Кэлибрид тоже все это увидел – и осторожно придвинулся ближе к столу. Брэдли этого не заметил: негодяй ждал сигнала от брата и присматривал за Гэвином.

Вот и замечательно.

Саманта перевела взгляд на Гэвина, моля всех богов, чтобы он хоть на миг забыл о своей ярости и взглянул на нее.

– Нам ведь тоже неприятности не нужны, – уже намного мягче продолжал Бойд. – Все, что мне нужно, – это месть… – добавил он, ткнув дулом револьвера в живот Саманты.

Сэм напрягла все силы, чтобы не вздрогнуть. И чтобы не думать о том, что сквозь неумолимую решимость на лице Гэвина на миг проступила скорбь. Об утрате ребенка, которого он считал своим.

Наконец он взглянул на нее. Саманта мысленно поблагодарила судьбу за то, что его взгляд ей не придется выдерживать слишком долго; лишние несколько секунд – и она просто умерла бы от стыда и горя. Саманта со значением скосила глаза на Кэлибрида, но Гэвин не взглянул на старика. О черт!

– Я ведь никому не хочу вредить, – продолжал Бойд. Он больше не целился в Гэвина, а жестикулировал револьвером, и Саманте стало чуть легче дышать. – Ты, видно, знать не знал, что приютил убийцу. И семья у тебя что надо. Сразу видно, вы люди хорошие – и не виноваты, что эта хитрая стерва вас одурачила.

При упоминании о семье граф бросил взгляд на мать. Саманте стало еще немного легче, когда она увидела, что Гэвин заметил Кэлибрида, придвинувшегося вплотную к столу, и в руке у старика уже был нож для разрезания бумаг.

Кэлибрид едва заметно кивнул в сторону Брэдли. Смысл этого молчаливого обмена взглядами был понятен: Кэлибрид бросит в Брэдли нож, отвлечет его – и даст Гэвину возможность разобраться с Бойдом.

– И вот что я тебе скажу… – говорил Бойд. – Давай сделаем так: ты позволишь нам уйти вместе с этой сукой, которая вас всех так подло одурачила. Никто не пострадает, клянусь. И нас вы больше не увидите и не услышите. Я же не зверь…

Сердце Саманты пропустило такт. Все замерли и уставились на Гэвина, ожидая его решения. Как он поступит? Если просто отдаст ее – не придется рисковать, начиная схватку. И тогда мать Гэвина, а также все остальные будут в безопасности.

– Я могу тебе верить? – Казалось, Гэвин задает вопрос Бойду, однако смотрел он прямо на нее, Саманту.

– Богом клянусь! – И Бойд в знак доброй воли поднял «кольт» дулом к потолку.

Саманта едва заметно кивнула – мол, «да, доверься мне».

– Верю, Бойд Мастерс. Верю, что ты не считаешь себя зверем, – медленно проговорил Гэвин, опуская пистолет. – Но ты зверь!

В тот же миг Кэлибрид мастерски метнул свое оружие. Нож для разрезания бумаг вонзился Брэдли в плечо.

Саманта надеялась, что от удара ножом Брэдли промахнется, но вышло еще лучше: он вскрикнул и уронил револьвер – нож, угодивший ему в плечо, вывел из строя правую руку.

И тотчас же Саманта уперлась ногой в край шезлонга и изо всех сил оттолкнулась, стараясь опрокинуть и повалить Бойда, чтобы дать Гэвину время выстрелить в Брэдли.

Бойд все-таки нажал на курок, однако звон стекла и осколки, летящие во все стороны, свидетельствовали о том, что пуля попала в канделябр.

Однако Саманте не удалось опрокинуть Бойда навзничь – ее веса для этого не хватило. Он пошатнулся, но устоял на ногах. Следовало что-то придумать – и срочно! Она изо всех сил ударила его обеими локтями, но он, кажется, даже не заметил этого.

Ох, что же делать? Неужели она станет виновницей еще одной трагедии?! Нет-нет, ведь эти люди уже и так испытали множество ударов судьбы!

Бойд еще крепче сжал ее шею, и в голове у Саманты застучало, перед глазами же поплыли темные круги. Шаркая ногами по полу, она боролась за глоток драгоценного воздуха. И вдруг затуманенными уже глазами увидела, что Бойд вытягивает руку и взводит курок. На сей раз он не промахнется – в этом Саманта не сомневалась.

И вдруг перед ее уже меркнущим взором предстал ангел. Или нет, не ангел – демон с холодными зелеными глазами.

А затем в ее гаснувшем сознании запечатлелись лишь несколько деталей. Блеск стального лезвия… Страшный хлюпающий звук, с каким нож входит в живую плоть… И другой звук, еще страшнее – бульканье перерезанного горла.

После чего стальная хватка на шее разжалась, и она начала падать. Но не упала.

С громким свистом воздух ворвался в ее истерзанное горло, наполняя легкие драгоценной жизнью. Гэвин же удерживал ее за плечи, не давая упасть. А позади них лежало на каменном полу тело Бойда.

Вот и все. Все кончено. И все живы.

На нежно-сиреневых обоях напротив – пятна крови Брэдли, а чуть ниже привалился к стене он сам, уставившись на нее невидящими глазами.

Что ж, живы все, кто должен жить.

На Бойда Саманта взглянуть не осмеливалась – знала, что увидит у него в горле кинжал Гэвина, вошедший по самую рукоять.

Только сейчас, вполне осознав, какой участи все они едва избежали, Саманта обмякла в руках у Гэвина и уткнулась лицом ему в грудь.

– Ты нас спас! – восклицала она. – Спас меня!

И лишь теперь Саманта поняла, как боялась, что, узнав правду, он от нее откажется. Что спокойно отпустит ее с Бойдом – в тот ад, который Бойд для нее уготовил. Непослушными пальцами вцепилась она в его рабочую рубаху и припала к могучей груди. От него пахло зимой, лошадьми, мужской силой и властью. Пахло Шотландией. Даже сейчас, когда земля уходила у нее из-под ног, Гэвин оставался непоколебимым и надежным как скала.

Как дом.

– Я не мог отдать в руки этому человеку твоего ребенка, – ответил он.

«Твоего ребенка!» О боже, он стряхнул ее с себя… как стряхивают прилипшую грязь.

– Я сказал, что живым он из замка не выйдет – и сдержал слово. Это не имеет к тебе отношения.

Саманта молчала. Все слова, все объяснения, рвавшиеся с ее губ, показались вдруг нелепыми и совершенно бессмысленными. Гэвин потерял наследника – ребенка, которого считал своим наследником. А она, Саманта, потеряла его.

Не было извинений, не было оправданий тому, что она совершила. Но, боже правый, как ей хотелось найти оправдания! Хотелось достучаться до него, заставить понять, что отчаяние может каждого превратить в чудовище.

И ее тоже.

– Теперь я обязан вызвать полицию, чтобы тебя арестовали, – проговорил он все тем же безжизненным голосом и шагнул к ней. – И депортировали в Америку. Тебя разыскивают за убийство.

– Подожди! – Она отбежала назад, теперь их разделяло тело Бойда. – Я все объясню…

– У тебя были мои письма к Элисон Росс. И все бумаги. Что ты сделала – украла их у настоящей Элисон? – Глаза его сверкнули гневом. – Ты ее похитила? И что дальше – пытала ее, чтобы получить бумаги? Может быть, убила?

– Нет! Я никогда никому не причиняла зла! Только по необходимости! Беннет меня вынудил! – Она вскинула руку, словно пытаясь защититься от его подозрений, от невыносимой жестокости его взгляда.