Велимир и Вадим переглянулись. Друг помрачнел еще больше. Волхв нахмурил брови и пожевал губами.

– Сань, тут довольно сложно… – начал говорить друг.

– Мы не знаем, – перебил Вадима старик. – Просто не знаем. Гибель города произошла слишком быстро. Я ощутил движение пластов бытия, шаги демона. Но кто призвал и наложил проклятие, не понял.

– Случайность? – коротко спросил я.

– Исключено, – проворчал седобородый мудрец. – Высшие демоны не могут проникнуть в явь самостоятельно. Только если им прорубят путь, пожертвуют хотя бы каплю живой, невинной крови.

– Однако случилось, – сказал я.

– Да, – тяжко вздохнул волхв. – Остается гадать, кто приложил руку. Можно грешить на посланницу Старейшин. Но волшебница слишком слаба… Думаю, со временем узнаем, тайное всегда становится явным. Нам же остается разбираться с последствиями.

– Город можно спасти? – спросил я с надеждой.

Велимир покашлял в кулак и промолчал. Лицо осталось спокойным, умиротворенным. Седая борода и длинные волосы казалось, сверкали в солнечных лучах. Вокруг головы ореол, в молодых лучистых глазах доброта и печаль… Он – светлый мудрец из сказок, что знает ответы, найдет выход, посоветует и поддержит. Тот самый чародей, который согласно сюжету книг приходит, когда надежды утеряны, а тьма почти победила. И у него за пазухой обязательно найдется волшебная палочка или могущественный артефакт, что восстановит утерянное равновесие, посрамит Зло…

– Сломанного не склеишь, – грустно произнес старик.

Тишина навалилась тяжелой каменной глыбой. Но сразу развеялась, расцвела сонмом разнообразных звуков. Я слышал, как поет сверчок в щели между бревнами, шуршат мыши в подполе. За окном шорох ветра и скрип ветвей. Обычный весенний день, радостный и счастливый… Но постепенно звуки заглушил тяжелый бой барабанов. В ушах стучала кровь, била в мозг горячим кулаком. В груди родилась боль. Пока слабая и тянущая, но очень неприятная, жгучая. Мышцы лица занемели, превратились в твердый холодный мрамор.

Я с трудом изогнул губы в кривоватой улыбке. Велимир и Вадим смотрели с жалостью и беспокойством. Переглядывались между собой, кривились, вздыхали.

А чего ты ожидал? – подумал я мрачно. – Лишь в сказках является добрый волшебник и придумывает, как спасти мир, победить дракона и выкрасть принцессу из башни злобного колдуна. Реальность же такова, что ты сам волшебник… или нет, Зодиакальный маг, ставленник Солнца – круче и выше некуда. Но пока научишься использовать силу, пока отточишь мастерство… как бы не сгинуть. Никогда не думал, что предстану перед непростым выбором – либо стать изгоем, либо повелителем всея Земли. Но последнее кажется бредом и отдает гнильцой. Данилов упоминал, что маги – Хранители и Защитники. Это лучше – и ответственности поменьше, и скотиной себя не почувствуешь. Теперь надо понять, как именно хранить и что для этого требуется. Но основное – не попасть на зуб к Старейшинам. Если ребята решили править и дальше, то вряд ли оставят в покое…

Неприятная пауза длилась чересчур долго. Я прочистил горло, сипло пробормотал:

– Понятно. А что собираетесь делать вы?

– Пока думаем, – сказал Велимир. – Вечером соберем Совет, пригласим окрестных ведьм и колдунов. Вопрос слишком важный и сложный, чтобы решать в одиночку. Таких проклятий не видывали лет шестьсот. Возможно, попросим помощи у некроманта – есть один где-то в Сибири, – также просмотрим старые книги. Но многого сделать не сможем. У нас иная цель, отвлекаться не имеем права…

– Оставите как есть… – понял я.

Волхв помолчал, устало закрыл глаза и вздохнул.

