— Если честно, то я совсем не понимаю, ну как основатели могут восстановить баланс сил? И в чём именно он нарушен?

— Понимаешь, всё дело в том, что их не просто так замуровали… Их могли бы уничтожить с помощью сыворотки, но тогда бессмертие, которое было завязано на их крови, утратило бы силу. Они просто примут сыворотку, которую уже успел создать Сьюррет, если она подходит… ну, а если нет, он доработает… Ты же знаешь — для нашего алхимика нет ничего невозможного… После того как основатели примут сыворотку, магия бессмертия развеется. Однако, я точно знаю, что они примут сыворотку только тогда, когда король вернёт свой трон и объяснит всем правду об ордене, восстановит настоящий мир между ведьмами и драконами. В этом их основная миссия — вернуть то, что было разрушено по их вине.

Объяснения Кайлана казались мне слишком сложными. Они не поддавались моему пониманию, скорее всего, из-за того, что я знала слишком много разных версий об ордене… И не знала, какой из них следует верить.

— Я всё равно ничего не понимаю, но верю в то, что они действуют из благих побуждений, — призналась я.

— Иногда полезно прислушиваться к своему сердце.

Я улыбнулась и поняла, что по-прежнему считаю Кайлана своим другом, пусть между нами и проскочила лёгкая тень разрозненности.

Мысль о том, что вечером я договорилась встретиться с Рихтером, с силой ударила в солнечное сплетение.

— Кайлан, мне нужно пять минут… Мы с Рихтером договорились встретиться в его кабинете после ужина. Я не могу нарушить обещание…

— Ну конечно, любовь не ждёт! — деланно нахмурился Кайлан. — У тебя есть ровно пять минут, потому что ректор тоже ждать не любит.

Я улыбнулась и прибавила шаг. Добравшись до кабинета Рихтера, я постучалась. Он отворил, и я переступила порог, но то, что предстало моему взору, не поддавалось никаким объяснениям.

Первая мысль, которая посетила мою голову, чуть было не разбила сердце: что, если Кайлан не тот предатель, о котором говорила мадам Жаннер? Что если это Рихтер?

Я окинула взглядом пол его кабинета: в центре был начерчен круг со странными символами внутри, а вокруг него были расставлены свечи. Я даже не знала, что это за обряд такой. Тёмная магия? Жертвоприношение? Дверь за моей спиной захлопнулась, а сердце стало рваться наружу. Я медленно подняла взгляд на Рихтера.

— Что всё это значит? — негромко спросила я, облизывая пересохшие губы.

— Что это такое? Ты решил обмануть меня? Ты не хочешь, чтобы я пробудила основателей ордена Ледяной смерти? — слетели с моих губ вопросы, которые до этого переполняли голову.

Я даже не понимала: злилась я или просто была шокирована происходящим? Что именно разрывало меня в эту секунду? Я так боялась предательства со стороны Рихтера… Это сожгло бы моё сердце дотла, оставило бы от него пепел… Или нет… Не оставило бы ничего… Совсем… Только огромную дыру в груди.

— Как ты могла такое подумать? Это обряд заключения помолвки. Я хотел, чтобы мы прошли через него как можно быстрее. Это был подарок для тебя, — покачал головой мой профессор, и я заметила, как его лицо исказилось от боли.

В эту секунду я пожалела о том, что не дала ему шанс высказаться и решила сразу же задать эти вопросы…

— Прости, я просто так сильно испугалась, когда увидела всё это… Прости…

Я не решалась сделать шаг вперёд, потому что мне стало стыдно за свои слова, за недоверие… Однако очень сложно доверять кому-то, когда вокруг столько предателей и тайн… Я тяжело вздохнула, а Рихтер улыбнулся и приблизился ко мне. Он осторожно взял меня за правую руку, а подушечками пальцев своей левой руки провёл по моей щеке.

— Я бы не смог так поступить с тобой. Я уже сказал, что не одобряю твоё стремление пробудить основателей ордена, однако, если ты этого хочешь, я буду рядом до конца.

Я улыбнулась и почувствовала, что стала краснеть. Рихтер хочет провести обряд прямо сейчас… Я стану его невестой! Подумать только! Я посмотрела в его глаза.

— Если ты не готова, я могу отменить всё… — покачал он головой.

— Нет-нет… Всё нормально! Это было неожиданно, но… Я хочу быть вместе с тобой, поэтому нет смысла оттягивать… И прости меня за недоверие…

Я улыбнулась, чувствуя, как по венам начала разливаться радость. Волнительная дрожь пробрала всё тело, щекоча его мелкими лапками мурашиков.

— Это нормально… Ты усвоила мои уроки! — ответил Рихтер и отпустил мою руку.

Он произнёс какое-то заклинание, и все свечи мгновенно зажглись. Язычки их пламени начали тянуться друг к другу, хоть в кабинете не было и намёка на сквозняк.

— Тебе придётся познакомиться с моим отцом, — виновато произнёс Рихтер, а я лишь пожала плечами.

Он и отца успел пригласить?

Конечно же, я волновалась, но… Лучше уж сразу узнать, одобрит ли меня самый старший Гаррисон, чем потом собирать осколки разбитого вдребезги сердца. Впрочем, мне почему-то казалось, что Рихтеру одобрение отца не требуется. Он боялся сблизиться со мной из-за своей магии, способной навредить мне… Но мы как-то справимся с этим.

Вот только дракона в академии не было, он появился, как проекция, которая не могла передвигаться по кабинету, глядя лишь в центр круга. Я видела его сбоку, но заметила, что Рихтер сильно похож на своего отца: те же строгие черты лица и волевой подбородок.

Рихтер приблизился ко мне, взял за руку, которая тут же начала дрожать, и вывел меня в центр круга. Пламя свечей было магическим и ничуть не обжигало, когда я случайно касалась его.

— Вот моя избранница. Я хочу заключить с ней союз и до конца своих дней быть вместе с ней, любить и оберегать именно её, — произнёс Рихтер, и на глаза тут же навернулись слёзы.

В кабинет вошли отец, Кайлан и ректор. Они все знали об этом, но не предупредили меня? Ну Кай! Да ему только шпионом быть!

— Здравствуй, дитя! — произнёс отец Рихтера, внимательно глядя на меня. — Ты ещё юна, поэтому я должен спросить — уверена ли ты, что готова разделить всю свою оставшуюся жизнь с моим сыном?

— Добрый вечер! — улыбнулась я и сморгнула слёзы, которые пощипывали глаза от такого проникновенного признания, пусть оно было адресовано не мне, но для меня. — Готова… Я люблю его и буду любить вечность, а если можно, то больше…

Рихтер сжал мою руку.

Я покосилась в сторону своего отца, утирающего слёзы. Кайлан улыбался с какой-то странной грустью, словно я на самом деле нравилась ему, а ректор… Драго Ревьер присел и выпустил из своего рукава маленького мышонка, который тут же обратился в лохматого шейода. Мои глаза широко распахнулись, а Найел приложил указательный палец к губам, давая мне знак, чтобы молчала. Ну конечно! Мой отец наверняка не слышал о шейодах, но даже если и слышал, то не представлял для него никакой опасности… А отец Рихтера не мог увидеть его.