– Дуришь? – усмехнулся голос в трубке. – Сказал же тебе:забудь, забудь об этом! Плохо будет!

– Уже плохо, – уныло вздохнула Карина. – Сейчас ко мнеприезжал Олег.

– Олег? Олег Римский?! И что ему было нужно?

– Чтобы я молчала насчет вчерашнего. И насчет… насчет этойводы! – Она сделала паузу. – Послушай, я ничего не понимаю и не хочу понимать,не знаю и не хочу знать! Скажи им, пусть ко мне больше не лезут! Я… я правдабоюсь!

Он помолчал, потом резко сказал:

– Сиди дома. Никому не открывай, кроме меня. Я буду черездесять минут. Какой у тебя номер квартиры?

– Шестнадцать.

– Понял.

И в трубке раздались гудки.

Карина облегченно вздохнула. Сказать по правде, она не такуж была уверена в результате!

Задумчиво посмотрела в зеркало. Конечно, ни стыда у нее, нисовести! С другой стороны, так ли уж сильно она соврала? Олег приезжал?Приезжал. То, что разговор происходил не в квартире, а во дворе, это маленькиедетали, которые не обязательно упоминать. О лавандовой воде было сказано? Факт!Кем – тоже не стоит уточнять. Ну и все нормально. Нечего смотреть на себя сукором, как на маленькую поганенькую лгунью. Лучше подумать о более насущныхвещах – например, что надеть к его приходу!

Карина метнулась к платяному шкафу и принялась сдирать ссебя свитерок и джинсы. Все это очень красиво, но это уличная одежда. Она же –дома. И была дома: своим визитом Олег и Женька застали Карину врасплох именно втот момент, когда она… что делала? Душ принимала? Значит, надо надеть купальныйхалат на голое тело. Нет, он огромный, теплый и махровый, из него один носторчит. Такое впечатление, что ты завернута в одеяло. Сашкин зелененькийшелковый халатик подошел бы гораздо лучше, тем более у него есть дивноесвойство развязываться в самый неподходящий момент. Нет, это слишкомоткровенно. А главное, Карине не больно-то идет зеленый цвет, в отличие отАлександры. Зато Саше не идут теплые оттенки, а Карине – даже очень. Надетьтемно-розовую футболку с изящной вышивкой на груди: «I want you!» На этихфутболках такого понавышито, что никто на эти надписи и не обращает внимания,поэтому вряд ли Иванов решит, что она оделась так нарочно. С другой стороны,намек достаточно прозрачен: хочу тебя, и все дела! А зачем вообще на что-то намекать?Без намеков! Черные колготки надеть, они так рельефно обтягивают бедра и ноги.Чего ей не приходится стыдиться, так это своих ног! А сверху – гимнастическийкупальник. Тоже розовый, как футболка. То есть легенда будет такая…

Легенду додумать Карина не успела – закурлыкал звонок удвери. Ого, как заколотилось сердце!

«Я что, влюбилась? – успела подумать Карина, пока летела, нечуя ног, по коридору. – Неужели я в него влюбилась?!»

Уже готова была распахнуть дверь настежь, но вовремяспохватилась: испуганно прошелестела:

– Кто там?

– Свои, не бойся.

Сердце так и выскакивало из груди, но Карина открываланарочито медленно, словно дрожащие от страха руки не в силах были справиться сзамками.

На пороге знакомая высокая фигура, знакомо склоненная кплечу голова, знакомая усмешка:

– Привет! Жива еще?

Карина слабо пискнула и кинулась ему на шею, словно не всилах была справиться со страхом.

Да ладно, чего уж выставлять себя такой актеркой: она небольно и притворялась. И какая, в сущности, разница, что заставило ее прильнутьк этому человеку, к его синей вельветовой рубашке: страх – или элементарноежелание оказаться в его объятиях?

Иванов легонько прижал ее к себе, но тотчас отстранил,вгляделся, похлопал по плечу:

– Успокойся, ну ты что?

С изумлением Карина ощутила влагу на ресницах.

Господи! Да она, дурочка, чуть не зарыдала от счастья!Точно, влюбилась.

– Проходите! – смущенно шмыгнула носом Карина. – Извините, яв таком виде… Делала гимнастику, когда они пришли, ну а потом забылапереодеться.

– Они? – насторожился Иванов. – Олег что, не один был?

– Конечно, нет. Сами подумайте, разве я его впустила бы вквартиру? С ним пришла Женя Полозова – это руководительница агентства, вкотором я работаю… вернее, работала.

– Помню эту фамилию, – кивнул Иванов. – А зачем она пришла?

– Она вообще позвонила ни свет ни заря, потому что хотелаузнать, как вчера все прошло. Я ей сразу и сказала, что больше в этой мерзостиучаствовать не желаю и вообще из агентства ухожу. Она разохалась, разахалась,но я не стала слушать и бросила трубку. Вдруг через полчаса – звонок в дверь.Ну не могла же я разговаривать с ней, не открывая! И думала, что она одна… Нотолько сняла цепочку, как ворвался Олег и просто-таки набросился на меня!

Карина зябко обхватила плечи руками.

– Может, пройдем в комнату? – сказала, робко поглядывая наИванова. – Небось соседи достаточно наслушались криков сегодня…

– А что, были крики? – поинтересовался Иванов, сбрасываямокасины и оглядываясь: – У тебя очень симпатично. Сама стараешься илисестрица?

– В основном сама, Сашка ведь все время на работе. Сюдапроходите. Тут у нас как бы гостиная.

Тут у них была как бы комната Александры, но Карина решилаеще разик отступить от истины. У нее в комнате можно сидеть только на неудобномстуле или на кровати, но это как-то слишком откровенно. Лучше устроиться рядомс Ивановым на диване. К тому же здесь стоит телевизор, а он – тоже часть плана,стремительно созревшего в голове.

– Садитесь, пожалуйста. Ну вот… – Карина беспомощно сложиларуки на коленях, не упустив, что Иванов искоса поглядывает на ее ноги.

– Ладно, – мотнул он вдруг головой, как бы прогоняя ненужныемысли. – Давай конкретно: что тебе было сказано?

– Деньги мне предложили за молчание, – Карина слабо улыбнулась.– Тысячу долларов. Щедро, правда?

Иванов присвистнул.

– Чего-то в этом роде я ждал, если честно. Ты действительноне знаешь, кто на самом деле твой вчерашний поклонник, господин Петров?

– Какой-то бизнесмен, наверное? – вскинула она брови, заглядываяв его лицо с самым беспомощным выражением.