легкий свист  королевы, - так

латиноамериканцы обычно зовут слуг. Он подозрительнопокосился на королеву,

потом посмотрел на дверь в спальню и снова перевел взгляд нанее.

На пороге, словно призрак, - Торрес смутно видел егокраешком глаза -

появился огромный белый пес. В страхе Торрес невольнопопятился. Но нога его

не нашла точки опоры, и, не удержавшись, он полетел внизголовой в пучину.

Торрес отчаянно закричал и уже из воды увидел, что песпрыгнул вслед за ним.

Хотя Торрес и был хорошим пловцом, он почувствовал себя в водовороте

беспомощнее соломинки и. Та, Что Грезит, перегнувшисьчерез перила галереи

и, точно зачарованная, глядя вниз, увидела, как Торреса, азатем и собаку

втянуло в водоворот, из которого нет возврата.

Долго еще Та, Что Грезит смотрела на бурлящую воду. Затемпроизнесла со

вздохом: "Бедный мой пес!" - и выпрямилась. Гибель Торреса нимало не

тронула ее. Она с детства привыкла распоряжаться жизньюи смертью своего

полудикого вырождающегося народа, и человеческая жизнь непредставлялась ей

чем-то священным. Если жизнь у человека складываласьхорошо и красиво, то,

конечно, надо дать ему возможность ее прожить. Но если он вел дурную,

безнравственную жизнь и был опасен для других, - такогочеловека не жаль:

пусть умирает, а то можно его и прикончить. Такимобразом, смерть Торреса

была для нее лишь эпизодом - неприятным, но быстропромелькнувшим. Жаль

только было собаку.

Она вернулась к себе в спальню и громко хлопнула в ладоши, вызывая

прислужницу, при этом она не преминула удостовериться, чтокрышка сундука с

драгоценностями все еще открыта. Отдав прислужнице распоряжение,  она

вернулась на галерею, откуда могла незаметно наблюдать за тем,  что

происходит в комнате.

Через несколько минут прислужница  ввела в комнатуФренсиса и оставила

его одного. Молодой человек был невесел. Как ни благородно было его

отречение от Леонсии, оно не принесло ему особой радости.Не радовала его и

мысль о предстоящем браке со странной женщиной, котораяправила  Затерянными

Душами и жила в этом таинственном бунгало на берегу озера.Правда, в нем она

не вызывала - как в Торресе - ни страха, ни враждебности,скорее наоборот:

Френсис испытывал к ней жалость. Его невольно трогалотрагическое положение

этой красавицы в расцвете сил, которая так отчаянно, несмотря на свой

властный, гордый характер, искала любви и спутника в жизни.

С первого же взгляда Френсис понял, где он находится, и невольно

подумал: не считает ли его королева уже своим мужем - без лишних