– Ничего подобного, Ноа, черт возьми, я хочу, чтобы ты была в полном в порядке, хочу лучшего психолога для тебя, а не какого попало.

– Неправда. Ты хочешь контролировать все, Николас, но есть вещи, которые тебе неподвластны. Я сама приняла решение: я общаюсь с Майклом, рассказываю ему о своих проблемах и доверяю ему. Но тебя, похоже, беспокоит только то, что психолог – мужчина. Но парни – повсюду, ты не можешь изолировать меня! Наверняка ты бы так не отреагировал, если бы специалистом оказалась женщина.

– Я хочу только лучшего для тебя, Ноа, и чтобы тебя вылечили!

Ее глаза широко раскрылись от удивления и взглянули на меня с болью.

«Дерьмо».

– Вылечили? – повторила Ноа тихим срывающимся голосом. Не дав мне времени задержать ее, она открыла дверь, выскочила из машины и бросилась наутек.

Я вышел из салона так быстро, как мог. Когда догнал ее, она уже набирала чей-то номер.

– Кому ты звонишь? – спросил я, подходя к ней вплотную.

Ноа посмотрела на меня. По ее щеке катилась слеза. Я попятился и сглотнул.

– Ноа… я не это имел в виду… – начал я примирительным тоном.

– Отойди, – приказала она, прижав телефон к уху. – Я не больна, Николас, не могу поверить, что ты это сказал.

«Черт, дерьмо!»

Я шагнул к Ноа.

– Ник, отойди!

Я выругался, слушая, как она диктовала кому-то адрес.

– Ноа, я просто… – взмолился я, когда она сунула телефон в сумочку.

Она развернулась, бросив на меня яростный взгляд.

– Мне нелегко, Николас! Я делаю максимум, чтобы нам было хорошо, чтобы у нас все получилось, а ты не хочешь меня понять и твердишь, что не доверяешь мне, а мне это надоело!

Ее слова причиняли мне страдания, как колья, по очереди вонзаемые в сердце.

– Прости меня, Ноа, – извинился я, стараясь взять себя в руки. – Конечно же, ты не больна, я никогда даже не думал ничего подобного, но я очень хочу, чтобы тебе стало лучше и ты не боялась, перестала убегать от меня. Вот и все, честно.

– Тебе надо, чтобы я все делала на твоих условиях, Николас! – огрызнулась она, растирая плечи и продолжая идти вперед. – Это безумие… тебе нужна помощь! Ты видишь угрозу там, где ее нет!

Я приблизился к ней, несмотря на то, что встретил отпор минуту назад. Ее глаза метали молнии, однако я сумел обнять Ноа: я немного наклонился, чтобы оказаться с ней на одном уровне.

– Ты снова и снова ищешь любое оправдание, чтобы дистанцироваться от меня. Зачем ты так поступаешь?

Ноа покачала головой и на мгновение зажмурилась.

– Думаю, нам нужно время, – сказала она, уставившись себе под ноги.

Я бережно взял ее за подбородок и заставил посмотреть на меня.

– Ты серьезно?

В ее глазах опять заблестели слезы.

– Думаю, нам обоим необходимо взглянуть на вещи под другим углом и соскучиться… Послушай, Ник, сейчас я не узнаю тебя, не узнаю нас. Чувствую только ревность, и это неправильно.

– Ноа… Рыжая, не отдаляйся от меня, – вырвалось у меня. Я взял ее лицо в ладони и начал целовать.

– Всего несколько дней, Николас, – возразила она. – Дай мне время, чтобы я все осознала: уход из дома, из твоей квартиры, переезд… я начала общаться с психологом и говорю с ним о своем прошлом и настоящем, прорабатываю болезненные воспоминания… но теперь чувствую, что во мне нет того, чего тебе действительно нужно… – Ее голос сорвался на последнем слове, и я крепко сжал ее в объятиях.

– Ты все для меня, детка, пожалуйста, не лишай меня своей любви, – прошептал я.

Она запрокинула голову, и я начал целовать ее по-настоящему, с бесконечной любовью и безудержной страстью. Ее тело содрогнулось, и она высвободилась из моих объятий.

– Думаю, нам обоим пора решить проблемы, Николас, скандалы и ссоры ни к чему хорошему не приведут. Ты должен научиться доверять мне, а я – перестать убегать от того, что ты заставляешь меня чувствовать… ведь я слишком люблю тебя, Ник, люблю настолько сильно, что даже больно.

Я почувствовал, что мне не хватает воздуха. Я не мог отпустить ее – и не мог уйти, зная, что она сдерживает рыдания.

– Именно поэтому разлука не поможет. Мы с тобой созданы друг для друга, помнишь, Рыжая? – сказал я, вытирая слезинки, которые без разрешения выскользнули из ее драгоценных глаз.

– Мне надо подумать… и понять, чего я хочу, чего мне не хватает. Сейчас все, что я делаю, получается каким-то неправильным. Часть меня, которая в тебе нуждается, уничтожает все остальное. Николас, без тебя нет Ноа, но так не должно быть. Нельзя зависеть от кого-то, поскольку тогда я в конечном итоге потеряю себя… Разве ты не видишь?

Однако я видел только красивую девушку, разбитую из-за меня, и до сих пор не знал, как сделать ее счастливой. Почему я потерпел фиаско? Где ошибся? Когда-то Ноа дарила мне сотню улыбок за день. Что случилось? Куда пропала ее радость?

Она права? Я изменил ее?

Нас осветили фары машины, проехавшей по улице и притормозившей неподалеку. Ноа посмотрела на дорогу, и я понял, что вот-вот разревусь, как брошенный ребенок.

Я глубоко вздохнул, пытаясь справиться с эмоциями, которые меня охватили.

– Даю тебе неделю, Ноа, – тихо сказал я серьезным тоном. – Только неделю, чтобы ты соскучилась по мне каждой клеточкой тела, семь дней, чтобы понять, что твое место со мной и ни с кем другим.

Она не шелохнулась, и я наклонился, чтобы поцеловать ее чувственные губы… этот прекрасный рот, который принадлежал только мне. Я крепко обнял Ноа, надеясь укутать ее своим теплом и передать исходящее от меня желание, смешанное со страданиями из-за того, что приходилось с ней расставаться.

Затем я отпустил ее. Нам обоим было тяжело дышать.

– Семь дней, Ноа.

Я наблюдал, как она садится в машину, которая минуту назад остановилась в нескольких метрах от нас: я сразу понял, что это Брайар приехала за ней.

Страх того, что Брайар может рассказать, заставил меня мгновенно пожалеть, что я дал Ноа уйти.

45. Ноа

Я пристально посмотрела на кружку с горячим шоколадом, которую сжимала в руках. Ароматный пар согревал мое лицо. Вечерами в городе становилось прохладно, лето осталось позади. Мне не хотелось ни о чем думать и пришлось приложить усилия, чтобы сосредоточиться. Я была на сеансе у Майкла. Разговоры помогали, или, по крайней мере, я так считала. Хотя каждая реплика психолога об отношениях с Николасом все больше и больше смущала меня.

– Я всегда боялась темноты, – заговорила я. – Внезапно я будто оказываюсь под водой, погружаюсь все глубже и никак не могу выбраться. Только когда я встретила Ника, смогла снова дышать и выбраться на сушу. Разве это плохо или вредно для меня?