Удалось бы ему выдать дочь за внука Олава – и его потомки будут законными и несомненными правнуками настоящего конунга, самого почитаемого в северной Руси. Это было для Эскиля таким искушением, перед каким отступала даже естественная отцовская осторожность. Сам человек смелый, Эскиль и в детях своих не предполагал трусости. Стань его единственная дочь хозяйкой Хольмгарда – и никто не решится подвергать сомнению, что в ней течет кровь Рагнара Меховые Штаны.

– Она не согласится. – Хельга помотала головой. – Она недолюбливает бедного Берси.

– Узнает – согласится. Фрида хоть ростом не вышла, зато умная, как ты, и смелая, как я. На нее можно положиться. Я уверен. Так пусть и Берси убедится, раз уж он тебе так полюбился.

Когда Айгалча пришла позвать Вефрид к родителям, та испугалась: неужели открылись ее лесные проделки? Все мысли и заготовленные оправдания как ветром из головы выдуло; Вефрид входила в родную избу, дрожа и онемев от смущения. А то, что она там услышала, только усугубило ее немоту.

Альв-хранитель хочет, чтобы она поехала с Бером и его людьми? Обещает оберегать их, если она будет рядом? Вефрид только смотрела на мать, которая смущенно и сбивчиво излагала ей это, и не верила своим ушам. Это сон.

– И ведь мы уже разрешили ехать Хавстейну. Ему тоже отчасти грозит опасность, если будут столкновения… а они наверное будут, если Берси сумеет найти своих врагов. И еще… я научила бы тебя прясть нить, способную притянуть вещий сон.

– Правда? – От радости Вефрид обрела дар речи. – О, я очень хочу!

Об этом умении Вефрид мечтала давно, но Хельга опасалась давать в руки дочери связь с Источником Урд – там не любят, когда норн тревожат ради одного любопытства, а настоящей нужды в помощи оттуда у Вефрид пока не возникало.

– Да. Я дам тебе мое веретено. Которое досталось мне от матери. Ты поедешь… если ты приедешь в Силверволл, то сможешь, если будет сильная нужда, попросить совета у ее духа… она ведь там похоронена.

– Но если ты невзлюбила Бера и не хочешь о нем заботиться, как считает твоя мать, то никто тебя неволить не станет. – С добродушным видом Эскиль подмигнул дочери, явно не веря, что ее пришлось бы неволить в таком деле. – Хотя мне сдается, ты будешь не прочь прокатиться в Силверволл с братом и повидать родичей раньше начала зимы. Дальше Силверволла тебе ехать незачем.

Вефрид безотчетно кивнула, но на самом деле пока пребывала в полной растерянности. И даже не опасность этого похода – весьма вероятная – ее смущала, а мысль о том, что придется все время быть рядом с Бером. Покажет ли она себя достойно в его глазах?

Может, он считает ее вредной девчонкой, не захочет обременять себя такой спутницей?

– Но он сам… захочет ли он, чтобы я…

– Может и не захотеть, – кивнул Эскиль. – И если мы, – он взглянул на Хельгу, – правда желаем, чтобы она ехала, то лучше сказать ему, что мы просим… Что ей нужно попасть в Силверволл к Хедину, ее дяде, а Бера мы просим ее проводить, раз уж все равно он едет в ту сторону. Если мы ее поездку представим как нашу услугу ему, он откажется, скорее всего.

– А зачем Фриде к Хедину? – с подозрением, будто сам Бер, спросила Хельга. – Мы же все бываем там в начале зимы и на йоль.

– А мы хотим выдать ее замуж! Ей будет семнадцатая зима, она уже взрослая, хоть взрослой и не выглядит. Здесь для нее женихов-ровни нет, приходится искать в Силверволле, там много достойных людей из руси. Надо ей осмотреться и выбрать, кто ей по душе, чтобы в начале зимы справить свадьбу. Кстати, если мы скажем так Эльвёр, она охотно займется этим делом.

– Нет, я не хочу, чтобы он думал, что я ищу жениха! – Почему-то Вефрид это было неприятно.

– Ты думаешь, его удастся обмануть? – с недоверием спросила Хельга у Эскиля.

– Давай его позовем и посмотрим, что из этого выйдет. Мы же не хотим обманом навязывать ему нашу дочь?

Айгалча сходила за Бером. Усадив его, Хельга переглянулась с мужем; оба открыли и закрыли рот, но никто не нашел нужных слов. Так и эдак выходило неловко. Бер видел, что хозяева дома мнутся, не решаясь о чем-то заговорить; в глазах его мелькнуло удивление.

– Давайте я, – вдруг сказала Вефрид.

Все посмотрели на нее, а она посмотрела на Бера. Ее наполнила решимость: если уж она хочет, чтобы это было сказано, надо говорить. Совсем недавно она огорчалась, что по недомыслию причинила Беру вред – посланец Одина дал ей возможность принести Беру пользу, и она не собиралась упускать случай искупить свою тайную вину.

– Мы просим тебя, Берислав, оказать нам небольшую услугу, – деловито заговорила Вефрид. – Ты поедешь отсюда в Силверволл, там живет брат моей матери, как мы уже тебе говорили, Хедин сын Арнора. Если уж едет мой брат, то я могла бы… Я давно хотела погостить у родичей, и раз туда едешь ты с дружиной, для меня это был бы удобный случай… Не согласишься ли ты… Не позволишь ли мне поехать с вами до Силверволла?

– Ты хочешь поехать с нами? – Бер в удивлении взглянул на родителей Вефрид, и оба закивали.

Лица Эскиля и Хельги показались ему натянутыми и немного странными, но они не возражали.

– Но это опасно! Конечно, у нас людей больше двух десятков, но я ведь не знаю, где мы встретим Игморову братию и что из этого выйдет. Этот поход – не прогулка для девушек!

– Я отправлю с вами Фроди и пять дренгов, – сказал Эскиль. – Неудобно отрывать людей от работы, когда начинается жатва, но я найду подходящих. У вас будет почти три десятка человек. С такой силой вам нечего бояться.

– Но дорога дальняя… ты это знаешь лучше меня. Здесь езды по реке дней десять, да? Нам придется останавливаться в каждой веси и искать след – выйдет вдвое дольше.

– И вот еще что. Ты говорил, что вы не сразу сами поехали к нам сюда, а сперва послали какого-то человека из Забитиц.

– Да, Ходятиного сынка.

– Чтобы он посмотрел, нет ли здесь этих людей, не внушая им подозрений. Это был умный ход, и следует сделать так снова. Пусть Фрида поедет в Силверволл вперед вас и узнает, нет ли там похожих людей. Никто не удивится, что она приехала к дяде, и эти ухари, даже увидев ее, ничего не заподозрят. Вы остановитесь на переход раньше