– Я очень рад вас видеть...

– Господи, и Мигель тут! Добры й день, Мигель! – Кацубане был удостоен дружеского объятия, правда. – Боже мой, что с девушкой?Она ранена?

Донья Эстебания сорвала с пояса серебряный свисток нацепочке и прошила воздух пронзительной трелью. Из домика поодаль мгновенновыскочили несколько человек и припустили к ним.

– Не совсем, – осторожно сказал Мазур. – Понимаетели... Девушку пришлось напоить. Нервы у нее совершенно расходились. Беднаядевушка попала в лапы к злодеям, ее с большим трудом удалось освободить, мы всюночь не спали, машина сломалась...

– Понятно, – решительно сказала Эстебания, ничуть неудивляясь, отдала громкие распоряжения.

Подскочившая челядь подхватила Лару и бережно, какхрустальную вазу, понесла к главному зданию.

– Сеньор Франсуа, – сказал Мазур, стараясь бытьсветским, насколько это у него могло получиться. – Сеньорита ОльгаКарреас...

– По-моему, мы с вами где-то... Вы не дочь ли сеньорасуперинтенданте Карреаса?

– Именно, – сказала Ольга так, что все светские потугиМазура показались жалкой пародией.

– Как же, как же... Прошу в дом!

Еще один, в белом пиджаке, подобострастный, вежливенько сталзабирать у Мазура сумку. Мазур невольно предупредил:

– Осторожнее!

– Что у вас там? – поинтересовалась хозяйка.

– Автоматы, – признался Мазур.

– Ну-ка, ну-ка... – Донья Эстебания бесцеремоннопохлопала его по бокам, безошибочно нащупав обе кобуры. – Влад, вы, право,неисправимы – бегаете с автоматами, как ребенок, оружием увешаны, освобождаетезагадочных пленниц... Ох, эти мужчины! Прошу в дом, господа, сеньорита! Мы скоммодором немного приотстанем, нам есть что сказать друг другу после долгойразлуки... Влад, ну-ка выкладывайте, – заявила она, едва остальныеотдалились шагов на десять, предводительствуемые услужливым лакеем. – Ямгновенно сопоставила: сегодня ночью Тилькара выгорела дотла, там, порассказам, была жуткая канонада, и вот появляетесь вы в неописуемом виде, увешанныевсякими там аркебузами, с загадочной освобожденной пленницей... Ваша работа?

– Наша, – сказал Мазур покаянно.

– Значит, вы прикончили Гараев?

– Только двух, – сказал он угрюмо. – Младший вданный момент охотится за нашими скальпами. Если мы причиним вам неудобства,готовы немедленно покинуть...

– Что-о?! По-вашему, я способна прогнать старых друзей?Особенно тех, что наконец-то прихлопнули этих мерзких ladrones[36].Влад, я решительно на вас обижусь... Вам и без того был бы обеспечен самыйдобрый прием, ну а теперь, когда вы укокошили Рамона с Франсиско... Здешнееобщество вам будет рукоплескать.

– Я просто боюсь, что для вас возможны неприятности...

Донья Эстебания горделиво выпрямилась:

– Влад, вы в Куэстра-дель-Камири! В том самом поместье, гдедедушка Гараев был кучером... Ясно вам? Эти молодые cabrones[37] былибельмом на глазу у приличных людей, жаль, что вам не удалось разделаться и сМануэлем... Вот только объясните мне, каким образом во всю эту историюоказалась замешанной милая сеньорита Ольга? Вот на нее это решительно непохоже, сеньор суперинтенданте славится жестким, предельно старомоднымвоспитанием детей и не признает никаких новомодных веяний. Я слышала, конечно,что она очень самостоятельная юная особа, даже поступила работать в какое-томинистерство, отнюдь не секретаршей, но представить ее среди тех, кторасстрелял из пушки дом Гараев, – это все же чересчур... Или эмансипация встолице зашла настолько далеко?

– Я вам постараюсь потом объяснить, – промямлилМазур. – Очень уж устал...

– Понятно, вы же, бедняги, где-то болтались всю ночь... Ну,расскажете потом. Сейчас вас разместят в гостевых апартаментах, примете ванну,отоспитесь... Я вас познакомлю с Эрнандо. – Она неожиданно, совершеннопо-девичьи зарделась. – Как жаль, что вы не сказали заранее, чтособираетесь сделать, я бы с вами отпустила Эрнандо, он будет так разочарован...Впрочем, на его долю остается еще Мануэль, так что не все потеряно. Кстати, апушку вы что, бросили?

– Честно признаться, мы обошлись без пушки... – сказалМазур.

– Да? Еще лучше, я вами восхищена. Помните, коммодор... Нет,давайте лучше забудем, все, что было в прошлом, следует забыть, Эрнандокак-никак – моя последняя и окончательная любовь... Я, конечно, хочу сказать,что забыть прошлое следует исключительно ч а с т и ч н о – то, что касается насс вами... а все остальное можно вспоминать, и даже вслух. Эту страшную схваткуна русском теплоходе, когда вы меня так героически спасли... Помню, как увиделавас на носилках, окровавленного, сердце едва не взорвалось от горя...

Мазур украдкой вздохнул. На носилках она его видеть не могла– его просто вели, поддерживая, двое погранцов – и уж тем более ни от чего еене спасал, но с доньей Эстебанией не больно-то поспоришь, если вбила себечто-то в голову, убедив себя и других, что именно так все и было...

– Вы как нельзя более кстати, – трещала Эстебания. –У нас уже началось веселье, днем все отсыпаются, а с темнотой начнется опять.Нужно что-то срочно придумывать, нельзя же предъявить вас обществу в такомвиде... С девушками проще, у меня осталась масса платьев той поры, когда я былав их возрасте, отличные платья, никакое не старье, просто я в них давненько ужене в состоянии влезть, между нами, Влад... Этот черный тоже с вами? Я имею ввиду, он не какой-то местный кахо – тоже шпион, офицер, дипломат и прочее?

– Именно, – сказал Мазур.

– Это, конечно, меняет дело... Подыщем фраки ему и Мигелю.Что до вас, Влад... О! Придумала! Мой четвертый муж был как раз коммодоромвоенного флота Санта-Кроче... я вам там, в России, рассказывала о моемчетвертом муже?

– Кажется, вы на него направляли винчестер? – добросовестнопопытался припомнить Мазур.

– Нет, вы все перепутали. Из винчестера – к тому же даженезаряженного – я целилась в третьего, а четвертый муж – отдельная история, онвовсе не заслуживал такого обращения... Словом, в шкафу висит его великолепныймундир из английской шерсти, мы его моментально приведем в надлежащий вид... Выбудете выглядеть настоящим флотским офицером.

– Простите, но я ведь служу не на здешнем флоте...

– Влад, я все прекрасно продумала, – непререкаемымтоном заявила донья Эстебания. – Просто-напросто слуги быстренько спорют смундира все эмблемы н а ш е г о флота, останутся лишь пуговицы с якорями ишевроны коммодора на рукавах, так что выглядеть это будет вполне приемлемо... Ине вздумайте перечить! Я о вас рассказывала часто, слишком многим, вы простообязаны предстать перед теми, кто заочно вами восхищается, в облике настоящегоморского офицера! И не спорьте!