– Да, – сказал он тихо. – Ты зришь в корень. Не хочу оправдываться, но есть причины, по которым поступаем именно так…

– Ясно, – произнес я, и сам поразился насколько глухим и безжизненным получился голос. – А мне…

– Ты отдыхай! – твердо сказал Велимир. – Обвыкайся, знакомься с народом. Тебе долго тут жить.

– И Саш… – подал голос Вадим. С неловкостью положил громадную лапищу мне на плечо, крепко сжал: – Постарайся не думать. Я понимаю, ты многое перенес, но держи себя в руках. Все образуется! А город не вернешь… Проклятый Охотник не обычный демон. Высший! Мы не сможем изгнать. К тому же Славгород уже погиб. Люди умерли, остальные обратились в чудовищ. Через день-два реальность сомкнет края, и город исчезнет. Правительство поставит оцепление, скормит народу сказку о выбросе отравляющих веществ или эпидемии. Поэтому забудь, Сашка! Не бери в голову!.. Тебе удалось выжить в Аду, попасть к нам. Остальное не важно. Твои злоключения закончились, теперь будешь учиться, потихоньку овладевать силой Знака…

Вадик старался говорить на моем языке, объяснял с позиции выгоды и необходимости, принципа меньшего зла. Почти слово в слово повторил реплику Данилова. Но я видел, что парень думает иначе. Будь его воля, тотчас сорвался и побежал спасать, бороться, побеждать.

– Все нормально, Вадь, – ровным голосом сказал я. – Переживу, не беспокойся. Можно прогуляюсь?

– Конечно, – встрял старик. – Пройдись, подыши воздухом. Но далеко не отходи, лес дремучий – заблудишься.

– Спасибо, – кивнул я. Поспешно выбрался из-за стола и пошел к выходу. У двери остановился и оглянулся. Волхв задумчиво поглаживал бороду, смотрел настороженно и изучающе. Друг бессильно стискивал кулаки, темные глаза сверкали болью и злостью. Я разомкнул непослушные губы и повторил: – Спасибо!

Сени встретили запахом мышей, муки и подгнивших овощей. Я безошибочно отыскал наружную дверь, вывалился в тепло весеннего дня. Прислонился к стене, зажмурился, мысленно посчитал до десяти и глубоко вдохнул. Живой, сладковатый воздух проник в легкие, немного разогрел кусок льда, что застрял в груди. Я медленно открыл глаза и осмотрелся.

Обычное сельское подворье. Невдалеке пара сараев, большой амбар и сеновал. Дальше за фруктовыми садами еще несколько домов. На первый взгляд – обычная деревня, каких много на просторах необозримой России. Но приглядевшись внимательнее, я нашел несколько интересных отличий. Только отсутствие столбов электропередач делало пейзаж необычным. Во-вторых, никаких оград и заборов, антенн. Дома разбросаны в живописном порядке, в окружении деревьев, огородов и цветников. У порога начиналась узкая тропинка, гибкой змейкой убегала вперед, терялась среди сочной зелени и построек.

Картина спокойная, умиротворяющая. По зеленой лужайке у дома носилась стайка писклявых ярко-желтых цыплят. За ними бегала мама-курица, утробно квохтала, искала в траве червяков и жучков. На самом солнцепеке развалилась пятнистая кошка. Жмурилась и чутко водила ушами – нахальные воробьи прыгали в опасной близости. Еще чуть-чуть и можно ловить. В жарком, разогретом полуденным солнцем, воздухе клубились тучи мошкары, жужжали полосатые осы и пчелы, гудели толстые мохнатые шмели.

В голубом безоблачном небе стремительные силуэты ласточек, стаи воробьев и синиц. Солнце застыло в зените. Немилосердно жгло, будто позабыв, что еще весна и пора летнего зноя придет гораздо позже. Ветер слабый, но прохладный и освежающий. Ласково трепал волосы, доносил густые запахи цветов и трав. Иногда заигрывал, проникал под рубашку и щекотал грудь. Тут же прятался и уносился прочь, шевелил траву, взбивал на дорожке пыльные вихри.