— Но ведь на меня тоже покушались! — воскликнулаСофья. — Почему же вы не спрятали и меня?

— А как бы мы тогда охотились за убийцей? —удивился Дымов. — Если бы мы все попрятались, он просто продолжал бы житьжизнью обывателя, и все. А ведь его надо вывести на чистую воду!

— Хотите сказать, вы ушли в тень, а меня оставили навиду в качестве приманки?! — возмутилась Софья.

— Ну, я бы не стал так утрировать, — промямлилДымов.

— Ладно, за это я вам после отомщу, — махнуларукой Софья:

— Говорите дальше.

— Когда Капустин рассказал мне все, что сообщили емувы, я принял решение срочно начать расследование. Помните, к тому моменту ужепроизошло два убийства. Убили Люкина и Мягкого. Кто такой Люкин, я не знал и досих пор толком не знаю. А вот Мягкий…

— Он к вам приходил? — живо спросила Софья.

— Приходил.

— Ну, не тяните же! Что он сказал?

— Он рассказал историю, — начал Дымов. —Рассказал, что родился на Севере, в небольшом городке Зеленогорске, где провелсвои молодые годы. Однажды городок потрясло довольно громкое преступление.Некий Владимир Сафронов убил свою любовницу — заведующую продовольственнойбазой, присвоил крупную сумму денег, драгоценности и скрылся. Через несколькодней обнаружили еще одно тело — родного дяди Сафронова, капитана милиции,который пропал еще неделю назад. Кстати, дядя был в отделении на плохом счету, итам уже собирались поставить вопрос о его увольнении.

Сам Мягкий, надо заметить, жил с убийцей Сафроновым на однойлестничной площадке. Впрочем, близких отношений с ним не поддерживал иследствию помочь ничем не смог. Следствие, кстати, тогда зашло в тупик —Сафронов скрылся, и следователи подозревали, что именно дядя, который был убитзатем как опасный свидетель, помог раздобыть племяннику новые документы.

И вот, спустя почти двадцать лет, наш герой встречаетСафронова в центре Москвы, в одной из точек быстрого питания. Поскольку полнойуверенности у него не было, в милицию он не пошел. Но стал постоянно думать освоем гражданском долге и, когда увидел предполагаемого Сафронова в том жеместе во второй раз, завернул ко мне. Он пришел, потому что испугался.

— Он испугался не зря, — пробормоталаСофья. — Сафронов тоже его заметил.

— Выходит, заметил. Только вот чего я никак не могупостичь. Убийство Мягкого не было единичным. Он попал в число жертв такназываемого «шляпного» маньяка Аникина. Аникин не может быть Сафроновым простов силу возраста.

— А что, если Мягкий обознался и никакого Сафронова вМоскве нет? А его самого убил Аникин, одержимый своей «шляпной» манией?

— Ну да! — возразил Дымов. — А кто же тогдахотел убить меня и вас в придачу?

— Действительно… — пробормотала Софья. — Значит, яправа! Этот Сафронов узнал, что Мягкий обращался к вам. Он решил убить вас.Одновременно ему стало известно, что ваши дела после аварии веду я. Следовалоприкончить и меня тоже. Ведь вы могли уже все рассказать мне про Зеленогорск.

— А прошлое представляло для него смертельнуюопасность!

— Послушайте! — встрепенулась Софья. — Аспецслужбы вы не подключали к этому делу?

— Да нет, с чего вы взяли?

— С того, что, когда я приехала на вашу квартиру, чтобыпроверить компьютер, на меня напали! Мне заклеили рот, глаза, засунули в мешоки выбросили в каком-то сквере на Юго-Западе!

— Если бы вы просто проверили компьютер и ушли, тоничего бы не случилось, — глядя в сторону, сообщил Дымов. — Но выостались, начали ходить по комнате…

— Хотите сказать…

— Вреда ведь вам никакого не причинили!

— Так это были вы с Капустиным?! — закричалаСофья.

— Ш-ш! Не вопите так, вы что? Ну, мы с Капустиным.

— Его же ранили!

— Я же сказал: слегка. Но все равно тащить вас пришлосьименно мне.

— Какого черта вы меня так напугали? У меня мог быслучиться разрыв сердца!

— Если бы вы нас обнаружили, весь наш план пошел бынасмарку. Вряд ли вы согласились бы стать приманкой добровольно. А так, безнас, у вас просто не оставалось другого выхода. Вы были одна, на виду…

— Я могла пойти в милицию.

— И что было бы? Сам Капустин работает в милиции. Чтобывзять преступника, надо его сначала обнаружить. Расследование обещало статьзатяжным. А с вами в качестве приманки — просто молниеносным. Ну… По меркаммилиции, разумеется.

— Что же, нельзя было поехать в этот Зеленогорск ипоискать там фотографию Сафронова?

— Во-первых, человек мог сильно измениться. Сделатьпластическую операцию. А во-вторых, мы связались с Зеленогорском. Нам сообщили,что, поскольку Сафронов готовился к исчезновению загодя, он избавился от всехсвоих фотографий. Они волшебным образом исчезли из архивов школы и из альбомовнемногих друзей. В армии Сафронов не служил, у него когда-то была травмапозвоночника. Значит, армейских друзей у него тоже не было.

— А родители?

— Родители трагически погибли, а воспитывала его тетка,которая умерла задолго до того, как племянник совершил преступление.

— Слушайте, а что означает эта таинственная запись,которую вы озаглавили делом Мягкого? «Убийство семи гномов», «Смерть говорящегопопугая», «Тайна замшевых перчаток»? Я всю голову себе сломала…

— А-а-а! Это такой штришок к биографии. В ЗеленогорскеСафронов работал санитаром на «Скорой помощи»…

— Вот откуда шприц! Он знал, какой укол нужно вамвкатить, чтобы ваша смерть сошла за несчастный случай.

— Надо думать. А по вечерам этот санитар ходил вместный Дом культуры — занимался в драмкружке. Парнем Сафронов был начитанным иголовастым. Обожал детективы и сам сочинял для кружка детективные пьески. Вдухе Пристли. В те годы, вы ведь помните, кроме классиков жанра, и почитать-тобыло нечего.

— Так это названия тогдашних сафроновских опусов?

— Точно. Когда я узнал про эту шляпу на голове Мягкого,вообще про эти убийства со шляпами, я подумал, что все это здорово смахивает насценарий.

— Но первым был убит Люкин! — возразилаСофья. — И знаете, почему? Он Шантажировал какого-то человека… — Софьязамерла и тут же сама себя одернула:

— Почему какого-то?! Он шантажировал Сафронова! —Она вскочила и завертелась на месте, сжав пальцами виски. — Ведь тот тип,который передал Люкину деньги, и есть человек в темном пальто. В парике и сусами. Тот, который хотел убить меня. И вас, вероятно. Но куда деть Аникина сего потрясающим мотивом?

— Расскажите-ка вы мне толком про шантаж, —потребовал Дымов. — А то ваш друг что-то сильно задерживается.