Софья принялась рассказывать все, что узнала от Мадлены и отчастного сыщика из «Боливара».

— Скорее всего произошло следующее, — азартноподытожил Дымов. — Сафронов наехал на пешехода и скрылся с местапреступления. Люкин позвонил ему и начал шантажировать. Потребовал денег.Сафронов решил от него избавиться. Как раз примерно в это же время он встречаетМягкого. Судя по всему, они оба ходили обедать в одно и то же кафе. Если Мягкийузнал его, то почему он не мог узнать Мягкого?

— А где одно убийство, там и два! — выпалилаСофья.

— Именно. Теперь ему нужно было угробить уже двухчеловек. Вот тут он, и придумал фишку со шляпами. Прописал некий сценарий.

— Но зачем?

— Понятия не имею. Просто бравада, что ли, такая?

— Кроме того, как он мог прописать сценарий со шляпамипосле убийства Люкина? Люкин ведь уже был убит, раздет до нижнего белья иоблачен в шляпу!

— И третьего, третьего-то он зачем шлепнул? —согласно кивнул Дымов. — Неужели всерьез рассчитывал подставить вас?

— Вы знаете про Брюковца и мою кофту?

— Я все знаю, — гордо сказал Дымов. — Но сБрюковцом этим и с кофтой так ничего и не понял.

— А Аникин? Человек с безупречным мотивом. Простоидеальная фигура для следствия.

— Когда поймаем Сафронрва, мы заставим его всерассказать! — пообещал Дымов и пытливо посмотрел на Софью. — Ну, асейчас ваша очередь. Вы ведь заявили, что вычислили его. Так кто он? КтоСафронов теперь?

Софья заломила руки:

— Сама не могу поверить в то, что я вычислила! Давайтемы сначала его поймаем, а?

— Глупая женщина. Вы же рискуете!

— Верно заметили: рискую именно я.

— У вас есть план?

— Есть. Он у меня давно, этот план. С тех пор, какпозвонили с телевидения и сказали, что хотят взять у меня блиц-интервью поповоду поимки Ушкина. Видели, здесь бродит съемочная группа? Они будутбеседовать с некоторыми известными гостями. И со мной в том числе. Кроме того,мне обещали дать возможность выступить перед всеми собравшимися. Тут-то я искажу прямо в микрофон, что после разоблачения маньяка заинтересовалась сыскнымделом и сейчас иду по следу убийцы. Что у меня есть улика, которая поможетвывести его на чистую воду, ну, или что-нибудь в этом роде.

— А вы уверены, что Сафронов здесь?

— Хм… Ну, а вот вы сами: почему здесь?

— Во-первых, я вас охраняю. Во-вторых, сейчас я неженат, мне не с кем встречать Новый год.

— А в-третьих?

— А в-третьих, я подумал, что многолюдный карнавал —самое то место, где можно незаметно убрать человека.

— Вот и я так подумала. И Сафронов наверняка подумалточно так же. Боже мой, где же Игорь?

— Как вам удалось заарканить этого типа? Такоевпечатление, что я дрался с Железным Дровосеком.

— Вы забыли, что Железный Дровосек получил от Гудвинабольшое доброе сердце. Кстати, а что с Капустиным? Вы про него ничего мне нерассказали!

— Капустин на пути к полному выздоровлению. Арассказывать особо нечего. Когда вы следили за Ушкиным, мы с Капустиным следилиза вами.

— Ничего себе следили! — возмутилась Софья. —Человек в темном пальто… то есть Сафронов… чуть меня не убил.

— Чуть — не считается. После первого выстрела мы егоспугнули. Он увидел, что мы совсем близко, и рванул в лес. Капустин бросилсяего догонять, ну и… схлопотал пулю. Она скользнула по одному из его ребер.

— Как Сафронов туда попал, к коттеджу Ушкина?

— Вероятно, тоже следил за вами.

— Как же вы его прозевали? Вот вашу машину я видела —сзади мелькали фары.

— А! Так то была не наша машина. То и был Сафронов. Мыподъехали позже.

— Позже?

— Мы вам на машину прицепили такую штучку, по которойее можно найти, даже сильно оторвавшись.

— Смотрите, что получается! — азартно воскликнулаСофья. — В первый раз этот тип нацелился застрелить меня в безлюднойподворотне. Но Суданский крикнул: «Эй!», и он струсил, отложил расправу. Вовторой раз он стрелял в меня с балкона Ардочки. В тот миг, когда он нажал накурок, я присела. Просто случайность, доложу я вам. И он не стал довершатьначатое, потому что в комнату тогда вошел Лео. В третий раз, возле коттеджаУшкина, его спугнули вы с Капустиным.

— Сафронов хотел, чтобы ваше убийство списали на тедела, которые вы улаживали вместо меня. Вот почему он не прикончил васгде-нибудь на улице или в подъезде.

— А я-то ломала голову!

— Он рассчитывал на то, что у милиции сразу будетприемлемая версия, дело, в котором можно порыться. Дело, которое уведет ихдалеко в сторону.

Как раз в этот момент они увидели мушкетерские сапоги.

— Игорь вернулся! — обрадовалась Софья.

Суданский поднырнул под стенды.

— Кстати, без пяти одиннадцать, — сообщил Дымов,надев драконью голову, но приоткрыв пасть, чтобы его могли расслышать.

— Значит, мне пора пробираться к сцене, — сказалаСофья. — Так. А после выступления? После того, как я скажу про улику, кудамне деваться?

— Про какую улику? — удивился Суданский.

— Пусть она идет, я вам все сейчас объясню, —зашипел Дымов. — Чем быстрее мы с этим покончим, тем лучше.

— Не могу не согласиться. Соня, мы будем ждать тебя взимнем саду. Ты пойдешь туда медленно. Так, чтобы злодей успел сориентироваться.

— А где тут зимний сад? — удивилась Софья.

— Иди сюда. — Он подвел ее к щелке между стеной иодним из стендов. — Видишь, дверь под аркой? Это и есть зимний сад. Тамуютно, тихо и есть где спрятаться. Дверь будет не заперта.

— А если туда еще кто-нибудь зайдет?

— Вот уж не думаю. Скоро полночь, людям не до поисковзимнего сада:

— Тогда вперед! — улыбнулась Софья, отчаяннохрабрясь.

— Вылезаем по очереди, — тихо предупредилСуданский. — В зале полутьма, нас никто не заметит.

Дымов захлопнул драконью пасть и захватил с собой оторванныйв драке хвост. Софья встала на четвереньки и быстро выползла в зал. Они сразуже разошлись в разные стороны, чтобы не привлекать к себе внимания. Суданскийнекоторое время выжидал, потом тоже поднырнул под стенды и растворился средимасок.

Выступление Софьи удалось на славу. В карман за словом онаникогда не лезла и про поимку похитителя девушек Ушкина рассказала с блеском.

— Я поняла, что мой талант сыщика нельзя зарывать вземлю, и в настоящее время помогаю одному специалисту поймать коварногопреступника. Надеюсь, меня скоро снова покажут по телевизору. Потому что я уженашла такую улику, которая не даст ему отвертеться от обвинения.