- Как-то брала нгомби в руки! – шхарт расхохоталась, качая головой. – И считаешь, что уже немного умеешь! Что ж, - она кивнула. – Я сейчас прикажу принести нгомби. И ты покажешь, как ты умеешь.

- Да, госпожа! – девушка поклонилась.

Теперь главное – не показать слишком больших умений. Играть-то на нгомби она умела, и получше многих. Даром, что ей никогда не нравилось, как звучит нгомби.

В протяжных звуках флейты слышалось дыхание ветра. Казалось, что у флейты есть своя душа – такая же, как у человека.

У нгомби был рваный звук. Звон струн казался Накато плоским и неискренним.

Впрочем, рабыне иметь предпочтений не полагалось. Госпожа сказала – нгомби, значит – нгомби. Придется перебирать струны. Не слишком умело, чтобы не вызвать подозрений. И в то же время – не слишком коряво, чтобы Рамла не разозлилась и не отправила глупую служанку с глаз долой.

- И почему у меня не может быть двух служанок? – проговорила задумчиво меж тем Рамла. – Чем я хуже любой из жен Фараджа? А ты одна не особенно хорошо справлялась. Да и время, когда ты пропадала, - она не договорила.

Что это означает – она хочет оставить при себе обеих служанок?

Ох, как бы вторая девица не начала пакостить Накато, мстя за то, что подвинула ее! И опасаясь соперничества.

А вот и нгомби принесли! Теперь главное – не совершить какого-нибудь промаха. А то кто знает – Накато уже знала, как Амади умеет злиться. А она довольно наворотила, чтобы заслужить суровое наказание.

*** ***

Накато неторопливо перебирала струны нгомби – она умела сделать так, чтобы музыка, практически неслышная, тихая-тихая, пронизывала ткань бытия, окрашивая ее теплыми красками. Почти незаметными для невнимательного человека.

Девушка точно знала: ведунья, занятая очередной сплетней, принесенной ей второй служанкой, не обращала внимания на музыку.

А еще она знала, что стоит ей прекратить играть – Рамла мгновенно это заметит. И вскинется с возмущением – мол, разве уже устала? Тихую музыку замечают не тогда, когда она звучит, а когда смолкает. Или сменяется более резвой и веселой. Этого тоже допускать нельзя – Рамла тогда разозлится, что ее отвлекают от разговора, и велит смолкнуть. Этого Накато не хотелось. Поэтому она продолжала перебирать пальцами струны, как в полусне.

- И все волосья друг другу повыдирали! – на подъеме закончила служанка что-то рассказывать.

- Пф! – фыркнула ведунья. – Это выходит, старые жены друг другу волосы рвут, а Фарадж уж больше декады подряд ночи проводит с новой? С этой девицей из союзного племени? – по лицу ее пробежала тень недовольства.

- Так она дочка советника самого вождя! – служанка всплеснула руками. – Вот будет она недовольна…

- Отцу нажалуется, ага, - хохотнула шхарт. – Как?! Племена-то после свадьбы разошлись в разные стороны, каждое своей дорогой пошло. Сколько декад пройдет, прежде чем встретятся?

- А еще видели, как ученик бывшего шамана бродит по ночам, неприкаянный.

- Так он бродит неприкаянный с тех пор, как его учителя убили!

- Нет, в этот раз не так. Он бродит, высматривает ночами что-то возле шатра шамана, бурчит себе под нос – мол, не тот шаман! Подменыш злых духов.

Эва как! Накато на мгновение даже сбилась, так что Рамла с недовольством обернулась к ней. Она, с трудом собравшись, снова принялась перебирать струны.

Подменыш! Это он об Амади – как пить дать.

Неужели бывший ученик Таонга догадался как-то о подмене? Но как?! А может, мертвый учитель явился к нему во сне? Духи ведь это могут! И ученик Таонга вполне может разболтать об этом! Пойти к Фараджу и рассказать. Пальцы сами собой перебирали струны, а мысли закружились вспугнутыми с жирной падали грифами.

Если до сих пор не рассказал – возможно, не уверен? В любом случае, нужно все рассказать Амади!

*** ***

- Погоди! – Накато схватила за руку высокого худого воина.

Бывший ученик Таонга. Успел ли тот в свое краткое возвращение поведать ему, кто она такая? Если успел – быть беде! С другой стороны – если бы успел, то парень уж точно не стал бы молчать.

- Чего тебе? – тот сумрачно поглядел на нее.

- Я, - она запнулась, опустила взгляд. И снова подняла, поглядела прямо в лицо. – Я хотела сказать тебе, ты должен знать, - зашептала торопливо, оглядываясь будто в страхе по сторонам. – Никто не знает, что я здесь! Что пошла к тебе.

- Чего тебе? – он нахмурился недоуменно.

- Я подслушала разговор у шамана, у господина Бомани! – она впилась взглядом в его лицо. – Он хочет убить тебя!

- Что? – он отшатнулся. – Ты подслушала… зачем ты мне это говоришь?!

- Прости меня, - Накато потупилась. – Я просто не хочу, чтобы ты погиб… я видела тебя, когда приходила в шатер к твоему учителю, господину Таонга, - прибавила она. – Мне приказывали, я не могла ослушаться…

- Да что ты несешь! – шикнул он в раздражении. – Скажи толком. Бомани хочет меня убить?

- Он боится, - выдавила Накато. – Ты был учеником прежнего шамана и многому у него научился. Ты мог бы стать шаманом, а обо Бомани прогнал тебя, и теперь ты – простой воин. Но ты ведь был учеником шамана, и многое ведаешь…

- Значит, он меня боится, - прошептал парень.

- Я знаю, что он приказал это своему ученику, - шепнула девушка. – Тот не сможет ослушаться учителя, да и не захочет. Они сговорились!

- Сговорились! – повторил он эхом. – Да, Бомани мог бы, - покивал, мрачно глядя перед собой. – И ученик его – подлый сын кривой гиены! – перевел взгляд на Накато. – Ты правильно сделала, что сказала об этом. Иди! Я тебя услышал.

И правда услышал. Свою задачу она выполнила. Накато коротко поклонилась и порскнула в темень, затерялась среди шатров.

Странно, что поверил – он ведь вроде как считал Бомани подменышем? Значит, и о роли Накато мог догадываться. Но не обмолвился ни словом. А если Таонга что-то рассказал своему ученику через сны – тот мог все знать и о ней. И тогда… почему он так легко согласился? На словах.

А вот потому! Потому что знал, что она лжет. И хотел, чтоб она ему поверила.