Я тебе что говорил, сосунок??? — из-за двери почти сразу раздался громогласный голос Дарена. Он не только был дома, но и почему-то сидел прямо у входа. — Ещё раз придёшь — все зубья молотом повыбиваю, а потом обратно в челюсть заколочу!!! Думаешь, всех запугал⁇ Нет!! Я тебя не боюсь!

Доски жалобно заскрипели под тяжёлыми шагами разъярённого мужика. Через мгновение дверь распахнулась настежь, явив моему взору раскрасневшуюся от гнева физиономию Дарена. Он тяжело дышал, сжимая в ладони короткую рукоять большого кузнечного молота.

Что же, похоже, закончить дело тихо, гладко и спокойно всё-таки не выйдет…

Глава 26

Дарен смотрел на меня, выпучив глаза. Гнев в его взгляде потихоньку уступал место удивлению.

Я плавно сместился в сторону, уходя с линии возможного удара. Не думаю, что озвученные кузнецом угрозы действительно относились ко мне, однако бережённого, как известно, бог бережёт.

— Раньше гостей в твоём доме встречали с куда большей радостью, — негромко произнёс я.

— Феликс? — то ли с облегчением, то ли с испугом выдавил Дарен.

— Феликс, — согласился с очевидным я. — А ты ждал кого-то другого?

Дарен, поморщившись, не стал отвечать на вопрос. Впрочем, ответ не требовался — я и так догадывался, кому именно он угрожал столь малоприятными стоматологическими процедурами и кого караулил под дверью с молотом в руках.

— Заходи давай, раз пришёл, — предложил Дарен.

— Обязательно, — кивнул я, однако с места не сдвинулся. — Только молот сначала убери.

Не то чтобы я всерьёз опасался нападения, но всегда лучше держать ухо востро. Мало ли какие метаморфозы случились в голове кузнеца за то время, пока мы с ним не виделись.

— А? — Дарен не понял, о чём я говорю.

Неудивительно. Всё его внимание было сосредоточено на другом. Вытянув шею, он с тревогой рассматривал улицу — так, словно пытался найти наблюдателя, который должен был следить за домом.

Поведение Дарена мне не нравилось. Он был одновременно взволнован, разгневан и напуган. Всё указывало на то, что за время моего отсутствия ситуация в «Наречье» слишком накалилась. И как это не прискорбно, причиной тому, скорее всего, послужили мои действия.

— Молот, говорю, спрячь, — напористо произнёс я. — Пока никто не поранился.

— Да-да, — тряхнув головой, ответил Дарен.

Он аккуратно поставил молот на пол и сдвинулся в сторону, пропуская меня внутрь.

Я быстро зашёл в дом. За моей спиной холодно лязгнул металл — это Дарен торопливо задвинул засов. Затем жалобно скрипнуло дерево — одного засова кузнецу показалось мало, и он дополнительно подпёр дверь массивной лавкой. Нехороший знак.

Взгляд метнулся по комнате. С моего прошлого визита здесь кое-что изменилось — нет, уют, созданный заботливыми руками Ессении, никуда не делся, но слегка пострадал. Гармонию нарушали разбросанные тут и там вещи: плетённые коробы, забитые припасами, кузнечные инструменты всех форм и размеров, одежда…

Складывалось впечатление, что Дарен готовился к переезду. К переезду или осаде.

— Альб? — коротко спросил я.

— Он, — кузнец с тяжёлым вздохом кивнул. — Ты када с «Наречья» ушёл, он совсем…

Я взмахнул рукой, прерывая начавшийся рассказ. Сейчас меня куда больше заботила судьба девчонок, а не жизнь и деяния деревенского психопата.

— Эльза, Тори, — я говорил резко, отрывисто. — Где они?

— Так наверху, — выдохнул Дарен. — С Сенькой… Позвать?

Сжавшаяся где-то внутри пружина тут же ослабла, а напряжение отступило. Девчата живы и, судя по всему, здоровы — это главное.

— Позвать их? — снова спросил Дарен.

Я покачал головой. Лёгкий скрип половиц, доносившийся со второго этажа, подсказывал, что звать уже никого не нужно. Два любопытных «цыплёнка», услышав шум, разумеется, не могли усидеть в «гнезде».

— Дяденька Дарен, а кто это к вам пришёл? — сверху лестницы послышался осторожный вопрос Эльзы.

Она не спешила спускаться, предпочитая сперва разведать обстановку. Я похвалил умницу про себя. Очень правильное поведение — прежде чем бежать куда-то сломя голову, всегда лучше удостовериться в безопасности этого манёвра.

А вот Тори, в отличие от старшей сестры, излишней осторожностью не страдала.

— Пусти меня! — злобно зашипела кроха, которую, видимо, наверху удерживали исключительно при помощи физической силы. — Это Феликс!

— Нельзя… — послышался робкий шёпот Ессении. — Отец не велел вниз ходить…

— Пусти, говорю! — рявкнул Тори. — А не то как стукну!

— Пусти её! — Эльза поддержала ультиматум, выдвинутый младшей сестрой.

— Отец не велел…

Послышались звуки борьбы, перемежаемые неуверенными просьбами Ессении прекратить безобразие. Просьбы эти, впрочем, ни к чему не привели — после короткой, но явно ожесточённой схватки по лестнице застучали торопливые шаги моих сестричек.

Крохотная фигурка Тори замерла на нижней ступени. Буквально через секунду к ней присоединилась Эльза. Ессения, уступившая в неравном бою с двумя маленькими фуриями, с виноватым видом застыла за спинами девочек.

— Феликс… — неуверенно произнесла Эльза.

— Это ты⁇ — требовательно спросила Тори.

Ставни были закрыты. В доме, несмотря на светлое время суток, царил полумрак, поэтому девчата не могли понять, кто перед ними.

Вместо ответа, я скинул скрывавшую фигуру накидку, положил тёмную, блестящую ткань на лавку, и встал так, чтобы пробивавшийся сквозь ставни луч осветил моё лицо.

— Феликс! — вскрикнув, Эльза тут же бросилась ко мне.

Тори не стала утруждать себя словами — сдвинув брови, она сразу рванула вперёд. Стремительно и почти неумолимо.

По скрипучему полу затопали маленькие ножки, а спустя мгновение я попал в настоящее окружение. Окружение, из которого мне впервые в жизни не хотелось вырваться.

Сестрички пищали, шептали и визжали — причём делали всё это одновременно. Будучи не в силах устоять на одном месте, они носились вокруг, пытаясь покрепче обнять меня.

Наконец, раскрасневшись и запыхавшись, девчата остановили свой бесконечный хоровод. Тори повисла на шее, Эльза обхватила мою ладонь, прижавшись к ней щекой, а затем обе, словно по команде, зашмыгали носами и спустя мгновение разревелись. Навзрыд, но не горько, даже, скорее, радостно — так, как умеют реветь только дети.

Внутренние часы неумолимо отсчитывали убегавшие секунды. Я знал, что расслабляться нельзя и нужно торопиться, однако не мог оттолкнуть от себя расчувствовавшихся девчонок. Это было бы практически предательством по отношению к ним.

В груди разливалось непривычное и очень приятно тепло. Мысли скакали галопом, а губы сами собой растягивались в глуповатой улыбке. Я молча гладил Эльзу по волосам, прижимая к себе